– Да не за что. Ну-с, господа, дела наши обстоят странным образом. Придется мне еще поработать.
– А что такое? – встрепенулся Мастер. – Мы ошиблись, да?
– Вы правы на все сто, – успокоил его Тим. – Я готов лично подписаться под каждым твоим словом. И на плане операции накорябать «утверждаю» тоже готов. Все четко, господа. Вы большие молодцы. Вы умные… – тут Тим повернулся к Бенни и громко сообщил ему прямо в ухо: – …и смелые мужики!
Бенни поковырял в оглохшем ухе, посмотрел на испачканный палец и спросил:
– Точно?
– Даже насчет того, что вы смелые, – рассмеялся Тим. -
Точно. Остановите генераторы, и ваши проблемы кончатся. Все, целиком.
Мастер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Слава богу, – прошептал он. – Наконец-то… Слава богу…
– Есть одно «но», – сказал Тим, поднимая указательный палец. Мастер с обиженным лицом выпрямился. – Я попросил бы вас не форсировать события.
– Ты не сможешь нам помочь наверху? Но теперь мы выкрутимся. Главное, что операция даст результат. Нам, конечно, намылят шею за самодеятельность, но, главное, не посадят…
– Я уже знаю, к кому мне зайти, – остановил Мастера Тим. – Дело не в этом. Дело во мне.
Безучастно молчавший в углу Доктор оторвал от лица руки. Бенни воинственно оттопырил бороду. Мастер зажег новую сигарету от окурка и сквозь дым прищурился на Тима.
– Я отлично знаю Чейни, – объяснил Тим. – Конечно, это человеческая транскрипция, к тому же еще и русская. На самом деле его имя звучит несколько иначе. Но вы не сможете правильно его произнести. Значит, речь именно о нем. И это меня беспокоит.
Тим поднялся и, уперев руки в бока, – в точности, как это обычно делал Мастер, – прошелся по кабинету.
– Понимаете, господа заговорщики, – сказал он, насупившись, – Чейни для меня очень много значит. И то, что нашему противнику известно это имя, мне совершенно не нравится. Возможно, мы чего-то недопонимаем. Мне придется основательно поработать с библиотекой. Я не очень умело с ней обращаюсь, это может занять несколько дней. И поэтому я прошу вас пока что не гнать волну. Понятно, что не все от вас зависит, но вы хотя бы постарайтесь. Ладно?
– Это так серьезно? – спросил Мастер.
– Да не знаю я! Видишь ли, до этого момента твари – это была чисто ваша, земная проблема. – При этих словах земляне дружно поежились и начали переглядываться. – А теперь получается, что и я в нее каким-то боком влип. И Чейни, и все остальные тоже. Или они когда-то сталкивались с аналогичной ситуацией. Придется обработать гору информации. Я ведь очень мало знаю о современной науке, – сказал Тим извиняющимся тоном. – В нее сейчас вкладываются десятки миров, те, которым разрешено, а раньше-то их вообще были сотни, если не тысячи. И они наплодили множество тупиковых исследований, поставили кучу опасных экспериментов. В общем, есть много направлений в науке, которые сейчас находятся под запретом. Причем запрет настолько строгий, что о самих этих направлениях знают только специалисты. А я-то простой чайник. Черт его знает, сколько я прокопаюсь.
– Там нигде нет тварей? – спросил Бенни.
– Никогда не слышал, – покачал головой Тим. – У меня есть подозрение, что там вообще никогда не задумывались о параллельных мирах. Хотя… Может, о них задумываться специально запрещено – откуда я знаю? Будем смотреть.
– А что это за библиотека?
– Ну… База данных такая есть у меня на э-э… у-у… скажем, на корабле.
– На корабле? Ясно. А кто такой этот Чейни? – не унимался Бенни.
– Он меня отсюда вытащил. Научил всему, нянчился со мной, как с детенышем. Он мне и отец, и брат, и кто угодно. Семья. Друг. Какие-то долги я ему вернул, конечно, но дело не в этом. Я его просто люблю, и все тут. Он бы тебе очень понравился, – сказал Тим Мастеру. – Большой, мохнатый, такой же расцветки, как Карма. Он урсуноид.
– Медведь?! – переспросил Мастер. Он даже рта закрыть не смог от изумления.
– Ну, п…ц! – восхитился Бенни.
– Он, конечно, постройнее земного медведя, потому что прямоходящий, но так, в целом – чистый Винни-Пух. Его тогда специально за мной прислали. Догадались, что я его, во-первых, не трону, а во-вторых, поверю ему. Там ведь разные есть… Всякие. Да я половину из этой их смешанной экспедиции готов был голыми руками удавить, такие они оказались противные. Землянин по своей природе яростный ксенофоб. Поэтому с вами и не работает никто. Вы глупые и тормоза.
– Ладно, – попросил Мастер. – Хватит тут проповедовать, гуманоид хренов.
