Его голос звучал воплем сумасшедшего. Он был бы рад сейчас, если бы в спальню заглянула Катя или Настя и в своей жеманной манере они бы поинтересовались:
— Врача вызвать, папочка, или само всё пройдёт?
Он посмотрел на часы — уже почти девять вечера! В голову пришла мысль, что часы — это медленные убийцы. В любой момент они могут тебе показать, сколько ты забрал у жизни времени в пользу смерти.
Настенные часы…
Они не будят вас по утрам. С виду они очень миролюбивы. Но стоит произойти неприятности, как всё ваше внимание приковано к ним.
Настенные часы — это медленные убийцы.
Андрей выскочил в коридор. В прихожей на полу и на вешалках всё было идеально чисто и прибрано. Гудел, наматывая киловатты, счётчик электроэнергии. Андрей сел на пуфик, на котором вечность назад сидел избитый сослуживцами Аркаша.
Андрей заплакал.
Потом видя мир через призму слёз, он набрал на мобильном номера жены и дочки. Катин отозвался откуда-то сверху, заорав голосом «Рамштайна» «ду хаст», а Настин запиликал из норковой шубки «От улыбки станет день светлей».
Их похитили. Ну конечно же, их похитили! — было следующей мыслью. Похитителей кто должен искать? Правильно! Милиция. Вот пусть ищут.
Андрей бросился к городскому телефону, набрал «ноль два». На душе стало легче. Как же правы были люди, когда решили создать милицию. Это прямо боги на земле! Они будут решать твои проблемы, защищать тебя, искать пропавших жену и дочку, а ты сиди себе дома и смотри телевизор!
Как это здорово, — думал Андрей, слушая гудки в трубке.
— Алло, милиция?
— Успокойтесь, изложите суть проблемы.
— Мою жену и дочку похитили, — сказал Андрей.
— Сколько дней назад вы последний раз их видели? — поинтересовался голос.
— Дней? — изумился Андрей. — Я видел их утром. Рано утром. Сейчас их нет.
— Молодой человек, — сказала женщина. — Сейчас нет ещё и девяти вечера, а вы панику подняли. Сидят где-нибудь в гостях. Да мало ли, прости Господи, может быть ситуаций?
— Нет. Я точно знаю, что их похитили! — настаивал Андрей. — Их верхняя одежда на месте, понимаете?
— А замки целы?
— Да.
— Следы взлома и присутствия других людей есть? Следы обуви, что-то ещё?
— Нет.
— Молодой человек наш разговор записывается. Вы тратите моё и ваше время. Приготовьте для них ужин и ждите…
— Сколько мне ждать?
— Взрослого человека в розыск объявляют после трёх суток отсутствия.
Андрей швырнул трубку на аппарат и взглянул на настенные часы.
«Половина десятого» — сказали настенные медленные убийцы.
— Господи прости, — прошептал Андрей, — Сохрани и спаси. Сохрани и спаси. Я должен убить себя? Плевать. Не вопрос, Ким Борисович!
В кладовке он нашёл моток бельевой верёвки и мыло. Сколько раз он шутил и слышал шутки насчёт верёвки и мыла. Забавно, никогда бы он не подумал, что будет делать вот это…
Андрей водил по верёвке мылом и та действительно становилась скользкой и удобной. Так и виделось в воображении, что верёвка впивается в шею. Смущало только одно — Катя с Настей придут, а он в огороде на дереве болтается.
Хочешь, чтобы они болтались вместо тебя? — поинтересовался голос Кима в голове.
Никто, мать их, не может помочь! Милиция, военные, пожарники, крестики, амулетики, божки! На хрен всё и на хрен всех. Всё это полное беспросветное дерьмо!
Андрей выбежал в огород и захрустел по снегу похожему на засахаренное плесневелое варенье. Он взглянул в небо, на котором тяжёлые мрачные облака плыли, будто звучали голосом Шаляпина. Мёртвые деревья, как огородные пугала, выставили в стороны ветки и карканьем ворон смеялись над Андреевым ничтожным, в сравнении со Вселенским беспределом, горем.
А ведь Ким испугался тебя, — подсказал вдруг внутренний голос.
Андрей замер возле яблони, которую облепили вороны, будто это был вожделенный кусок сыра.
А голос в голове между тем говорил.
— Да. Ким боится тебя. Ты же понимаешь, что заложников смелые противники не берут. Их берут ублюдки, вроде тех с пивными животами, которые сигналят тебе в спину и готовы убить, если ты заглох на перекрёстке.
Но ведь это бабы, а не противники.
— Ким слабак? — прошептал Андрей и вспомнил крупную фигуру, массивную шею, лысую голову с ямкой посредине. — Нет. Это я слабак! Это я сейчас буду вешаться. Ещё не факт, что у меня хватит смелости сделать даже это.
