Через полтора месяца после ареста он сделал сенсационное признание: «Христа и грешницу» написал не Вермер, а я, ван Меегерен». Но ему никто не поверил. Тогда художник бросил вызов: если ему позволят работать в своей мастерской и обеспечат необходимыми материалами (а также морфием), он создаст нового Вермера. В сентябре 1945 года в доме на Кайзерхрахт под постоянным наблюдением полицейских ван Меегерен закончил свою последнюю картину под Вермера – «Молодой Христос, проповедующий во храме». Все были потрясены красотой картины.
По настоянию самого ван Меегерена была проведена радиография его подделок. Авторитетная комиссия под руководством директора брюссельского Института художественного наследия профессора Поля Кореманса провела тщательный анализ шести «Вермеров» и двух «де Хоохов» и сделала заключение: все картины написаны Ханом ван Меегереном. Профессиональная репутация министерских чиновников, экспертов и светил в области искусства, арт-дилеров, признавших эти картины подлинными, оказалась сильно подмоченной.
А еще через несколько месяцев, 28 октября 1947 года, начался процесс над Ханом ван Меегереном. Обвинение в коллаборационизме с него было снято; оставалась только подделка произведений искусства с целью наживы. Подсудимый признал себя виновным. 12 ноября был оглашен приговор: год тюремного заключения. Его подделки не уничтожаются, а возвращаются их владельцам.
В своем последнем слове ван Меегерен просил суд позволить ему писать в тюрьме портреты: ныне он знаменит более, чем когда-либо, и заказчиков – хоть отбавляй. Осужденный отнюдь не выглядел удрученным. Его тщеславию, видимо, льстило внимание прессы и публики, и он, отделавшись довольно мягким наказанием, строил большие планы на будущее, которым, увы, не суждено было осуществиться.
26 ноября 1947 года ван Меегерен почувствовал себя плохо и был доставлен в клинику Валериум. Перед этим художник надписал просьбу о помиловании на имя королевы. Вероятно, его просьба была бы удовлетворена, но 30 декабря заключенный Амстердамской тюрьмы Хан Антониус ван Меегерен скоропостижно скончался от сердечного приступа. Проведенный в декабре опрос общественного мнения, показал, что он был на тот момент самым популярным человеком в стране…
Гений биржи Ричард Уитни
В начале 1930-х годов для многих американцев Нью-Йоркская фондовая биржа ассоциировалась с именем ее президента Ричарда Уитни. Он боролся за «честный бизнес» и равные права для всех. Неистовый Уитни часто выступал с разоблачениями нечистых на руку брокеров. Никто не сомневался в том, что сам он является образцом порядочности и неподкупности.
Ричард Уитни был стопроцентным американцем, его род происходил от первых переселенцев-пуритан. Он родился 1 августа 1888 года в Бостоне (штат Массачусетс). Сын известного бостонского банкира с детства жил в обстановке аристократизма. Он учился в элитных школах, проводил время в престижных клубах, был капитаном бейсбольной и футбольной команд в Гротонском колледже, директором школьного театра и казначеем гребного клуба Гарвардского университета.
В 1910 году Ричард Уитни переехал в Нью-Йорк, где открыл брокерскую фирму. Он женился на Гертруде Шелдон Сэндс, вдове сына Вандербильта. Его тесть, Джордж Шелдон, был очень богатым и влиятельным человеком. Обаятельный Уитни легко влился в высшее общество Нью-Йорка и стал членом правления элитного яхт-клуба.
За несколько лет Ричард сделал прекрасную карьеру. Заняв деньги у своей семьи, он купил место на Нью-Йоркской фондовой бирже и основал фирму «Ричард Уитни энд компани». Напористый бизнесмен стремительно завоевал авторитет среди коллег-брокеров. Ричард возглавил комиссию по борьбе с биржевыми махинациями.
В течение десяти лет Нью-Йорская биржа процветала. На фондовом рынке господствовали «быки», то есть спекулянты, игравшие на повышение. За короткий срок можно было сколотить целое состояние. Управляющие директора вовсю спекулировали акциями собственных компаний. Не удержался от рискованных операций и Ричард Уитни, избранный в 1928 году вице-президентом биржи. Однако инвестиции приносили ему одни убытки. До поры до времени брокеру удавалось скрывать свои провалы.
А все начиналось с крупных инвестиций в фирму по производству удобрений из ила и покупки пакета акции компании по добыче минеральных коллоидов. Для этого ему пришлось одолжить у брата 750 тысяч долларов. Основательный Джордж Уитни, ставший компаньоном банкира Дж. П. Моргана, давал деньги без особой надежды на возврат.
