— Да вот же он.
Нельзя этому гаду давать пить. Показал ему кулак незаметно для соседа.
— А ты, значицца, кем ему приходишься? — спросил Петрович и глазами этак буравит, энкаведешник хренов.
А, действительно, в каких отношениях мне пребывать с крысиным отродьем? Родственники у него же должны были оставаться на «ридной нэньке». Вполне возможно его матушка ещё жива. Повалят наследнички, только держись, если найдётся чего наследовать. Почему-то мало верилось, что Индюк под своими данными здесь зарегился.
— Племянник я его… двоюродный… типо.
Не знаю, зачем я это словечко модерновое ввернул. Вырвалось вроде само. Сосед не заметил, или сделал вид, что не заметил. Пошли обсуждать темы по накатанной колее: бабы — политика. Только на месте баб почему-то оказались пидорасы. Упёрлись в эту тему, критикуя современную жизнь, где таких стасиков-пидорасиков развелось видимо-невидимо. Сосед с ожесточением накинулся на современную молодёжь. Гвоздил девиц в юбочках-мини, считая их всех шлюхами подзаборными, патлатых парней в брюках клёш клеймил пидорасами. К этой же категории относились всевозможные интеллигенты, естественно гнилые. Как же этот пенс напоминал мне извращенца Кешу из балабинского заключения. И голос такой же неприятный, скрипучий.
Не заметил сам, как включился в весёлый троллинг, подначивая пенсионера расплодившимися повсюду пидорасами. Без проблем удалось доказать, что все, неправильно ведущие себя люди, есть на самом деле пидорасы. Анекдот припомнился по случаю, рассказал:
— Кто тебе дом строил?
— Пидорасы!
— ⁇
— Нанял рабочих залить фундамент. Выкопали, залили, ушли. Нанял каменщиков, те пришли, спрашивают: «Какие пидорасы фундамент заливали»? Стены выложили, ушли. Нанял штукатуров, те тоже: «Что за пидорасы кладку делали»? Ну, и так далее. Вот и получается, что дом строили одни пидорасы.
Выяснилось, от меня, ясен пень, что эта зараза передаётся от мужчины к мужчине… хм, специфическим путём, а ещё через поцелуи. Заражённые, если выживают, в свою очередь начинают охотиться на других мужчин, подстерегая и насилуя их в безлюдных местах, тёмных парках, банях и милицейских участках.
— А в милиции почему? — поинтересовался Хвост, расширив глаза от ужаса.
— Мне откуда знать, почему там так много пидоров развелось, — пробухтел ему в ответ, злясь, что тот никак не догоняет мои приколы своим серым веществом, — Вот, слушай историю. Иду я однажды по улице, слегка навеселе. Вдруг подходят двое мусоров и бухтят: «Пройдёмте, будете свидетелем». Я возьми и ляпни: «Пральна, давно вам пора зарегистрировать свои отношения»?
— И чё?
— А ничё. Изловили меня и выпороли больно.
— Эх! Жаль, что меня там не было! — бурно огорчился Хвост, опять не ничего вкурив.
— А ещё у пидорасов появляются странные желания обряжаться в женские одежды, колготки там разные на себя напяливать, морду мазать макияжем всяким, в обуви на каблуках ходить, задницей вертя, — продолжил я нагонять жути.
— Да ну! — снова запереживал Хвост.
А я с трудом сдерживался, чтобы не заржать в голос. Даже скулы сводило.
— Пожилых они не станут трогать, — попробовал возразить сосед.
— Вот они то, пожилые, в смысле, больше всего подвергаются опасности изнасилования. С ними ведь легче всего справиться, — убеждённо заявил я.
Сосед скис.
— И никаких лекарств против такой жути нету? — с надеждой вопросил он.
— Пока нет, — горестно помотал я физией, — Ну, если только предохраняться при помощи затычки в нужное место. В аптеке они должны продаваться.
Посидели молча. Хмель будто выветрился у пенсионера. Вдруг глаза у него загорелись каким-то пониманием, и он заорал:
— Вон оно чё! А ведь Лёнька то Брежнев оказывается тоже пидор!
Твою… конституцию! Я всхлипнул от рвущегося наружу смеха и выскочил из-за стола будто бы по нужде. Отдышался на улице и вернулся, слегка похрюкивая. Нет, пора уже помаленьку закругляться с этой вечеринкой, а то у меня в животе точно чего-нибудь надорвётся. Петровичу было уже всё по барабану. Кажется, он перебрал впечатлений этого дня. Короче, распрощались с ним почти по-английски и пошли в свои хоромы. Хвост хоть и поддатый, но был ещё в адеквате. В реках у него обнаружился купленный нами и реквизированный обратно кусок сыра.
