И все же я решил не отступать. Держась на расстоянии футов тридцати, я последовал за Джеем в первый зал, куда он вышел, ни с кем не попрощавшись, хотя, если судить по подслушанным мною замечаниям, знали его здесь неплохо. Вслед за ним я пробился сквозь невесть откуда взявшуюся толпу восьмилетних мальчишек, каждый из которых был похож на моего сына два года назад, и достиг входной двери, когда Джей уже вышел на улицу. Боясь потерять его из виду, я поспешно выскочил на холод и увидел Джея уже на противоположной стороне Третьей авеню. Просунув руки в рукава куртки, он быстро зашагал на юг и вскоре затерялся в густой грохочущей тени под эстакадой.
Со стены дома напротив мне издевательски подмигивала неоновая вывеска, обещавшая «Видео для взрослых и кабинки на двоих». О, черт!.. Неужели я снова потерял Джея, вернее — нашел, а потом снова упустил? Невероятно! Невероятно глупо. Или я просто испугался его такого? Не разумнее ли было дать ему спокойно уйти?
— Джей! — крикнул я ему вслед, изо всех сил напрягая голос, чтобы перекрыть шум оживленного уличного движения. — Джей, погоди!.. — И я сошел с тротуара на проезжую часть, дожидаясь, пока между машинами появится просвет.
— Эй, мистер! — раздался за моей спиной хриплый голос. — С этим пижоном лучше не связываться.
Я обернулся. Из приоткрытой двери спортклуба на меня смотрел какой-то мужчина или парень на несколько лет моложе меня. Его черные волосы были густо напомажены и уложены вокруг головы словно шерстяная шапочка. Он мог бы сойти за белого, хотя одевался как мексиканец и разговаривал как черный. Впрочем, в последнее время стало очень нелегко различить, кто есть кто.
Я снова посмотрел в ту сторону, где исчез Джей, потом поглядел на светофор.
— Почему? — спросил я. — Почему я не должен с ним связываться?
За шумом уличного движения я расслышал стук захлопнувшейся дверцы и скрежет стартера — очевидно, Джей садился в свой джип.
— С этим-то парнем? Да он тот еще тип — от такого хорошего не жди. Слишком крутой.
— И это все, что ты знаешь? — В темноте под эстакадой вспыхнули фары.
— Джей! — снова крикнул я, делая еще один шаг вперед.
— Я серьезно, мистер, — сказал мужчина.
На светофоре по-прежнему горел красный, но в потоке машин образовался разрыв.
— Джей! Джей!
Его джип вывернул из-под эстакады и поехал по Третьей авеню на север, в сторону Манхэттена.
— Говорю тебе, не связывайся с ним! — Мужчина показал большим пальцем куда-то себе за спину. — Он настоящий головорез, его давно пора отсюда вышвырнуть. Сосет свои наркотики у всех на глазах, пугает детишек. Меня это просто бесит, а полиция ни хрена не делает.
— Что-что? — переспросил я.
— Этот парень чем-то закидывается, сечешь? Ну и отличненько. Больше я ничего не скажу, а то ты, я погляжу, не здешний. Что-то раньше я тебя здесь не видел… — Он упрямо кивнул головой, словно я с ним спорил. — Один раз какой-то парень ему возразил, просто возразил — и все. Ну, доложу я тебе, это было еще то зрелище. Понимаешь, о чем я, да? — Мужчина шагнул вперед, схватил меня за отвороты куртки и сильно дернул. Инстинктивно я попытался отстраниться, но было поздно. Его лицо оказалось совсем близко, и я почувствовал идущий у него изо рта неприятный запах.
— Он его просто взял и… словно «молнию» расстегнул, вот как!
Мне это показалось маловероятным. Обычные уличные слухи, местные легенды. И все же я почувствовал страх.
— Он часто сюда приходит?
— Да постоянно. Раза три в неделю он здесь точно бывает.
Значит, понял я. Джей живет где-то поблизости.
— Ты, случайно, не в курсе, здесь никто не хочет немного подзаработать? — спросил я.
Мужчина уставился на меня так, словно я держал в зубах дохлую рыбу.
— О чем это ты болтаешь, мистер?
— Ты слышал, что я сказал.
— Скажи-ка еще раз.
— Я сказал, что готов заплатить сотню баксов тому, кто скажет мне, где он живет. В конце концов, проследить за человеком не так уж трудно, верно?
— Ну-ка, ну-ка, любопытно… — Он вытащил из кармана оцинкованный кровельный гвоздь и сунул в рот.
Я написал на клочке бумажки номер моего нового сотового телефона.
— Чтобы заработать сотню, нужно проводить этого парня до его дома — хоть на машине, хоть пешком. Ничего делать не надо. Никаких вопросов, никаких активных действий. Только адрес. Потом нужно позвонить вот по этому номеру… — я вручил ему бумажку, — и сообщить, что удалось узнать. И как лучше передать деньги. Если нужно, я могу приехать сюда еще раз.