– Да я ничего… – смутился Тим. – Это у меня так, от расстройства за своих. Не обижайтесь, мужики, ладно? Потом, я, наверное, и в самом деле уже не человек, а гуманоид. У меня даже метаболизм теперь не совсем человеческий. Десять лет то под капельницей, то на таблетках – это, доложу я вам, не хрен собачий. Ладно, неважно. В общем, коллеги, поняли мою просьбу? Потерпите чуть-чуть, хорошо? Вдруг я ценное что-то раскопаю.
– С моей стороны – нет проблем, – сообщил Бенни, вставая. – Я пошел? – спросил он Доктора.
– Спасибо, – кивнул тот. – Прости, что я тебе не дал выспаться…
– Фигня! – отмахнулся Бенни. – Я сейчас заступаю, – сказал он Мастеру.
– По Школе?
– На расчистку. Кто там сегодня, «Трешка»?
– Нет, как раз «Двойка» твоя любимая. Отлично. Вместе сходим.
– Ты еще собираешься на расчистку? – вытаращился Бенни.
– С ума сошел, – пробурчал Доктор.
– Так, – сказал Мастер, поднимаясь. – Спасибо за все, меня Карма ждет.
– Я скажу Склифу, какой тебе дать стимулятор, – пообещал Бенни.
– И без этого не смей! – пригрозил Доктор. – Сдохнешь ведь!
– Не нужен ему стимулятор, – сказал Тим, на протяжении всей перепалки усиленно подмигивавший Мастеру. – Ты сейчас прямо в Школу? Подожди меня на стоянке, ладно?
Мастер кивнул, пожал вялую руку Доктора, пихнул Бенни в плечо и вместе с ним вышел в коридор.
– Все равно я ему не доверяю, – пробурчал Бенни себе под нос.
– Ты просто ему простить не можешь, что он сильнее тебя. – Бенни яростно замотал головой и попытался возразить, но Мастер жестом показал ему: не надо, не верю. – Он гораздо сильнее тебя. И гораздо умнее всех нас. Но ты послушай, как он говорит! Постоянно срывается на высокомерный тон. И тут же начинает извиняться. А ведь Тим не от хорошей жизни такой стал. Он здесь пережил такое… Я ему все простить готов хотя бы за то, что он уцелел. Ну, и потом все эти межзвездные приключения такую модель поведения закрепили. Фактически с ним жизнь обошлась так, как мы в Школе со щенками работаем.
Бенни пожал неопределенно плечами.
– Давай-ка мы с тобой кофейку долбанем, – предложил он, останавливаясь у вмонтированного в стену автомата.
– Поганый здесь кофе, – сказал Мастер, но тоже остановился, устало прислонившись к стене. Оказалось вдруг, что ему тяжело стоять на ногах. Он все-таки надорвался сегодня. – А знаешь, чем он там занимается? – Мастер никак не мог перестать защищать Тима, чувствуя, что правильно его понимает. – Он нечто среднее между переводчиком и детектором лжи. Ты должен это знать.
– Догадываюсь, – кивнул Бенни, с сомнением рассматривая бурую смесь, льющуюся в стакан жидкой струйкой. – Меня тоже приглашали недавно на одни переговоры. Штуку баксов давали только за то, что в сторонке посижу.
– Не пошел?
– Хуже чем не пошел. Устроил этому гондону расстройство желудка на верных два дня. Он, видите ли, элитной мебелью торгует. А я чем торгую, собой? Знаешь, этот кофе действительно какой-то не такой. Или рискнуть?
– Давай попробуем. Да, ты угадал. Только он, конечно, не имеет права никому капать на мозги. Он просто обслуживает переговоры между расами, следя, чтобы не было непонимания и чтобы никто не обманывал. Вот, а дома у него что-то вроде княжества с населением в двести тысяч человек. Прогрессивная монархия.
– Он что, король? – переспросил Бенни, передавая Мастеру стакан. – А, ну тогда я пас. Тогда я все понял. Конечно, ему с нами должно быть сложно. Он же, наверное, привык: чуть кто варежку разинул – хрясь, и башки нету. Опять-таки право первой ночи… – Бенни мечтательно закатил глаза.
– А я ему не завидую, – сказал Мастер.
– А я и ему не завидую, и тебе не завидую, – отрезал Бенни. – Ты тоже король. Маленький только.
– Точно, – кивнул Мастер. – И мне чертовски хочется на покой.
В кабинете стояла удушливая тишина. Доктор по-прежнему сидел в кресле и понуро смотрел под ноги.
– Какая же ты сука, Доктор, – тихо сказал Тим. Голос его был спокоен, он не возмущался и не расстраивался, просто констатировал факты. – Я ведь сказал тогда про Нину, что я твой поступок не одобряю, но и не осуждаю. Мне только противно, что ты даже не торговался. И сейчас я это могу повторить.
Доктор не пошевелился.
– Неужели это было так сложно? – спросил Тим. – Сказать всего три слова? «Мне нужен пропуск». И все!
