из семьи знаменитого Питера Брейгеля Старшего «Мужицкого», работавший уже в XVII столетии, написал картину «Аллегория вкуса». Эта работа на меди входила в серию изображений «Пяти чувств». Перед нами предстает просторная веранда, на которой за богато накрытым столом с блюдами с устрицами, птицей и прочими яствами сидят сатир и женщина; возможно, это нимфа. Интересен передний план этой картины, весь уставленный всякого рода предметами и снедью: птица, рыба, овощи, под потолком висит дичь, здесь же кухонная утварь, словом – изобилие и бесконечное богатство мира природы. Каждая деталь этого натюрморта имеет значение. Например, то, что обезьянка сидит на полу и пьет вино, свидетельствовало, с одной стороны, о достатке в доме, а с другой – о сладострастии. Открытые устрицы всегда несли эротический подтекст. Возможно, предметы на картине показывают, что прекрасная дама могла и продать свою душу дьяволу в обмен на подобное чревоугодие. Интересно, что на заднем плане, в глубине, изображена комната с пиршественным столом, за которым сидят уже не полумифические персонажи, а реальные люди. Картина очень жизнерадостна по своему цветовому решению – нарядная, пестрая и очень светлая.
Фландрия
Ранее всего натюрморт, как независимый жанр искусства, утверждает себя, пожалуй, во Фландрии. После того как Нидерланды разделились на Фландрию и Голландию в результате длительной войны с Испанией – в 1648 году это разделение было зафиксировано подписанием Мюнстерского договора между Испанией и Нидерландами, – именно Фландрия развивала традиции изображения предметного мира. Художники писали огромные натюрморты для украшения домов богатых вельмож. Самым крупным художником фламандского натюрморта, несомненно, является Франс Снейдерс. Он учился живописи у Питера Брейгеля Младшего, его мастерство ценил Питер Пауль Рубенс, для картин которого Снейдерс даже писал животных, его очень высоко ценили и очень хорошо покупали. На замечательном полотне «Рыбная лавка» на переднем плане изображены две человеческие фигуры, но основное внимание, основной пафос художника, конечно, перенесен на показ мира довольствия и изобилия, в котором с такой силой проявляется фламандский вкус к жизни. В картине разнообразно представлены дары моря – медный таз с рыбой, устрицы, крабы, лангусты, – все расположено на столе, который поставлен по диагонали. Но кроме этого изобилия, художник пишет еще один натюрморт – рядом с маленьким мальчиком стоит корзина с самыми разнообразными вещами. Прежде всего наше внимание обращают на себя красные детские башмачки – это намек на подарки, которые мальчик получил на День святого Николая, обычно такие ботиночки дарились детям именно в этот день. Но в корзинке много и других предметов: это сласти, фрукты и розги – то есть намек на воспитание кнутом и пряником. Этот дидактический элемент, возможно, был пожеланием заказчика картины.
Картины Снейдерса очень велики по размерам, что и понятно, ведь они предназначались не для скромных домов, принятых в Голландии, а для просторных помещений с высокими залами дворцов Фландрии. Интересно, что в картинах Снейдерса нередко встречаются сцены, которые могут показаться просто картиной на стене, но это оконный проем, и он выводит взгляд зрителя на городскую площадь, где находится много людей. Такая врезка добавляет элемент реальной жизни города в декоративное полотно. Живопись Снейдерса очень светлая, воздушная, и мы, несомненно, замечаем в ней влияние Рубенса.
Франс Снейдерс. «Рыбная лавка», ок. 1616 (холст, масло)
Еще один натюрморт, может быть лучший у Снейдерса из хранящихся в Пушкинском музее, – большое полотно «Натюрморт с лебедем». Если «Рыбная лавка» была написана где-то в первых десятилетиях XVII столетия, то «Натюрморт с лебедем» – картина уже 1640-х годов. Я бы сказала, что это очень торжественное, масштабное полотно. Большую часть переднего плана картины занимает лежащий на столе белый лебедь, рядом олень, заяц и фрукты. На корзине с фруктами сидит попугай. На блюде лежат устрицы. За окном виднеются бескрайние поля. Кажется, что художник хочет представить нам всю природу и все ее дары. В этой картине современники Снейдерса, конечно, прочитывали и аллегорические значения. Слева изображен человек, скорее всего слуга, он несет блюдо с инжиром – это аллегория любовных утех. Очень оживленные собаки принюхиваются к убитой дичи – это аллегория обоняния. Попугай, который лакомится фруктами, – аллегория вкуса. А виноград или олень – символы, связанные с образом Христа.
Эти роскошные натюрморты, характерные для фламандской живописи, поражают нас любовью к природе и свидетельствуют о слиянии с ней человека.
Замечательный ученый Борис Виппер писал о натюрмортах Снейдерса: «Это скорее героические события из жизни предметов, чем натюрморты». Вот это героическое начало, которое присутствует в творчестве Рубенса, Йорданса, Ван Дейка, оно есть и в таком, казалось бы, камерном жанре, как натюрморт.
Еще один натюрморт из собрания Пушкинского музея – «Павлин и кролики среди цветов мальвы» Давида де Конинка. Это абсолютно декоративное полотно, очень красивое по цветовой гамме, сизо-сине-серое, с приглушенными красными тонами в мальвах. Любопытно, что на заднем плане полотна изображены замок и фонтан – явно аристократическое поместье, для этого поместья, видимо, и была написана картина.
Художник Ян Давидс де Хем создавал так называемые роскошные натюрморты. Он жил в Голландии, потом переехал в Антверпен, во Фландрию, где познакомился со Снейдерсом и увлекся живописью в жанре натюрморта. В «Натюрморте с лангустом» огромный красный лангуст по диагонали пересекает полотно большой картины. Этот натюрморт написан в духе чисто фламандского натюрморта: изобилие, масштабность и своеобразный героический стиль.
И во Фландрии, и в Голландии натюрморты по-прежнему изобилуют аллегорическими мотивами. Это видно в несколько необычном натюрморте кисти антверпенского художника Даниеля Сегерса «Мадонна с Младенцем Христом, святая Елизавета и Иоанн Креститель, окруженные цветами». В центре картины – медальон с изображением святых, его обрамляет изящно написанный картуш, который обвивают цветы: тюльпаны, незабудки, розы. Это не изображение самих персонажей, а изображение картины в картине, таким образом медальон становится деталью натюрморта. Любопытный поворот в этом жанре. Интересно, что Даниель Сегерс был монахом и специализировался на такого рода изображениях. Все цветы, в том числе цветущий померанец, подснежники и даже чертополох, имеют определенное символическое значение: к примеру, розы – это любовь небес.
«Суета сует»
Гораздо более отчетливо аллегорическая тема звучит в картине «Ростовщица и смерть» голландского художника Виллема де Портера. Такого рода картины имели еще второе название – Vanitas, суета сует. В темной комнате за столом сидит женщина, к ней подходит Смерть. Передний план картины завален драгоценной утварью, кувшинами, всякого рода украшениями. Иносказательное содержание произведения таково: приверженность скупости, жадности и накопительству бессмысленна, все равно неизбежно придет смерть. Жадность и скупость – смертный грех, и человек должен об этом помнить – такое нравоучение следует из этой картины. Подобные аллегории и назидания характерны для натюрмортов XVII века не только
