— Что ты можешь за нее предложить? — Вновь зазвучал глосс твари.
— Каждый третий убитый достанется тебе. — Спокойно проговорил Гарвель, будто не с демоном разговаривал о плате, а прогуливался по рынку в праздничный день.
— Я согласен. — Пришел через мгновенье ответ демона. В тот же миг Гарвель хлопнул в ладоши, разрывая связь. Комната потонула в яркой вспышке света, а когда ослепшие глаза вновь стали видеть что-то кроме световых пятен, ни демона, ни жерла портала видно уже не было.
— Что это было. — Сморгнул слезу Вальмонт.
— Уфир. — Коротко ответил Гарвель, тихо порадовавшись, что демон начал исполнение своей части договора, и плохое самочувствие развеялось без следа.
— Понятно, уфир, что здесь непонятного, ведь каждый знает адских тварей по именам. — Желчно усмехнулся Вальмонт.
— Это не имя, скорее разновидность. — Пожал плечами демонолог. — Кстати довольно мирной.
— Угу, мирный демон. — Хмыкнул Вальмонт скептически, припомнив с какой скоростью кошмарные щупальца кинулись в его сторону.
— Ладно, ты сможешь поставить Торкуса на ноги к сегодняшнему вечеру? — Спросил Вальмонт неожиданно.
— Нет. — Ответил Гарвель задумчиво. — Хотя возможность такая есть, только не уверен, что он на это согласиться.
— Что ты имеешь в виду? — Нахмурился инквизитор.
— Уфир. — Демон целительства. — Пояснил Гарвель с улыбкой.
— Ты хочешь сказать, что это чудовище может лечить? — Пораженно проговорил Вальмонт, на взгляд которого только что покинувшее комнату чудовище ну ни как не вязалось с образом дарующей здоровье силы.
— Да. — Коротко ответил Гарвель, предвкушая вопли инквизитора, когда он увидит, как его собираются лечить.
— Возможно. — Задумчиво потянул инквизитор. — Слушай, есть ли способ придать твоим тварям более пристойный вид?
— Зачем? — Удивился необычной просьбе Гарвель.
— Иногда и у врагов есть чему поучиться.
— Ты хочешь придать им вид посланцев Единого? — Догадался Гарвель.
— Если такое возможно. — Пожал плечами Вальмонт.
— И как это согласуется с постулатами веры? — Ехидно поинтересовался Гарвель, потирая занемевшие кисти. По телу демонолога разливалась волна приятной расслабленности, Уфир скрупулезно начал выполнять свои обязанности, сняв усталость со своего нанимателя.
— Никак. — Поморщился инквизитор. — Это необходимая ложь.
— Я могу придать им любой вид. — Ответил Гарвель сверлящему его взглядом инквизитору. — Но мне нужны образцы.
— Будут тебе образцы. — Ответил Вальмонт, в голове которого стремительно обрастал подробностями план, по защите города. И что самое приятное, если все удастся, то князь будет вынужден принять протекторат святой церкви.
Глава 22
В небольшой келье, слабо освещенной несколькими лучинами витал стойкий запах травяных отваров. Туго перетянутый повязками инквизитор неподвижно лежал на спине. Лишь губы непрестанно шевелились, шепча молитвы. Свербящая боль в плече не давала сосредоточиться, время от времени погружая сознание в пучины агонии. От перевязывавшего его лекаря ничего толком узнать не удалось. Разве что по испуганным глазам приносивших еду монахов, можно было сделать вывод, что произошло нечто кошмарное. К тому же временами наваливались воспоминания схватке с полчищами мух. Или это был горячечный бред тяжело раненого тела? Хотя почему тяжело? Если в памяти точно засело воспоминание о том, что рана была пусть и не пустяковой, но все же не настолько опасной, чтобы уложить его в постель на несколько дней. Любого другого пожалуйста, но не его.
Тихий скрип двери прервал вялое течение мыслей. В проеме появился Вальмонт, выглядел экзорцист неважно, заострившиеся черты лица, набрякшие мешки под глазами. Все это складывалось в образ безмерно уставшего человека.
— Что со мной случилось? — Спросил Торкус, прерывая чтение молитвы. В прошлый раз расспросить Вальмонта не удалось, поскольку была дорога каждая минута, тварь могла сбежать.
— Демон тебя заразил какой то дрянью. — Хмуро ответил Вальмонт, оценивающе пробежав глазами по набухшей кровью повязке, прикрывающей плече доминиканца.
— Что было дальше? — Требовательно спросил Торкус, вперив в инквизитора немигающий взгляд.
— Заразу из тебя вывели. — Ответил Вальмонт недовольно.
— Кто?! — Перед глазами Торкуса из пучин памяти всплыло смутно знакомое лицо.
— Гарвель. — Устало произнес Вальмонт, приготовившись к вспышке ярости.
— И ты позволил чернокнижнику испытывать на мне заклятья?!!! — Взвился Торкус.
— Более того, я сам его попросил об этом. — Буркнул Вальмонт. — И только поэтому, ты жив. — Добавил он тихо. Глаза экзорциста неотрывно смотрели в лицо раненого доминиканца, на котором крупными буквами были написаны сомнения.
— Зачем? — Прошептал Торкус, прикрывая глаза. Вновь заворочавшаяся в плече боль отнимала остатки сил.
— Чтобы ты жил. — Пожал плечами Вальмонт. — Ты мне не враг. — Добавил уверенно.
— Почему он согласился? — Спросил Торкус охрипшим голосом.
— У него свои причины. — Ухмыльнулся инквизитор. За спиной Вальмонта с тихим скрипом отворилась дверь впустив в комнату неестественно чистый, ангельский свет. Обернувшийся инквизитор застыл в немом изумлении, едва опомнившись он бухнулся на колени, принявшись прославлять Единого. Почти сразу же из груди Торкуса вырвался изумленно восторженный вздох, едва он разглядел изумительной красоты создание плывущее через келью. Едва касаясь грешной земли, прекрасный ангел подлетел к раненому доминиканцу, нежные ласковые пальцы легли на пышущий жаром лоб.
— Всевышний послал меня исцелить твои раны воин. — Мелодичный голос ангела исцелял израненную сомнениями душу доминиканца.
— Я недостоин. — Пробормотал Торкус восторженно.
— Ты споришь с волей всевышнего? — Яростно зашипел Вальмонт. От его слов Торкус вздрогнул. — Нет! Прости меня посланник. — Покаянно прошептал он. Впрочем, небесный посланник его не слушал, величаво наклонившись к распростертому на кровати доминиканцу, он водил над раной руками. Веки доминиканца тот час же налились тяжестью. Однако он все еще боролся со сном, желая как можно дольше видеть светлое чудо посетившее его келью. В какой-то миг, желание уснуть ослабло под напором воли инквизитора. Образ светлого создания на миг заколебался, и из-под маски небесного посланника выглянула отвратительная тварь казалось состоящая из одних щупалец. Торкус попытался вскочить, крик ужаса заметался в груди, однако и тварь не собиралась сидеть сложа щупальца. Короткий взмах и многочисленные отростки спеленали инквизитора. А следом, а следом пришла боль, казалось мерзкая тварь разорвала его на тысячи частей, однако возможности кричать не было, об этом тварь позаботилась в первую очередь. Последней мыслью доминиканца потерявшего сознание от боли, была мысль о предательстве Вальмонта.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