Самолюбивый до крайности, Ричард не хотел признавать поражения. Блистательный финансист и гордость биржи, жаждал реванша. Однако его новые инвестиции лишь усугубляли положение. Для того чтобы спасти себя от финансового краха, Уитни пришлось позаимствовать ценные бумаги из оставленного тестем наследства и использовать их в качестве кредитного обеспечения. Затем Ричард заложил свой особняк в Ист-Сайде за 110 тысяч долларов. С каждым годом задолженность увеличивалась, и Ричард стал прибегать к откровенным махинациям. Внешне же дела его обстояли вполне благополучно. Уитни снял офис из 15 комнат на Уолл-стрит.
Во время биржевого краха 1929 года личные проблемы Уитни отошли на второй план. Неделя паники на рынке привела к разорению многих инвесторов, а также обесцениванию акций, лежавших в банках как залог маржинальных кредитов. По стране прокатилась волна банкротств. Несколько крупных финансистов покончили жизнь самоубийством.
Президент биржи находился в Европе, поэтому остановить обвал фондового рынка банкиры с Уолл-стрит поручили вице-президенту Ричарду Уитни. Заручившись финансовой поддержкой банкиров, он появился на торговой площадке Нью-Йорской биржи. Все вокруг шумели и кричали. С невозмутимым видом Уитни сделал заявку на покупку крупного пакета акций компании «Ю.С. Стил» по цене выше биржевой. Окружающие с изумлением наблюдали, как вице-президент сделал еще несколько заявок на покупку акций «голубых фишек». Эту процедуру он проделал с невозмутимым видом, что ввело в заблуждение биржевых спекулянтов. Многие подумали, что за столь крупной покупкой кроется тонкий расчет. Паника постепенно улеглась, и работа биржи нормализовалась, а вот в стране началась Великая депрессия.
Ричард Уитни стал знаменитостью, о нем восторженно писали газеты и журналы. В мае 1930 года он был избран президентом Нью-Йорской фондовой биржи. Кроме того, ему подарили «биржевой пост № 2» – полированный высокий столик, за которым он работал во время торгов. В качестве ведущего американского финансиста Ричард Уитни был приглашен на прием в Белый дом к президенту Гуверу.
Возглавлять биржу в эпоху Великой депрессии – дело непростое. Новый курс Рузвельта предусматривал государственное регулирование рынка, чему противилась основная масса биржевых дельцов. Уитни стал их признанным лидером. Несколько раз он выступал в конгрессе с гневными речами против любого вмешательства государства в бизнес, обвиняя правительство в симпатиях к социалистам. Но правительство продолжало гнуть свою линию и сформировало с одобрения конгресса Комиссию по ценным бумагам и биржам. В 1935 году под давление реформаторов Ричарду Уитни пришлось оставить пост президента Нью-Йорской фондовой биржи, хотя он по-прежнему входил в ее совет директоров.
Уитни вел роскошную жизнь и занимал видное место в лучших клубах – таких, как «Послин» в Гарварде и «Никкербоккер» и «Линкс» в Сити. У него было восемь автомобилей и сорок семь костюмов, двенадцать тросточек для прогулок и четыре розовых охотничьих костюма для лисьего гона. Он слыл ценителем тонких вин и коллекционного шампанского.
Кроме особняка в Нью-Йорке Ричард владел имением в 495 акров в Фа-Хиллс (штат Нью-Джерси). Только на оплату управляющего, пастухов, конюхов, жокея, садовника и погонщиков он тратил до 1500 долларов в месяц, по тем временам немалая сумма. Ричард Уитни разводил фоксхаундов в Эссекс-Хант, держал лошадей, прекрасных эрширских кур и породистых беркширских свиней.
А между тем Ричард Уитни все больше залезал в долги. После отмены сухого закона он рискнул вложить 225 тыс. долларов в производство яблочного ликера «Джерси лайтнинг» и снова прогорел. Для того чтобы покрыть убытки, Ричард заложил облигации нью-йоркского яхт-клуба, президентом которого являлся. Займ спас его от краха, но теперь появилась другая проблема – где взять 150 тыс. долларов для выкупа облигаций яхт-клуба? Тут Уитни снова повезло: его избрали директором банка зерновой биржи. Ричард собрал совет директоров банка и попросил ссуду в размере 300 тысяч долларов на льготных условиях. Безупречная репутация и должность директора позволили ему получить ссуду без особых хлопот.
К 1937 году «гений биржи» Ричард Уитни задолжал около 5 млн долларов банкам и 1,25 млн брату Джорджу. Ему надо было срочно что-то предпринять.
