сама будешь виновата.
Я набираю номер и включаю громкую связь.
- Да ухожу я, ухожу. Только попомни. Отольются кошке мышкины слезки, ой отольются!
Я убираю телефон, потому что тетя Люда почти уже вышла, но теперь мне не только противно, но и страшно. В ее голосе столько яда, что я не знаю уже, чего от нее ждать.
- Что вы задумали?
- Так я тебе и сказала, - довольно и зло усмехается тетя Люда, - но знай, если не одумаешься, плохо тебе будет, ой как плохо.
Есть такие люди, которые источают негативную энергетику. Они могут даже ничего не сделать, только говорить. Но испортить все уже только одними словами настолько, что хорошее настроение как ветром сдувает.
Тетя Люда как раз из таких. И как я раньше не замечала, что она настолько отвратительная. Нет, я знала. Знала хорошо, какая она вредительница, взять хоть подложные письма Вите в армию. Но чтобы вот так! Опуститься до оскорблений и прямых угроз. Неужели она просто банально завидует мне? Потому что иначе ее поведение ни на что непохоже.
- Выметайтесь! – твердо произношу я.
В этот момент в приоткрытую дверь раздается осторожный стук.
- Да, заходите, - громко произношу я, надеясь только, что это не Витя.
Слава богу, это оказывается папа.
- Стась, можно мне зайти?
- Конечно, пап, заходи.
Папа бочком протискивается в дверь, потому что открыть ее полностью и зайти нормально ему не дает массивная тети Людина фигура, и смотрит на нас.
- Люда, ты здесь? Что происходит? – спрашивает папа и переводит взгляд с меня на женщину.
- Игоречик, - губы тети Люды расползаются в фальшивой улыбке.
- А что происходит? Ничего. Мы тут со Стасенькой разговариваем о том о сем, по-нашему, по-семейному. Предстоящую свадьбу обсуждаем.
Папа с трудом держится на ногах, но я все равно ищу в нем поддержку.
- Пап, никакую свадьбу мы не обсуждаем. Она насильно хочет выдать меня за Витю, а я не собираюсь выходить за него замуж, - выпаливаю на одном дыхании.
Папа хмурится.
- За Витю? Нет, конечно, ни в коем случае! Он же совсем тебе не подходит!
Тетя Люда переводит взгляд с меня на папу и обратно.
- Сговорились! – всплескивает она руками.
И снова на папу.
- Это чем же мой Витенька тебе не угодил?
- Люда, этот вопрос не обсуждается!
Папа пытается придать своему голосу строгость, даже встает ровнее.
Несколько минут тетя Люда стоит статуей и молчит. Мне кажется, она вот-вот взорвется от той энергии недовольства, что клокочет сейчас в ней. Вот было бы здорово.
Но секунды идут, а тетя Люда так и стоит на месте, с бордовым от гнева лицом и насупившимися бровями, но, к сожалению, целая и невредимая. Правда скандала тоже не происходит.
Наоборот, тетя Люда начинает улыбаться еще покладистей.
- Конечно, Игорек, конечно, как скажешь. Нет, так нет. Я просто подумала, они были бы отличной парой, но нет, так нет. Кого-то другого для нашего Витеньки подберем.
Папа приосанивается оттого, что к его мнению прислушались, а тетя Люда подходит к нему и хватает под руку.
- Пойдем, не будем мешать нашей девочке заниматься.
Через секунду дверь за ними захлопывается, и я остаюсь, наконец, в собственной комнате одна.
В разбитом состоянии.
Таком, что еле могу запереться и дойти до кровати.
Разговор с женщиной выжал из меня все соки.
Меня все еще трясет и это мерзкое ощущение, будто тебя окунули в какую-то помойку никак не отступает. Мне кажется, оно не пройдет еще долго, так и будет преследовать меня и засасывать в трясину страха и неуверенности.
Если тетя Люда и хотела навредить, то у нее получилось. Испортила настроение на весь вечер.
Теперь я то и дело думаю не о прекрасных мгновениях, проведенных с классным парнем, а о ее обидных словах.
Недостойна его.
Связался, чтобы только поиграть.
Слишком…доступная.
Произнести, даже мысленно, «шлюха» у меня долго не находится мужества.
Врет она все. До этого не дошло совсем.
И он не такой.
Я ему действительно нравлюсь, я же чувствую.
Но все равно ее слова больно ранят, а червь сомнения уже заползает в душу, разъедая и выгоняя наружу все мои страхи.
Невеста ведь и правда есть. И его высокопоставленные родители тоже. Они никогда не допустят. Никогда не допустят.
Я так и засыпаю, с этими разрушающими мыслями в голове, а наутро чувствую себя ни капельки не отдохнувшей и совсем разбитой.
Влад
- Знал, что ты не подведешь.
Леха похлопывает по карману, куда засунул пачку баксов, что он выиграл, поставив на меня, и довольно ухмыляется.
- Конечно, ты знал, раз сам же приложил к этому руку, - поддеваю его.
- Нууу, все равно приятно, - возражает Свиридов, - в битки переведу, сейчас как подходящий момент. А ты что будешь делать со своими?
- Наверное, то же, что и ты.
- Люблю смотреть на их рожи, когда они сначала выигрывают, а потом, когда расслабляются и ставят все, что есть, вдруг оказываются в проигрыше. Круто же.
- Круто, но дальше без меня. Ищи кого-то другого.
- Совесть вдруг проснулась? Или денег стало слишком много? Не, баксов много не бывает. Значит, совесть? Да, ты это, не парься. Ты бы у него по-любому выиграл, просто так, с моей схемой, надежнее.
Жму плечом и никак не комментирую его слова. Но точно знаю, это был последний раз. Не хочу больше рисковать и не буду. Уже вовсю думаю над другими источниками дохода, никак не связанные вот со всем этим, приветом из девяностых.
Проводил Стасю и сразу поехал на игру, хотя хотелось мне совсем не этого. Да просто вечер наедине со своими мыслями, и то намного предпочтительнее.
Но обещал уже Свиридову, Вайзману и остальным, да и деньги лишние не помешают. Квартиру снять хочу и съехать уже от родителей. Еще со дня на день мне должны подготовить отчет, с которым можно будет сунуться к Тайскому, Катькиному отцу.
Повезло, что он не такой хитрый и осторожный, как мой отец. Но все равно. Чем больше компромата на него наберется, тем продуктивнее будет наш разговор.
- Ну че, Градов, теперь к девочкам? Праздновать? – прерывает мои мысли неугомонный Свиридов.
- Какие девочки, светает уже.
Выкидываю зубочистку и усаживаюсь в свой Мерс. Леха отбрасывает окурок и лезет на пассажирское место рядом со мной.
- Ну и что, что светает?