Чтобы жить, нужна смелость, — сказал внутренний голос. — Чтобы бороться, нужна смелость. А вот чтоб в петлю башку засунуть, тут ума не надо. Ким тебя боится, Андрей!
Ты его рассекретил. Ты заставил пить его томатный сок вместо человеческой крови. Ещё немного и ты набросил бы на него ошейник и…
А он сбежал! Понимаешь? Эта трусливая дрянь сбежала, взяв в заложники твою жену и дочку. Он ничем не лучше обдолбанного террориста смертника…
— Что же мне делать? — прошептал Андрей. — Ведь Ким сказал, убить себя? Господи, Господи, помоги же мне! У меня нет времени.
Андрей поднял голову к небу. У ледяной синевы времени было предостаточно. Целая вечность, помноженная на бесконечность.
— Я не смогу. Я всего лишь человек.
Андрей упал на колени, снял нательный крест.
— Сколько раз тебя просили о пощаде, а? — вопрошал он крошечную фигурку распятого Иисуса. — Сколько пленных, сколько женщин и детей молило тебя перед адской смертью? Хоть раз ты помог? Сколько людей шло в газовые камеры, умирало под обстрелами, гибло от ядерного оружия, от выстрелов в затылок? Хоть раз ты помог? Или ты Бог праздных людей? Мирный Бог мирных людей. Тех людей, что сигналят тебе в спину на перекрёстке, будто стреляя в тебя! Зачем нужен ты, мирный Бог, когда идёт война? Когда берут в заложники жену и дочь?
Андрей замолчал. Он понимал, что это конец всему. Что он возненавидел этого бородатого еврея, распятого на кресте. Он ненавидел человека, давшего надежду словами, но не подтвердившего её делами.
На душе было больно и противно, как если бы отец твой оказался законченным трусом…
— Господи, я прощаю тебя, — Андрей размахнулся и, что было сил, запустил серебряный крестик с цепочкой в бесконечность… То бишь в соседние огороды.
Он пригнул ветку яблони, набросил верёвку и сделал петлю…
Постоял немного, а потом с воплем раненного лося оборвал умерщвлённую зимой ветку дерева. Схватил верёвку и забросил её в ту же сторону, куда улетел крестик.
Если бы не ужасный трагизм ситуации, Андрей бы рассмеялся от пришедшего в голову образа: какой-нибудь человек выходит в огород и находит сначала крестик, потом намыленную верёвку. Вот бы знать, что этот человек подумает? Любит его Бог или нет, что посылает такие подарки?
— Я сам всё сделаю. Не знаю как, но я найду этого засранца Кима и оторву его лысую башку, — бормотал Андрей, сухо всхлипывая, когда брёл в сторону дома.
Какой-то звук привлёк его внимание. Он вскинул голову. Так и есть! Звонок в дверь!
Андрей добежал до калитки, несколько раз упал и когда подскочил к двери, весь был в грязном снегу.
— Кто там?
— Откройте. Мы с вами не знакомы, но откройте, пожалуйста, — сказал незнакомый вежливый голос за дверью. — Я не сделаю вам ничего плохого. Не бойтесь.
— Сейчас меня сложно испугать, — сказал Андрей, распахивая калитку.
На пороге стоял высокий мужчина в длинной коричневой дублёнке, норковой кепке и рыжих лисьих унтах. Лицо мужчины показалось Андрею смутно знакомым.
— Кто вы и что вам нужно? У меня нет времени. Я говорю на полном серьёзе.
— Я Координатор третьего уровня, и я знаю, где ваши жена и дочь.
Мозг от близости собственной гибели работал на пределе, и немедленно подсказал Андрею объяснение.
— Вы бомж, рыбачивший на отстойнике? — Андрей отошёл на шаг назад. — И вы бомж, ходивший по остановке в дублёнке моего брата? Я ещё предлагал купить её у вас…
— Да. Это всё я, — улыбнулся мужчина. — А вы Андрей Трофимов, человек, за которым пришёл демон из ада.
— Из зада этот козёл пришёл, — пробурчал Андрей, пропуская мужчину за калитку. — Но в принципе, вы правы.
3
Тот, кто назвался Координатором, был, на взгляд Андрея, большим умником и вдобавок приличным тормозом. Андрей сразу предложил немедленно мчаться на выручку Насте и Кате, если известно хотя бы примерное место, где они находятся.
Вот тут-то Координатор и показал себя исключительным тормозом.
Координатор осматривал трёхэтажный дом Андрея так, будто собрался его покупать. Он зашёл на заснеженную клумбу и наклонился, чтобы понюхать высохшие цветы. Распрямился и улыбнулся Андрею, стоявшему скрестив руки и проклиная незнакомца.
Андрей посмотрел на наручные часы. Доходило без четверти десять. Ещё два часа и всё…
