Опередив его маршрут, не стал церемониться и заниматься театральной деятельностью, так как имел свои претензии к почитателям Бога этой стихии. Только служитель поравнялся с местом засады, я прыгнул на него с крыши. Несмотря на удар в падении, умирать эта курва не собиралась. Он ловко вскочил на ноги несмотря на два неслабых отверстия в теле, принялся бурчать и водить руками, создавая всполохи огня. Ждать завершения этой миниатюры не было ни желания, ни смысла. Взяв короткий разбег, успокоил бедолагу окончательно.
«+1 Человеческая душа».
Тратить время на обыск не стал. Дождался, пока когти впитают всю кровь, и заволок труп на ближайший ливневый сток, плотно утрамбовав. Взяв с тела медальон, изображающий пламя, надел его и сменил окрас мантии. Из канавы уже выбрался диверсант-осквернитель храмов Стихий.
Несмотря на полное соответствие образу, вероятность встречи с «братьями» было решено свести к минимуму. Стараясь выглядеть непринуждённо пошёл в храм, постоянно прислушивался. Уже на входе до меня донёсся звук приближающихся из-за угла шагов. Эта встреча могла раскрыть меня. «Войти» в стену не позволяло грёбаное освещения, поэтому я принялся пятиться назад, пока не оказался в проходе, который даже не заметил сразу.
Зайдя подальше в темноту, дождался, пока неизвестный пройдёт мимо. Вроде пронесло. Решил не спешить с выходом обратно и осмотрелся. Я находился на каменной лестнице, уходящей вниз по спирали. Интересно, куда ведёт этот спуск, плотно окутанный тьмой? Мрак мне не помеха. Глянуть, что ли?
Возросшее любопытство рисовало картинны винных погребов с огромными дубовыми бочками, камеры с узниками, пыточные… Короче, стало жуть как интересно посмотреть, что там внизу. Ничего же не теряю? Только одним глазком. Мухой! Как Анна Каренина — одна здесь, другая там.
Спуск занял значительно больше времени, чем ожидалось. Никогда бы не подумал, что подвалы бывают такими глубокими. А может это и не подвал вовсе? Тогда вдвойне интереснее! Сойдя с последней ступени, я оказался в широком коридоре с закругляющимся сводом. Любят они, смотрю, всё закруглять. От пола до потолка помещение было выложено булыжным камнем и слабо освещалось редкими факелами на стенах.
Прилив сил уведомил об активации Навыка Дитя пещер. По обеим сторонам с разными интервалами находились деревянные двери из массивных досок, оббитых железом. Где-то металл был весь изъеден ржой, а местами выглядел так, словно только вчера закончили ковать. Также поверхность некоторых дверей, в большинстве «ржавых», светилась рунами и витиеватыми символами. Очень интересно.
Из противоположного конца коридора, то и дело, доносились странные звуки и мерцание света. Здраво рассудив, что я ещё не успел сделать ничего плохого, не считая убийства служителя, и что любопытство не порок, а способ познания мира, пошёл вперёд. Надо же было узнать, что же там такое непонятное творится. Перед приоткрытой дверью замер и прислушался. Звуки и мерцания исходили из комнаты за ней. Правда, в данный момент, было затишье.
Мялся недолго. Зря пёрся, что ли? Переступив порог, оказался в настоящей алхимической лаборатории. Одной из той, что рисовали на картинках к компьютерным играм и в книгах про магию и прочее. Помещение оказалось неожиданно большим. Столы самых разнообразных форм, высок и размером были заставлены причудливыми колбами, пробирками и бутылями.
Стены от пола до потолка завешаны полками, ломившимися от разнообразия ингредиентов, и хрен пойми чего ещё. Я даже испытал лёгкий трепет, от желания что-нибудь смешать, нагреть и получить. Сразу вспомнил уроки по Химии в школе, но забыл, зачем вообще шёл в храм Бога огня. Из дальнего угла справа послышался тот странный звук и следом помещение озарила вспышка света. Пойдём, глянем.
