знаю... Её сейчас милиционер опрашивает, нас с Ольгой сразу выставили за дверь.
Я задумался. Если оперативник из местного отдела МВД уже тут, проще всего дать ему закончить его работу – они, как правило, лучше знают, что спрашивать, на что обращать внимание. Мы с Максом всё-таки мелких уголовников не ловили, а наши с ним погранично-десантные навыки тут малоприменимы. Вот если выяснится, что нападавшим действительно был некий Марк Морозов, придется забирать дело к нам. Но что-то мне подсказывало, что это произойдет не сейчас.
Опер вышел минут через тридцать – и, кажется, не сам, а по настоянию врачей. Я вообще удивился, что его не выставили раньше, учитывая состояние Ирины, но у медицины на всё была своя точка зрения.
Опер был пожилой, в помятом костюме, но толковый; я не стал спрашивать его анкетные данные, но он, наверное, служил «на земле» чуть ли не со времен Ежова. Впрочем, методы у него были самые обычные.
– Не видела она ничего, – скучно сказал он. – Шла домой, остановилась, чтобы покопаться в сумочке, получила удар, потом ещё один. Били бы посильнее или точнее – либо голову проломили, либо ключицу сломали. А так – ссадина под ухом и пара синяков на плече. Сразу закричала, думаю, этим криком и спугнула... когда оглянулась, рядом никого не было. Кто-то из жильцов вышел, помог ей и скорую вызвал. Отработаем сегодня-завтра, если наша шпана развлекалась, быстро на них выйдем. А если заезжие – то, думаю, «висяк». А у вас в чем интерес? Забрать хотите?
– Всё возможно, – уклончиво ответил я. – Девушка просто наша знакомая, если вдруг выяснится, что нападавшие по нашей линии проходят, то заберем однозначно. Но пока выглядит, как обычная хулиганка.
– А, ну это да, – согласился оперативник и потерял ко мне интерес.
Впрочем, я знал – в этом деле теперь появилась невидимая галочка, так что копать менты будут ответственно. Хотя КГБ и МВД в это время были на ножах, но суть у ведомств одна и та же, так что мы для таких вот «ежовских» оперативников – свои. А за своих вписывались и они, и мы.
– Макс, поехали, – тронул я товарища за рукав.
Он беспомощно оглянулся.
– Ольга...
– Справится твоя Ольга, – уверил я его. – Тут сейчас и справляться не с чем, разве что из дома вещи привезти, но с этим и она, и этот Владимир, и родители Ирины разберутся. У нас дело, забыл?
Он вынужден был со мной согласиться. Я дал ему предупредить подружку, и мы отправились дальше – в суровое место под названием Перово. К тому же уже было темно, а в советское время градоначальники не любили попусту жечь электричество для освещения улиц. Да и ещё и машину несколько раз слегка заносило из-за плохо почищенных дорог и летней резины – другой всё равно не было. Но всё обошлось, и мы как-то сумели добраться до пункта назначения.
***
– Ты пойдешь, меня он знает, может испугаться, глупостей наделать. Скажи, что с работы, он в конструкторском бюро Миля работает, вертолеты на компьютере считает. Зовут – Марк, живет с женой, ребенком и больной тещей. Давай, третий этаж, вторая справа дверь. Я тут посмотрю.
Я закончился напутствовать Макса и демонстративно привалился к его автомобилю. Отсюда открывался хороший вид на всю длинную пятиэтажку, тут было рядом с подъездом, в котором обитал Морозов, и если он попробует сбежать, то я был уверен, что перехвачу его. Правда, ещё сильнее я был уверен, что того нет дома, а его семья не знает, где его носит. По-хорошему, надо было всё-таки уточнить у Денисова, разрешает он контакты с другими диссидентами – Морозов мог скрываться и у них, – но происшествие с Ириной очень сильно сократило процедуры постановки задачи и начальственного пинка в наши оперативные задницы.
Макс скрылся за дверью, я засек время и приготовился к скучному времяпрепровождению. Но тут из соседнего подъезда вышла та бабушка, с которой я беседовал пару недель назад. Она подслеповато щурилась, но это не помешало ей оглянуться по сторонам, заметить меня и тут же построить новый маршрут.
– Зачем автомобиль свой сюда загнали? – с напором спросила она. – В другом месте остановиться нельзя было? А если кто с коляской пойдет?!
Меня она не узнала, а её претензии выглядели по меньшей мере странно. Мы припарковались на придомовом проезде, где было достаточно просторно, чтобы две машины могли свободно разъехаться. К тому же тут стоял не только «Москвич» Макса, но и ещё пара автомобилей – черная 24-я «Волга» и свеженькие «Жигули».
– Мы скоро уедем, – миролюбиво ответил я. – Товарища проведаем и уедем, обещаю. Пять минут, не больше. Да и я тут – если кому помощь с коляской потребуется, обязательно помогу.
– Всё равно не надо было тут вставать! – категорично заявила женщина. – Вон у того дома сколько места!
Я посмотрел в указанном направлении – там стояла похожая пятиэтажка, только без архитектурных излишеств, с точно таким же проездом вдоль дома.
– Да, согласен, там места больше, – подтвердил я. – Извините, а вы случаем Марка Морозова из третьего подъезда не знаете?
– Марка-то? – охотно переключилась женщина на новую тему. – Знаю. На третьем этаже вот тут живет, ирод. А вам зачем?
– Мы с его работы, он сегодня на смену не вышел, вот и заехали узнать, всё ли в порядке, – выдал я легенду. – Не видели его в последнее время?
Она ненадолго задумалась.
– А видела! Видела, вот как тебя сейчас! Вчера откуда-то шел, и сегодня выходил.
У меня немного отлегло от сердца – Морозова видели соседи, значит, в бега он не подался и от правосудия не скрывается. Правда... это также означало, что Макс сейчас может столкнуться с моим диссидентом нос к носу, и мне всё-таки надо было его подстраховать.
– Спасибо вам, от всей души, – поблагодарил я женщину. – Пойду тоже поднимусь. А машину скоро уберем, обещаю!
Я действительно направился к подъезду, ощущая спиной взгляд этой женщины, которая не слишком любила Марка Морозова, но сочувствовала его жене. Она была прямо находкой для любого участкового или
