Но пуля засела у него в бедре, он не может быть достойным соперником Грегору. А четверо его воинов не смогут противостоять бандитам Грегора и защитить Лиззи в случае его смерти.
Стиснув зубы, он подавил крик боли и встал на ноги.
— Придержи их, — сказал он Робби, взбираясь на коня. От боли, пронзившей ногу, он чуть не упал — только мысль о грозящей Лиззи опасности удержала его в седле.
Робби кивнул:
— Да, вождь.
— Пещера, — ответил Патрик на молчаливый вопрос. — Если сможешь, проберись туда сегодня ночью. В противном случае собирай людей у кирки в Балкухиддере, как планировали.
Робби коротко кивнул, и не успели остальные сообразить, что к чему, как Патрик подхватил Лиззи с ее лошади, посадил перед собой и исчез среди деревьев.
Глава 17
Лиззи отчаянно сопротивлялась, когда они скакали в темноте через лес. Ужас этого дня добил ее.
Патрик обхватил ее одной рукой и крепко прижал к себе. Она почувствовала знакомую мускулистую грудь, крепкую как гранит.
— Черт возьми, Лиззи, прекрати, — хриплым от боли голосом сказал он ей на ухо. — Я пытаюсь спасти нас обоих, но если ты будешь и дальше так бить меня по ноге, мы просто упадем.
Она затихла. Его нога. Господи, в него же стреляли. В ее глупом сердце все еще жив был тот страшный момент, когда он упал. Даже после того, как он бросил и обманул ее, она не хотела его смерти. Не сейчас по крайней мере. Сначала ей нужно узнать правду. Тогда она сможет уже сама убить его.
Она вспомнила, как была поражена, как стало больно в груди, когда он поднял меч на воина ее клана, помешав ему выстрелить в того самого Макгрегора, который напал на нее. Он присоединился к Макгрегору против членов ее клана, а потом повернулся и стал драться с ним. В этом не было никакого смысла.
Они знакомы, это очевидно. И не только знакомы. Переводя взгляд с одного на другого во время их схватки, она заметила что-то… Она закрыла глаза, борясь с подступающей тошнотой. Нет! Она не хочет это видеть. Она даже не хочет думать о такой возможности.
— Почему я должна ехать куда-то с тобой?
— А тебе бы хотелось, чтобы я оставил тебя с ними?
— Так ты из двух зол — меньшее?
Он издал звук, похожий на смех, но в нем было слишком много боли.
— В этом случае да.
Ей хотелось прижаться к нему, утешить его и потребовать объяснений, но это было слишком рискованно, лучше пока сдержаться. В одном она не сомневалась: злодей Мак-грегор намеревался причинить ей зло. И нравится ей это или нет, но между ней и гнусной бестией стоял Патрик. Раненый Патрик. Она попыталась выбросить из головы тревожные мысли.
Лиззи молчала, когда они неслись по лесу; стук сердца совпадал со стуком копыт бешено мчащейся лошади. Патрик вдруг натянул поводья своего огромного жеребца, останавливаясь у огромного камня.
— Что такое?
— Нам не удастся убежать от них, если мы будем верхом на лошади. Мы должны попытаться спрятаться, да и мне нужно найти укромное место, чтобы вытащить этот свинец из ноги.
— Куда мы пойдем?
— На север.
Она застыла на месте. Данун — на юге. — Почему?
— Нельзя теперь ехать в Данун, Лиззи. По крайней мере сейчас. Я доставлю тебя туда, но один я это сделать не могу. Особенно когда нас преследуют.
Он спешился, встав на камень, чтобы не оставлять следов, и, быстро сняв ее с лошади, поставил рядом с собой. Забрав сумки и плед, Патрик перекинул их через плечо, где и так уже висели лук и меч, и, хлопнув коня по боку, приказал ему что-то на языке горцев. Конь полетел пулей и скрылся среди деревьев во тьме, не успела Лиззи опомниться.
Стало очень тихо и очень темно. Слабый лунный свет не проникал сквозь густой полог леса.
— Если повезет, то пройдет некоторое время, прежде чем они поймают лошадь, — шепнул он ей на ухо. Потом спрыгнул на другую сторону камня и протянул ей руку. — Смотри, куда ступаешь. Они будут искать наши следы.
Лиззи неуверенно подала ему руку и спустилась с камня. Знакомый мужской запах окутал ее, и она испытывала самые разные чувства. Ей казалось, будто она так хорошо знает его. Она могла закрыть глаза и ощутить себя в его объятиях — прижаться щекой к его крепкой груди. Провести рукой по твердым мышцам. Смотреть в его глаза, когда он проникает в нее, заполняя дюйм за дюймом.
Она опять спутала чувственность с любовью.
Ей хотелось кинуться в его объятия и расплакаться, но в то же время — стукнуть кулаками по его груди, сделать ему так же больно, как он сделал ей. Он обманул ее — и ей очень хотелось узнать почему.
— Зачем они преследуют нас? Ты знаешь людей, которые на нас напали, не пытайся отрицать.
— Я и не собираюсь. Ты сможешь расспросить меня обо всем, Лиззи, только не сейчас. Нам нужно спешить.
— Подожди. — Она опустила глаза. — Твоя нога. Кровь пропитала коричневую кожу его штанов. На левом бедре образовалось большое пятно, и по темной дырке видно было, где вошла пуля. Она быстро приподняла шерстяную юбку и оторвала кусок муслиновой нижней рубашки.
— Тебе бы лучше перевязать рану.
Он с признательностью посмотрел на нее и охотно повиновался.
— Спасибо.
Она кивнула, и они отправились в путь. Он тащил ее за собой по лесу в направлении, противоположном тому, в котором они ехали верхом. Очевидно, он надеялся, что преследователи направятся за лошадью. Даже раненный, он как дикая кошка быстро и ловко пробирался между деревьями; она едва поспевала за ним. О пуле в ноге напоминал только тихий вскрик, когда он спотыкался о неровную почву. Несмотря на холод, лоб и ложбинка между грудей у нее покрылись потом. Она дышала все с большим трудом, сердце бешено колотилось. Они бежали, пока ей не показалось, что легкие сейчас лопнут.
Патрик замедлил шаг и предложил ей попить воды из бурдюка, который висел у него за спиной. Она сделал большой глоток, благодарная за передышку.
— Мы не можем останавливаться, Лиззи. Уже недалеко.
Она хватала воздух ртом, не в состоянии сказать, что не может больше идти. Господи, какой же он сильный! Он почти не задыхается. В темноте она только могла рассмотреть, как он сжал челюсти от боли, которая была, видимо, невыносимой.
— Я могу тебя понести, если ты слишком устала, — предложил он.
Глаза у нее расширились. Он говорил серьезно. Она издала непонятный звук — то ли плач, то ли смех — и покачала головой. Он и правда сделал бы это. Как бы она на него ни злилась, но она не могла и представить себе, как дополнительный вес подействовал бы на его ногу. Силы надо беречь.
Глубоко вздохнув, она сосредоточилась на том, чтобы передвигать ноги, не обращая внимания на боль в легких.
