– Карета подана, – объявил Дженкинс. – Миссис Фаррел, позвольте передать вам поздравления от всей прислуги.
– Надеюсь, первый и последний раз вы называете меня так, Дженкинс, – растроганно улыбнулась Честити, поцеловав его в щеку.
– Конечно, мисс Чес, – поклонился он.
Дуглас положил ее руку себе на локоть, и они двинулись по проходу, образовавшемуся в толпе гостей. Лаура, стоявшая рядом с лордом Беренджером, осыпала их лепестками белых роз.
– Итальянский обычай, – пропела она.
Честити улыбнулась, тряхнув усыпанной розовыми лепестками головой.
У дверей, предупредительно распахнутых вездесущим Дженкинсом, стоял лорд Дункан с супругой. Он взял дочь за руки и крепко сжал их.
– Вот и ты замужем, – прочувствованно сказал он. – Матушка гордилась бы тобой.
Честити склонилась к его уху и шепнула:
– А всего лишь год назад, отец, ты не верил, что когда-нибудь отведешь нас к алтарю. – Она чмокнула его в щеку.
Лорд Дункан рассмеялся и стиснул ее в коротком объятии.
– Что ж, я никогда не был силен в предсказаниях, – признал он и протянул руку своему новоприобретенному зятю. – Фаррел, позаботьтесь о моей малышке.
– Непременно, сэр, – заверил его Дуглас. – Но Уимпол-стрит в двух шагах от вашего дома.
– Мы будем рады вам в любое время, когда вы пожелаете нас навестить, – улыбнулась графиня понимающе. – Правда, Артур?
– О да, моя дорогая. Несомненно. В любое время. – Он обнял жену за талию. – Но у молодых своя жизнь.
Дуглас нежно, но решительно увлек Честити к двери и вниз по ступенькам. Она на секунду задержалась, чтобы помахать гостям, собравшимся на крыльце, затем, подчиняясь его твердой руке, повернулась к роскошной карете, запряженной парой великолепных лошадей.
– Собираешься сунуть меня внутрь? – покорно вздохнула она.
– Таков обычай, – ухмыльнулся Дуглас, поблескивая глазами. – Невесту принято носить на руках.
– Языческий обычай, – запротестовала Честити.
– В каждом шотландце живет язычник. – Он подхватил ее на руки и помедлил, прежде чем посадить в карету. – Кстати, о каком летучем шотландце говорила твоя сестра?
– А, она цитировала какой-то шотландский эпос, – беспечно проговорила Честити, когда он опустил ее на широкое кожаное сиденье под бодрые аплодисменты, доносившиеся с порога дома номер десять по Манчестер-сквер.