Над массивной, идеально гладкой и ровной поверхностью гранитной плиты, в нескольких сантиметрах висела сфера около метра в диаметре, полностью объятая тонким слоем пламени. Сверху в неё была вставлена стеклянная трубка, уходящая вправо и начинавшая свой причудливый пусть. Она меняла диаметр, закручивалась в горизонтальные и вертикальные спирали, проходила через множество колб и других ёмкостей разнообразных форм и размеров. Заканчивался путь тонюсенькой трубочкой, вставленной в пробирку через пробку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В «огненной» сфере металась жуткая на вид субстанция чёрного, как смоль, цвета. То и дело «живая жижа» выпускала в стороны жгутики или щупальца, одёргивая их назад при соприкосновении с поверхностью. Видимо, обжигалась. Перед всем этим всем алхимическим действом спиной ко мне стоял, облаченный в тёмно-бордовую рясу, очередной служитель.
Руки его были подняты вверх и с них периодически устремлялись языки пламени, окутывая сферу, создавая те самые вспышки и звуки, привлёкшие моё внимание. Что за дичь тут творится такая неописуемая? Ни хрена не понятно, но очень интересно. В какой-то момент возникло щемящее чувство в груди. Это не было тревогой, скорее предвкушением встречи с горячо любимым человеком после долгой разлуки.
В этот момент субстанция замерла и, как мне показалось, принялась «всматриваться» в меня. Хотя не похоже, чтобы у этого сгустка глаза вообще когда-либо были. Произошедшую перемену заметил и служитель. Он перестал бормотать, опустил руки и повернул голову в мою сторону. Благо я не поленился и поверхностно изучил быт этого культа.
— Вечного огня тебе, Старший брат, — проговорил я медленно и поклонился.
— И не гаснущего, — также с поклоном, ответил служитель, — Вот только не Старший брат, а Мастер. Что ты здесь забыл, Младший брат?
— Простите, Мастер. Сам не понимаю, как тут оказался.
— Значит, Огонь вёл тебя, — чему-то кивнул тот.
— Скажите, Мастер, что там? Внутри?
— О, это «слёзы Тьмы» или «кровь Демона», у Этого много имён. Если быть точным, то это паразит, живущий в тени среди живых. Он питается душами, понемногу отнимая их, укорачивая жизненный путь и сокращая отведённые годы. Эта дрянь вызывает преждевременную старость и различные болезни, пожирающие человека изнутри. Их почти всех истребили. Огонь губителен для этой твари, и он единственное, чего они боятся. Вполне возможно, что данный экземпляр, кстати, почти в два раза крупнее себе подобных, может оказаться даже последним.
Снова ни хрена не понял, но снова очень интересно. Какая-то мерзкая и жуткая дрянина выходит. Но отчего же тогда такая тяга к этой жиже? Словно к родственной душе?
— И что же вы делаете? Медленно и мучительно убиваете «его»?
— Хех. Нет, Младший, запомни — Огонь, не причиняет мучений, он чистит и освобождает (Ах вот почему эти индивиды так спокойно существуют — это же почти девиз Инквизиции. Святой огонь стал инструментом Святого очищения? Грёбаные фанатики). Это отродье не может мучиться, ибо не имеет души. Но я не стремлюсь убить… быстро. Я не даю сдохнуть тваре раньше положенного.
— Как это?
— Оно постепенно, очень медленно испаряется, даруя уникальный ингредиент — «Эссенцию или Ртуть Тьмы». Это вещество способно разово, но в сто крат усилить действие какого-либо состава и, в частности, нашей «Огненной вспышки». Смешанные в нужных пропорциях, «эссенция» наделят «вспышку» силой, способной выжечь половину замка, не оставив камня на камне! — служитель мотнул головой в сторону маленького столика справа. На его поверхности в специальном держателе находилось три пузатых склянки, размером с армейскую фляжку. Их содержимое пребывало в постоянном движении и напоминала вулканическую лаву, — Вот и приходится беречь эту… тварь, не давая сдохнуть. Уже пару лет как. Постоянно тратя все силы, время и энергию на это.
— Вам бы передохнуть, Мастер, — предпринял я вялую попытку убеждения.
— Хе, для отдыха у меня вот, зелья восстановления есть, на всю ночную службу хватит.
На маленьком столике слева, походящим на сервировочный, стоял десяток фиалов, половина из которых была уже пуста. Остальные были наполнены мутно-фиолетовой жижей, восстанавливающей абсолютно всё. Крайне недешёвое удовольствие.
