Его главной задачей было доставить шаху «Разговорник», и открыть портал в эту далёкую страну. К слову, я со своим отрядом так же туда прогулялся, чтобы наметить несколько точек перехода. Так, на всякий случай. И не мы одни, но и ещё пара сотрудников Успенского.
Между Марией и Ахмад-шахом наладился прямой диалог. Благодаря порталам они смогли обменяться послами, которые затем вернулись и подтвердили, что общение происходит именно с правителями, а ни с кем-то посторонним. Вообще-то, даже великой княгине не по чину напрямую общаться с шахом Персии. Но она сумела его заинтересовать, предложив подготовить десяток его верных одарённых воинов. Мог ли тот устоять против такого соблазна. Вот уж нет.
Так что, теперь в его распоряжении имелся достаточно серьёзный козырь, чтобы намылить холку туркам. Ну или хотя бы серьёзно попортить им кровь. Персы нам не противники. Мы никак не соприкасаемся с ними, а потому их усиление не может нам навредить. Чего не сказать об османах. Пусть уж лучше занимаются проблемой в противоположной от нас стороне, и поменьше смотрят в нашу.
В этой связи Мария лично уведомила Ахмад-шаха о результатах боевых действий в Азовском княжестве. И у нас были все основания полагать, что персы не станут тянуть с ударом по османам. Долгорукова даже обещала в случае нужды оказать им помощь…
Я с хитринкой посмотрел на Марию, и потянулся к ней с недвусмысленными намерениями. Она тут же уловила изменение моего настроения, и пулей выскочила из под тонкого одеяла, выставив перед собой руки в протестующем жесте.
— Петя, не смей! Мне нельзя опаздывать на заседание думы. А перед тем, нужно встретиться с советниками, и выслушать отчёт по текущим делам.
Говоря это она пятилась, удерживая дистанцию между нами. Я же неумолимо надвигался на неё намереваясь в очередной раз показать, как я её люблю, и насколько мне наплевать на всех скопом.
— Ну пожалуйста, — сделала она умилительное личико.
Я знал, что стоит мне схватить её в объятия, и она не сможет долго сопротивляться. Ну хотя бы потому что мне-то уж точно башню сорвёт. И она это знала, потому и старалась всеми силами не доводить до такого. Наконец я остановился, картинно обиженно вздохнул, и направился искать портки.
— Не любишь ты меня, — нарочито горестно произнёс я.
— Очень даже люблю, — энергично возразила она, нагая как есть, направляясь к туалетному столику.
— Маша, ты бы прикрылась. А то мне ведь и передумать недолго. В смысле, думать я как раз уже и не буду.
— Верю, — сдёргивая со спинки стула прозрачный шёлковый пеньюар, согласилась она.
— Ты издеваешься? — возмутился я.
— Будь сильным, — тряхнув крепеньким кулачком, подбодрила она меня.
Ну что сказать. Как оказалось, силы во мне ещё оставались. Да и возмущалась она недолго. Башню-то вроде рвёт мне, а мозг отшибает обоим…
— Петя, ну вот что ты делаешь? Неудобно же, — глубоко дыша, возмутилась Мария.
— Извини. Но ты так это сказала, и приняла такую позу, что я принял это за сигнал к атаке.
— Я имела ввиду только то, что сказала. Отдай, — преодолевая охватившую её негу, потянула она из под меня простыню.
— Если правильно в неё обернуться, то она похлеще шёлкового пеньюара будет, — заметил я.
— Думаешь та, кто носил сарафан этого не знает? — хмыкнула она.
И впрямь знала. Она теперь уже действительно опаздывала. Поэтому завернулась настолько свободно, что соблазнительные формы практически не проступали. Наконец Мария устроилась за туалетным столиком, и начала приводить себя в порядок. Ну, а я вновь потянулся к своим вещам
— Петя, ты не собираешься на мне жениться? — спросила она, расчёсывая свою шикарную русую гриву.
— Мне не пристало просить руки столь высокородной девицы.
— Вот поэтому я и не жду твоего предложения, а делаю это сама, — возразила она.
— Маша, мы уже говорили об этом…
— Не заводи опять свою шарманку, Петя. Если отбросить мои прошлые доводы, ты идеальная кандидатура.
— С чего бы это? — удивился я. — Для княжества куда полезнее будет союз с каким-нибудь княжеским родом.
— Ничего-то ты не понимаешь, — покачала она головой. — Любой княжеский род, даже самый захудалый, это непременные интриги и борьба за моё наследство. Мужнина родня из кожи вон вылезет, лишь бы прибрать моё наследство к рукам. Ну и тайны, конечно же, которых, благодаря тебе, в моей кубышке предостаточно. А у меня и без того забот хватает. Так что, самое правильное это взять в мужья какого-нибудь боярина из захудалого рода. Но коли так, то лучше уж ты, тем паче, что подходишь по всем позициям.
— Только ранг у меня выше твоего.
— Ну и что с того? Откажешься от княжеского титула, и останешься консортом. Если хочешь, даже боярином не обязательно становиться. И опять же, неужели ты согласишься увидеть меня в постели с кем-то другим? Ага. Не нужно ничего говорить. Уже вижу. А между тем, мне нужны наследники, иначе для чего мы всё это затевали.
— И когда нужно жениться? — вздохнул я.
— Вчера, — пожала она плечиками.
— Издеваешься?
— Я на втором месяце, — дурашливо разведя руками, кивнула она.
— Ты что? — опешил я.
— Прости. Так получилось, — по детски выпятила она нижнюю губу.
Я постоял немного в растерянности, пытаясь понять, как мне следует поступить. С одной стороны оно вроде бы надлежит обрадоваться, ну там закружить её. Но с другой, никакой дикой радости я не испытал. Так. Что-то шевельнулось в груди, и на этом всё.
— Ну и как мы это всё обставим? Свадьба, подготовки требует, и запаса по времени.
А что тут поделать. Вытравить плод? Не вариант. Радости-то я особой не испытал, но и на аборт ни за что не соглашусь. И вообще, по большому счёту я ведь давно уже знал, что всё так и будет. Старался достучаться до разума Марии, чтобы она поступила правильно, как того требует долг, это да. Но в то же время, она права, я не смогу видеть рядом с ней никого другого. Ну и чего тогда кабениться.
— Ерунда. Если ты согласен, то в воскресенье и обвенчаемся.
— А как же позволение императора? Он никогда не даст на это согласие.
— А он мне в этих землях не указ. Независимое княжество под протекторатом
