какая разница, что привело ее снова в мою жизнь и постель?
– Ты не шлюха, малышка, – тихо прошептал я, положив руку на ее плечо. Лили вздрогнула и открыла глаза. – Ты – моя женщина. И я никогда тебя не оставлю.
– Даже, если я сдам тебе Романа?
– К черту Романа. Я хочу только тебя.
– А я хочу вернутся в Россию. Купить маленький дом, завести собаку и усыновить пятерых детей.
– Я могу дать тебе все это. Но здесь. И дети будут твоими, нашими, если захочешь. – я произношу слова и обещания, от которых сам прибываю в шоке. Но я не лгу. Это чистый порыв из самого сердца. – Что скажешь?
Она смотрит на меня с плохо скрываемой болью в глубине зеленых глазах, потом отворачивается от меня. Бл*дь, она просто берет и отворачивается от меня. И смотрит в окно.
– Ты упорно забываешь о том, что женат. Что сейчас твоя жена, возможно, плачет одна в большом доме, который ты ей тоже когда-то пообещал, как и многое другое.
– Ты зациклилась на моей жене. – я раздражаюсь. Порыв проходит. Лили явно не прониклась, хотя я уверен, что мои слова тронули ее, заставили надеяться. – Я могу развестись. Но не сразу, конечно.
– Ты говорил, что любишь ее, – голос Лили пустой и безжизненный.
– Это так, но … Черт, просто не дави на меня. Ладно?
– А с чего ты взял, что нужен мне? – она повернулась и взглянула мне в глаза. – Мысли даже не было давить на тебя. Я сказала, чего хочу. Домой, в Россию. И я уеду, когда ты уберешь своих псов. Ты думаешь я не в курсе слежки, прослушки, камер повсюду? Кто из нас одержимый, Майкл?
– Я должен быть уверен, что ты или Рома не натворите глупостей. Черт, малыш, как тебе объяснить, что я не собираюсь убивать его или сажать в тюрьму. Мне нужно просто выяснить, в чем дело. За что он взъелся на меня? Если мы просто поговорим по-мужски, поймем друг друга, я смогу отпустить вас обоих. Езжайте в свою помойную Россию.
– Ты забыл, что твой отец тоже было помойным русским.
– Прости, что задел твои национальные чувства. – снисходительно усмехнулся я.
– Ты просто ублюдок, которого нагуляла американская шлюха, – ее взгляд стекленеет. – Твой дядя был сутенером, гангстером и насильником. И ты считаешь себя вправе смотреть на меня, словно ты хер с горы? Ты думаешь миллионы смогут смыть грязь? Ты по уши в дерьме, Гетти. А как бы дорого одет ты не был, ничто не изменит твоей гнилой сути. Строишь, бл*дь, из себя властителя мира. Ничтожество. – выплюнула она, глядя на меня с таким презрением, что я невольно отшатнулся. Честно? Хотелось влепить ей пощечину, но я помнил, что обещал никогда не причинять боли. Никто не говорил со мной так, никто бы и не посмел. И в глубине души я понимаю, как она права. Кроме, разве что, ничтожества.
– Полегчало? – холодно осведомился я. Лили фыркнула и вышла из машины. Я даже не заметил, что мы приехали.
Расплатился с таксистом, какое-то время просто постоял возле ворот, топчась на месте. Выкурил пару сигарет. Я пытался успокоится, прежде, чем войти в дом. Лили вывела меня из себя своими грубыми и жестокими словами, и я боялся, что могу ужалить в ответ. Так я устроен, к сожалению. Не могу подставить вторую щеку.
– Майкл? Я думала, ты образумился и домой поехал. – я развернулся, услышав голос Паолы. Она шла ко мне по вымощенной мраморными плитками дорожке, ведущей от дома прямо к воротам.
– А ты почему до сих пор здесь? – раздраженно спросил я.
– Ты видел в каком состоянии дом? Эта женщина не имеет никакого представления о чистоте и уюте. Я так устала, что едва могу разговаривать.
– Я заметил. Вызвать такси?
– Уже едет. Змея позаботилась.
– Змея? Помнится, вы ладили, – я не смог сдержать усмешки. Иногда Паола бывает такой забавной. Женщина посмотрела на меня изучающим напряженным взглядом, в котором читалась любовь и тревога.
– Не знаю, во что ты вляпался, мальчик. – покачала головой Паола. – Но девушка, которая сейчас вошла в дом, не та Лили, которую я знала. Дело не цвете волос и прошедших годах. Это другой человек. Я знала ее лучше. Мы работали вместе, много разговаривали. И это не Настя. Лицо тоже, но голос, взгляд, мимика – все другое. Неужели ты не видишь?
– Стой, ты знала ее настоящее имя? – спросил я, пропустив мимо ушей очевидный бред.
– Да. Настя проводила со мной много времени. Конечно, мы общались. Она очень переживала из-за своей сестры, которая осталась в России и сильно болела.
– Да. Даша. Она умерла.
– Как жалко, – горько вздохнула Паола. Взгляд ее потеплел. – Может, поэтому я не узнала Настю. Потерять единственного близкого человека, да еще и близнеца. Такая сильная кровная связь…. Но это не оправдывает того, что она влезла в твою семью!
– Близнеца? – растеряно переспросил я. – Лили не говорила, что они были близнецами.
– А ты спрашивал? – нахмурилась Паола. – Поехали домой. Нечего тебе тут делать.
– Я останусь, Пола. – твердо ответил я. – Такси подъехало. Добрых снов. И не передавай привет Камилле.
– Конечно, нет. Девочка и так в шоке от того, что пишут про тебя в СМИ. Новый роман Майкла Гетти! Тысячи фотографий, где ты пытаешься съесть эту губастую и грудастую куклу.
– Я просил у нее помощи и понимания, но Кам выставила меня из дома. – жестко произнес я. – Прошу, Пола, просто уезжай. И спасибо, что помогла.
– Чего уж там. – вздохнула женщина, устало улыбнувшись. – Не буду желать удачи.
– А я тебе пожелаю.
– Пока, мальчик. И будь осторожен.
– Хорошо, – кивнул я, облегченно вздохнул, когда Паола, наконец-то, уехала.
Я направился к дому, но дорога в тридцать метров показалась мне безумно длинной. Мои мысли тревожно