— Он у нас дрова покрал, — прокомментировал он свой поступок.
— Хвостяре Бог послал кусочек сыра… — хмыкнул я.
В доме было ещё холодновато, дрова в печи не полностью прогорели. Добавили туда ещё несколько полешек и пошли в гараж, так как именно из него имелся хитро выполненный ход в подпол. Лючок располагался под Москвичом в ремонтной яме, практически незаметный. Открыли его, сдвинув лист из железа в сторону. Хвост первым спустился по деревянной лестнице и включил внизу свет. Помещение подпола выглядело коридором примерно метров на двенадцать длиной и трёх шириной, с потолком чуть больше двух метров. Пахло почему-то деревянной стружкой. Правая стена была вся заставлена стеллажами до потолка, на которых хранилась всякая бытовая всячина. В конце своеобразного коридора располагалась примерно такая же деревянная лестница вверх, запирающаяся люком. Получалось, что попасть в подпол из дома было невозможно. С учётом воровских наклонностей окружающего народонаселения индюкова предусмотрительность порадовала. По левую сторону коридора располагались четыре двери. За первыми тремя находились настоящие камеры с деревянными нарами. Своя собственная, так сказать, тюрьма. Одна из камер, судя по скобам в стенах и в потолке, использовалась как пыточная.
За четвёртой, самой неприметной дверью около второй лестницы, обнаружилось маленькое квадратное помещение с письменным столом, полочками и сейфом в виде шкафа, закрытого на шифр. Блокнот Децала был у меня всё время с собой. Открыв эту драндулетину, увидел хранящиеся там индюшачьи богатства. В верхнем, закрытом на ещё один замок, ящике, хранилось семь сберкнижек на предъявителя по десять тысяч рублей каждая и три на ту же сумму на имя Голубкова Леонида Митрофановича. В нижней секции сейфа, в кожаном портфеле лежали пачки десятирублёвок с редкими вкраплениями четвертных и полусотенных. После пересчёта купюр получилась сумма в шестьдесят четыре тысячи рублей. Ещё отыскался там же брезентовый мешочек, наполненный золотыми николаевками номиналом в десять и пять рублей, свёрнутых столбиками в вощёную бумагу по десять монет. Всего выходило по три свёртка каждого номинала. Отдельно навалом лежали десять монет советских золотых червонцев и банковский слиток золота на пол килограмма. Прикидочно вся эта масса оценивалась мною тысяч в двенадцать-пятнадцать деревянными. Правда, как реализовать эти явно краденые ценности я пока не представлял возможным. В итоге я разбогател прикидочно на сто восемьдесят тысяч рублей. Позвал Хвоста и велел притащить из машины портфель с гонораром от Секи. Деньги к деньгам, как грится. Бумаги и ништяковые продукты из портфеля переложил в спортивную наплечную сумку из кожзаменителя, найденную в коридоре на стеллажах. Подумав, вытащил из портфеля на карманные расходы десять чириков. И оставшиеся грязно-мятые купюрки к ним присобачил. Почему-то хотелось от них поскорей избавиться. Подумав ещё немного, вытащил оттуда ещё пять сотен на прибарахлиться. Портфель занял место с остальными теперь уже моими богатствами в сейфе.
В нижнем ящике стола нашёлся паспорт на имя того же Голубкова с мордой Индюка на фотке и с пропиской в Рыболово. Военник сержанта Голубкова, стрелка. Тэкс-тэкс! Трудовая книжечка санитара правдинской больницы. Как, значит, этот крендель школу закончил, так сразу в санитары подался, якобы. Забавно! Техпаспорт на Москвич. Временное разрешение на право управления именно этим транспортным средством на имя Кутырёва без фотки. Хвосту надо отдать. Пустые бланки и основы для документов так и не нашлись. Хвоста заставил порыться в барахле на стеллажах, что в коридоре. Вдруг там чего-нибудь стОящее найдётся.
Мифический Лёня Голубков сотворился 9 декабря 1932 года в селе Голубково Удомельского района Тверской области. Жены и детей, слава всем богам, не имел. Если получится у Хвоста исправить тройку на пятёрку и поменять фотку, то я стану этим самым Голубковым двадцати двух лет. В военнике и в других документах тоже надо будет фотки поменять и даты подтереть. Тогда я без особых напрягов стану владельцем этого дома и машины. Подписи только надо подучиться рисовать правильно.
