— Как он сюда проник? — Тихо прошептал Вальмонт отслеживая каждое движение волхва.
— Они лгут вам в каждом слове! Путь к спасению куда проще! Все что надо это смилостливить богов отвернувшихся из-за поклонения лживому создателю! — Гремел голос служителя старой веры.
— Что нужно для этого сделать спросите вы меня! И мой ответ будет: принести жертвы, как это делали наши предки, кровью оплатить возможность жить дальше. Оплатить, а не выпрашивать, подобно рабам! — Продолжил страстную проповедь волхв.
— Сделайте что-нибудь, пока толпа не вышла из-под контроля. — Тихо сказал Павел повернувшись к Вальмонту.
— Но боги суровы и жертва должна быть непростой! Ибо велика их обида! Жертва должна быть человеческой! — Прокричал язычник.
— Так принесем же в дар богам всех иноверцев. — Заорал волхв, вздымая руки к небу. Его вопль подхватила толпа, сначала всего несколько человек, однако спустя несколько минут страшный кличь орал почти каждый. Идея спастись за счет мучений другого куда приятней, нежели страдать самому. Однако голоса почти мгновенно стихли, когда неведомая сила вздернула волхва над площадью, а затем низвергла вниз с такой силой, что на каменной мостовой осталась лежать лишь окровавленная груда тряпья.
— Всевышний покарал богохульника. — Проревел Павел, пользуясь временным ступором собравшихся на площади людей.
— В милости своей он позволял им жить, ибо всегда есть шанс обратить их в свет истиной веры. Но позволить лишить жизни своих любимых чад, он не разрешит! — продолжил гнуть свое старец, вновь захватывая умы собравшихся здесь жителей города.
— А что, идея хороша. — Хмыкнул Гарвель, шепотом обращаясь к Вальмонту. — Гекатомба могла бы на время отменить чары Гаала.
— Куда опаснее то, что она пришлась по вкусу жителям города. — Яростно проговорил Вальмонт, в его глазах читалась такая ярость, что Гарвель невольно отвел взгляд.
— Ну, да. Сделать пакость ближнему своему, вопреки заветам создателя: всегда было любимой забавой людей. — Буркнул Гарвель, вновь поворачиваясь к толпе.
— Ты прав, чернокнижник. К сожалению. — Пробормотал Вальмонт рассеяно, похоже его мысли были уже далеко от площади заполненной народом, коленопреклонно внимающий проповеди настоятеля.
Глава 23
Проповедь длилась почти до самого вечера, все это время Торкус внимательно присматривался к посланникам небес, контроль над которыми ему передал демонолог. Однако крылатые фигуры казались светящимися изнутри небесным светом и не спешили оборачиваться кошмарными тварями наподобие той, что так жестоко излечила его от ран. От воспоминания по спине инквизитора пробежал холодок страха.
— Сомкнуть ряды! — Скомандовал Торкус, и полтора десятка ангелов выстроились в ряд держа щиты наготове.
— Стена щитов! — Подал он новую команду. Лязг сцепившихся внахлест щитов оповестил о том, что команда выполнена. Однако Строй это не главное, кажется, демонолог что-то говорил об особенностях каждого бойца. Немного порывшись в памяти Торкус громко выкрикнул. — Вспышка! — эффект не заставил себя ждать: опаляющая вспышка света попросту сожгла инквизитору глаза. Взвыв от непереносимой боли Торкус упал на колени, закрыв ладонями обожженные веки.
— Уфир! — Выкрикнул Торкус, удерживая готовый вырваться из груди стон. И вновь команда была исполнена беспрекословно, кошмарная выворачивающая на изнанку боль прошила тело инквизитора. Едва удержавшись на грани беспамятства, Торкус открыл глаза. Сморгнул набежавшие слезы и повернулся к строю ангелов.
— Молния. — Осторожно приказал инквизитор, указав на одинокий столбик, вбитый в середине двора. Обычно там привязывали своего мула братья из находящегося неподалеку монастыря. Слепящий разряд сорвавшийся с короткого клинка одного из ангелов попросту разнес столбик в куски. Горящая щепа огненным дождем разлетелась по округе.
— Готов? — Голос демонолога заставил вздрогнуть инквизитора, разглядывающего оплавленную воронку, оставшуюся на месте удара молнии.
— Вроде ничего сложного. — Кивнул Торкус не сводя с чернокнижника настороженного взгляда.
— Вижу с шаксом ты уже познакомился. — Усмехнулся демонолог глядя в красные после восстановления глаза Торкуса.
— Мог бы и предупредить, чернокнижник. — Буркнул инквизитор, стараясь не вспоминать, слепящую в прямом смысле этого слова вспышку.
— А я и предупредил. — Пожал плечами демонолог. — Просто ты не поверил. — Продолжил он, добавив изрядную долю сарказма в голос.
— Готовься, сейчас твой выход. Павел уже подвел народ к ожиданию чуда. — Сказал незаметно подошедший Вальмонт. В его голосе сквозили нотки нешуточного напряжения.
— Да. — Коротко ответил Торкус, разворачиваясь в сторону ворот. Строй ангелоподобных созданий идеально ровным строем двинулся вслед за инквизитором.
— Думаешь в городе не найдется ни одного мага, способного распознать обман? — Спросил Гарвель, завязывая разговор.
— Говори прямо, чернокнижник! Что ты хочешь узнать? — Нахмурился инквизитор, рассматривая как отряд во главе с Торкусом, покидает пределы храма.
— Что ты задумал? — Спросил Гарвель принимая правила игры.
— Всему свое время. — Отрезал Вальмонт, поджав губы.
— Хорошо. — Не сдавался демонолог. — Какие планы на вечер?
— Зайдем на огонек к твоей старой знакомой. — Усмехнулся инквизитор, видя как побледнел собеседник.
— У тебя в запасе появился маг способный справиться с обезумевшим от ненависти элементалистом? — Ехидно поинтересовался оправившийся от неожиданности Гарвель.
— Мага нет, зато есть способ. — Усмехнулся инквизитор, усмешка вышла жестокой и ничего хорошего Изольде не сулила.
— Интересно, и что же это за чудо способ? — Настороженно спросил демонолог.
— Никаких чудес, Гарвель, чистый расчет. И ничего более. — Ответил инквизитор с насмешкой.
— Это не ответ. — Парировал Гарвель.
— Хорошо. Пока наш герой в сверкающих на солнце латах будет ломиться в парадную дверь, мы зайдем с другой стороны. — Одернув рясу, просветил демонолога инквизитор.
— Ты думаешь, что Торкус продержится против окруженной одержимыми элементалистки? — Удивился демонолог.
— Если призванные тобой твари справятся с одержимыми, то у огненного цветка Венетты будет множество крайне неприятных сюрпризов. — Ответил Вальмонт с затаенной улыбкой. — У Торкуса просто поразительная сопротивляемость стихиям. Жаль, что он единственный в своем роде. — С сожалением проговорил инквизитор, взгляд его принял почти мечтательное выражение. Похоже, в его мыслях уже строем маршировали устойчивые к магии паладины, вбивая магов в пыль коваными сапогами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