— Ага, понял… Ты так шутишь, да?
— Да, — сказал я. — Шучу. Это моя самая любимая шутка.
Гвоздь во рту мужчины запрыгал вверх и вниз.
— Сотняга — это немного.
— Хорошо, пусть будет триста.
— Три сотни?! Да иди ты!..
— Точно. Как тебя зовут?
— Здесь меня все зовут Шлемиль. — Он улыбнулся с чуть заметной гордостью. — Должно быть, это из-за волос и прочего…
Я кивнул. Интересно, знает он, кто такой Шлемиль, или воображает, будто это какой-нибудь герой комиксов, который носит шлем?
— О'кей, пусть будет Шлемиль.
— А тебя?
— Какая тебе разница?
Шлемиль постриг пальцами воздух и взял у меня бумажку с телефоном.
— Действительно, никакой…
Я, однако, не исключал, что Джей мог отправиться любоваться своим только что купленным зданием, поэтому я вышел из подземки на Принс-стрит и двинулся к Рид-стрит мимо корейских закусочных, где вкалывали мексиканские официанты, мимо доставочных грузовичков и помятых такси. Оказавшись возле здания, я огляделся по сторонам в поисках знакомого джипа, но его нигде не было. Но в самом здании горело два или три окна, и я принялся нажимать все дверные звонки подряд, пока кто-то мне не открыл. На полу в вестибюле я увидел новые россыпи рекламных проспектов и меню, а также вместительный жестяной бак, набитый кусками обоев, разбитой штукатуркой, старой дранкой и другим строительным мусором. Неужели Джей уже начал какую-то перестройку?
Чем больше я думал о нем, тем непонятнее он мне казался. Человек только что купил офисное здание за три миллиона долларов, и тут же я застаю его в бруклинском спортзале, где он с упоением и азартом бьет по мячу, который посылает в него автомат. Человек имеет подружку и (может быть) невесту по имени О. — и ходит на баскетбольные матчи девочек в частной школе. Очень, очень странно…
На всякий случай я проверил дверь, ведущую в подвал (она была заперта), и стал подниматься по высоким, крутым ступенькам лестницы, надеясь, что Джей каким-то образом может оказаться в одном из офисов. В самом деле, почему бы ему не проведать своих арендаторов, пусть даже он так и не снял своего пропотевшего спортивного костюма? Я стучал во все двери, но мне никто не открыл.
Когда я уже спускался вниз, дверь «РетроТекса» отворилась и в коридор выглянул Дэвид Коулз.
— Это вы звонили? — строго спросил он.
— Да.
Он всмотрелся в мое лицо:
— А-а, это вы… Билл, кажется?…
— Да. Билл Уайет.
— А я-то гадаю, кого это я впустил.
— Нет, это всего лишь я… Я ищу Джея.
— Его здесь нет. — Я заметил, что одним глазом Коулз продолжает поглядывать на экран компьютера у себя за спиной. — Я, во всяком случае, его не видел.
— Когда он заезжал к вам в последний раз?
— Сегодня в первой половине дня. Мы обсуждали… О, простите, кто-то звонит. Проходите, пожалуйста; я думаю, это ненадолго.
Вслед за Коулзом я вошел в кабинет. Он уже стоял у окна, прижимая к уху трубку.
— Это очень хорошо, — говорил он. — До самого конца? — Коулз немного послушал и кивнул. — Конечно, я все сделаю. — Прикрывая рукой микрофон, он повернулся ко мне:
— Потерпите еще секундочку, мистер Уайет. Вот, присядьте… Моя дочь хочет… — Он отнял руку. — Да-да, о'кей. Сейчас включу. Давай, я слушаю.
Он повернулся к столу, включил внешний динамик телефона, и я услышал, как кто-то играет на пианино. Медленная, романтичная мелодия вплыла в комнату. Я сразу узнал бетховенскую Лунную сонату, хотя звук из динамика был ужасным — как, впрочем, и качество исполнения. Но Коулз явно наслаждался этими звуками; во всяком случае, он улыбался и, глядя на телефон, кивал в такт мелодии.
— Хорошо, отлично! — приговаривал он совершенно искренне, как делают любящие отцы, желая подбодрить свое чадо.
— Тебе правда понравилось? — услышал я девичий голос. — Я только один разок ошиблась.
Коулз улыбнулся мне.
— Очень хорошо, дочка. Только продолжай практиковаться.
— Но, папа, я ее уже пять раз сыграла!
— И сколько раз без ошибки?
— Ни одного, но…
— Вот видишь! Неужели ты хочешь ошибиться завтра вечером?
— Глупый вопрос. Конечно, не хочу.
— Тогда сыграй эту вещь еще хотя бы два раза.
— Какой ты противный, папка!..
