– Сара, похоже, вне себя от счастья, – небрежно поведала она, подходя к сервировочному столику, чтобы налить себе чай.
– Еще бы, она никогда не видела такого Рождества, – довел до сведения всех присутствующих Гидеон с немного виноватой улыбкой. – Просто позор, что одиннадцатилетний ребенок никогда не испытывал ничего подобного.
– Ну, если бы она так праздновала Рождество всегда, оно давно бы потеряло прелесть новизны, – резонно заметила Пруденс.
– И превратилось бы в скучный ритуал, – добавила Честити. – Сара считала бы себя слишком взрослой, чтобы верить в чудеса.
– Да, наверное, вы правы, – поддакнул Гидеон, но без особой убежденности.
– Все замечательно, – вмешалась Констанс, возвращая разговор в более практичное русло, – но хотелось бы знать, чего ради мы собрались здесь в столь ранний час.
– Не такой уж ранний, – проворчал ее муж.
– Это я виновата. – Честити сделала глоток чая. – Но действительно, что означает ваша таинственность?
– Ах, это, – протянул Макс.
– Да, это, – повторила его жена с притворным раздражением. – Хватит тянуть, выкладывайте.
– Какая элегантная манера выражаться, – пробормотал Макс с оскорбленным видом.
Все три сестры Дункан сложили на груди руки, сверля двух мужчин зелеными глазами разных оттенков, пока Макс не поднял руки, сдаваясь:
– Я пас, Гидеон. Уступаю тебе трибуну.
Гидеон подошел к письменному столу в углу комнаты, взял толстый конверт и вытащил из него пачку бумаг.
– Это для тебя, Пруденс, это – для Констанс, а это – для Честити.
Он вручил каждой из женщин по документу, затем встал рядом с Максом, наблюдая за их реакцией.
Сестры прочитали документы и подняли на них озадаченные взгляды.
– Что это? – спросила Констанс.
– Шу-лейн? – произнесла Пруденс с явным недоумением. – Что такое Шу-лейн, Гидеон?
Честити медленно соображала:
– Похоже на договор об аренде.
– Совершенно верно, – подмигнул Гидеон Максу. – Так оно и есть.
– Что еще за аренда? – потребовала ответить Пруденс.
– Аренда помещения на Шу-лейн в двух шагах от Флит-стрит.
– Но зачем? —. спросила Честити. – Что мы будем там делать?
– Сегодня утром вы на удивление туповаты, – вздохнул Гидеон. – Неужели не понятно?
– Нет, – заявила Пруденс. Макс рассмеялся:
– Никогда не думал, что доживу до того дня, когда сестры Дункан лишатся дара речи.
– Постойте-ка, – подняла руку Пруденс. – Ведь на Флит-стрит располагаются...
– Так-так, – подбодрил ее муж, – твои мысли движутся в правильном направлении.
– ...издательства! – торжествующе закончила Констанс.
– «Леди Мейфэра», – постучала Честити пальцем по договору об аренде. – Вы подарили нам договор на аренду офисного помещения, не так ли?
– Наконец-то сообразили, – успокоился Гидеон, и мужчины расплылись в широких улыбках. – Мы решили, что пора вашей газете иметь собственный офис, особенно теперь, когда вы больше не живете под одной крышей.
Сестры радостно закивали, осваиваясь с новостью.
– Собственный офис, – мечтательно промурлыкала Констанс.
– Но без таблички на двери, – задумчиво предупредила Пруденс. – Мы по-прежнему должны сохранять анонимность. Нельзя допустить, чтобы клиенты запросто являлись к нам в контору с объявлениями для «Леди Мейфэра» или обращениями в брачное агентство.
– Вы можете, как и раньше, пользоваться адресом миссис Бидл, – предложил Гидеон. – К тому же в конторе имеется телефон. Можно напечатать в газете телефонный номер, что ускорит ведение дел.
– Пожалуй, – выговорила Констанс. – И поскольку никто из наших знакомых не бывает в той части Лондона, мы сможем приходить и уходить, ничего не опасаясь.
– Вот именно, – подбодрил их Макс. – Между прочим, там вы найдете три письменных стола, три пишущие машинки, две картотеки и телефон.
– Пишущие машинки? – переспросила его жена. – Но ни одна из нас не умеет печатать.
– Придется научиться, – развел руками Макс.
– Разумеется, мы научимся, – заверила Честити с сияющим видом. – Только представьте, насколько быстрее и насколько легче будет читаться текст в типографии.
– Как я понимаю, вы довольны? – определил Гидеон реакцию женщин.
– О, мы в полном восторге! – воскликнула Пруденс, бросившись ему на шею. – Просто еще не пришли в себя от потрясения.
– Да, такое не сразу переваришь, – улыбнулась Честити. – Просто это замечательно. Спасибо вам обоим.
Мужчины снисходительно приняли тройную дозу поцелуев и объятий, но когда первые восторги улеглись, сестры собрались у огня, чтобы обсудить возможности, которые открывал для них столь необычный рождественский подарок, а Макс с Гидеоном отбыли на поиски завтрака.
Спустя полчаса дверь отворилась, и в гостиную вошел лорд Дункан.
– А я-то гадал, куда вы все подевались, – недоумевал он. – Дом полон гостей, если вы случайно забыли.
– Мы ничего не забыли, отец, просто Макс с Гидеоном сделали нам потрясающий рождественский подарок, и мы пытаемся решить, что с ним делать. – Честити поставила свою чашку на стол.
– Вот как? И что за подарок?
– Не уверена, что ты его одобришь, – кивнула Констанс. – Пожалуй, тебе лучше не знать.
– Чепуха! – Лорд Дункан сцепил руки за спиной. – Выкладывайте.
Пруденс объяснила. Лорд Дункан покачал головой и пару раз недоверчиво хмыкнул.
– Ладно, что сделано, то сделано. Они взрослые люди, и если им угодно поддерживать своих жен в их безумии, это их лично дело. – Он повернулся к двери. – Надеюсь, теперь вы готовы заняться хаосом, в который превратилось нынешнее утро.
– Нет никакого хаоса, отец, – возразила Честити. Она поднялась с кресла, зевая и потягиваясь. – Еще только время завтрака.
– А ты даже не одета, – заметил тот не без ехидства. – Кстати, твоей падчерице, Пруденс, не терпится начать празднества.
– Мы уже спускаемся, – примирительно промолвила Пруденс. – А Честити идет одеваться, правда, Чес?
– Уже бегу, – закивала младшая сестра. – Через полчаса я буду готова.
Лорд Дункан снова недоверчиво хмыкнул и вышел из комнаты, оставив дочерей виновато посмеиваться.
– Право, он воспринимает обязанности хозяина слишком серьезно, – покачала головой Констанс.
– О, все дело в графине, – усмехнулась Честити. – Отца никогда не волновали светские приемы. Он только рад спихнуть все хлопоты на нас, а социальные обязанности – на тетушек. В любом случае мне лучше одеться, пока он не расстроился еще больше. – Честити направилась к двери.
– Чес, насчет сегодняшней ночи... – напомнила Констанс. – Не хочешь поговорить?
