Он перелез через подоконник, это было не так просто, как раньше: он стал тяжелее, и к тому же приходилось помнить о поврежденном колене. Он тяжело дышал к тому моменту, когда оказался в гостиной Эрика. Он счистил с себя осколки и осмотрелся. Вор многое может понять из простого осмотра жилища человека, и Эйб точно мог сказать, что Бетси никогда не будет счастлива с мужчиной, который живет здесь. Эйб просто не мог представить ее в этой аккуратной комнате, под простыней на этой идеально заправленной кровати. Даже холодильник выдавал, насколько Герман не подходит Бетси: все, что в нем было, — майонез, бутылка воды и полбанки оливок.
Каждый раз, влезая в чужой дом, Эйб всегда чувствовал, где именно найдет самую богатую добычу, и, как оказалось, он не потерял этой способности. Здесь, в гостиной, лежали вопросы для промежуточного экзамена на старшем курсе по историческому семинару, пять листов вопросов по культуре Греции. К листам с вопросами был подколот лист со списком класса. Эйб быстро просмотрел страницу и нашел то, что искал. Фамилию Гарри.
Он скатал в трубочку экзаменационные вопросы и сунул в рукав куртки, вышел за дверь, которая открывалась в коридор спального корпуса. Наступил час ужина, и, за исключением нескольких больных мальчиков, в корпусе никого не было. Эйбу не составило труда дойти до конца коридора, и еще проще оказалось определить, какая из комнат является бывшим кабинетом доктора Хоува: здесь была каминная полка с большим количеством зарубок, и золотистый дубовый паркет, и резное дерево, с которого нанятая горничная каждую неделю стирала пыль, и письменный стол, в который Эйб положил то, чего заслуживал Гарри Маккенна.
Карлин возвращалась домой с соревнований по плаванию в Нью-Гемпшире, когда почувствовала его присутствие. Она оставила рядом с собой свободное сиденье, кинув туда черное пальто, поскольку не желала поддерживать вежливую беседу ни с одной из девочек команды. Очень кстати, что сиденье рядом с ней оказалось свободно, потому что теперь было место для того, что осталось от Огаста Пирса, который уселся рядом с ней, одна мокрая капля за другой.
Хотя Карлин показала себя на соревнованиях неплохо, в общем и целом мероприятие всех разочаровало, и в автобусе царила тишина, как всегда бывает после поражения. Карлин даже не стала принимать душ перед тем, как одеться, остриженные волосы еще не высохли и пахли хлоркой, но капли воды, которые сейчас катились по пластмассовому сиденью, были не с ее волос и не с ее мокрого купальника, засунутого в спортивную сумку. Карлин бросила быстрый взгляд на ближайшее окно — вдруг оно приоткрыто? — снаружи висела мелкая морось, но все окна были плотно закрыты, и с крыши автобуса тоже ничего не капало. Та жидкость, которую заметила Карлин, была не дождевой водой, она расползалась по сиденью, мутная и зеленая, сгусток воды, который обладал и весом, и формой. Карлин чувствовала, как колотится сердце, точно так же оно билось, когда она выжимала из себя все силы во время заплыва. Она смотрела прямо перед собой и считала до двадцати, но все равно ощущала его рядом.
— Это ты?
Карлин спросила так тихо, что никто в автобусе не услышал, даже Айви Купер, сидевшая сразу за ней, ничего не уловила.
Карлин протянула руку, чтобы коснуться черного пальто. Ткань промокла насквозь и была такая ледяная на ощупь, что девочка немедленно задрожала. Она чувствовала, как холод поднимается по руке, как будто в ее вены добавили ледяной воды. Автобус уже въехал в Массачусетс и двигался на юг по девяносто третьей трассе, приближаясь к повороту на семнадцатое шоссе. Снаружи было темно и сыро, и все исчезало в тумане: заборы и деревья, машины и уличные вывески. Карлин сунула руку в карман черного пальто, оказалось, что он полон воды. Еще здесь был ил, а в складках швов — грязная галька со дна реки вместе с несколькими черными камешками, такие камешки часто находят в животах серебристых форелей, вспоротых ножами рыбаков.
Карлин посмотрела через проход туда, где сидела и дремала Кристин Перси. В запотевшем стекле сбоку от Кристин она увидела отражение Гаса. В черном пальто он казался бледным, как вода, полупрозрачным, его черты рассеивались каждый раз в свете идущих навстречу машин. Карлин закрыла глаза и откинула голову на спинку сиденья. Он возник рядом с ней, потому что она этого хотела. Она призвала его тогда и звала до сих пор. Даже когда она заснула, ей снилась вода, как будто мир перевернулся вверх тормашками и все, что было ей дорого, кануло в глубине. Она плыла по зеленым волнам с широко открытыми глазами, отыскивая мир, который знала, но этого мира больше не существовало: то, что некогда было твердым, сделалось теперь жидким, и птицы плавали вместе с рыбами.
Карлин проснулась, только когда автобус подъехал к стоянке Хаддан-скул, девочки шумно завозились, и мотор заглох. Она проснулась, вздрогнув, колотя вокруг себя руками, девочкам-пловчихам рассказывали, что так машут руками утопающие, и по автобусу прокатила волна паники. У Карлин из горла вылетал хрип, как будто ей ничто уже не могло помочь, но, к счастью, Айви Купер обладала холодным рассудком, она быстро протянула Карлин бумажный пакет, в который та дышала, пока ее кожа не обрела нормальный оттенок.
— Ты совсем замерзла, — сказала Айви, их руки соприкоснулись, когда Карлин с благодарностью возвращала пакет. — Наверное, слишком долго пробыла в воде.
Карлин потянулась за черным пальто и спортивной сумкой, собираясь уже выходить, но тут поняла, что почти все девочки с интересом смотрят на машину, припаркованную на траве перед «Меловым домом». Несмотря на морось и поздний час, Боб Томас был здесь, стоял рядом с другим мужчиной, которого никто из девочек не знал.
— Что происходит? — спросила Карлин.
— Где ты была? — Рядом с ней стояла Айви Купер. — Гарри Маккенну вышибли из школы. У него в комнате нашли экзаменационные тесты на этот семестр. Вчера вечером было слушание, и он никак не смог оправдаться. Я слышала, он влез в квартиру мистера Германа, чтобы украсть бумаги. Разбил окно и все такое.
И точно, кузов стоящей машины был забит чемоданами и кучами пожитков, в спешке загруженными просто так. Все, что принадлежало Гарри, было здесь: его свитера, спортивные тапочки, книги, его лампа. Некоторые девочки уже начали выходить из автобуса, некоторые уже бежали под дождем к «Святой Анне», а Карлин так и стояла, глядя в окно. Наконец Гарри вышел с таким видом, будто куда-то торопился. На нем был спортивный свитер, светлые волосы спрятаны под капюшоном, как следует разглядеть лицо тоже не представлялось возможным.
Он упал на пассажирское сиденье отцовской машины и захлопнул дверцу. Карлин вышла из автобуса, где, кроме нее, не осталось никого. Она все еще видела Гарри со своего места на стоянке, но он ее не замечал. Замдекана и отец Гарри не стали пожимать на прощание руки, это не было дружеским расставанием. В Дартмуте уже знали об исключении Гарри, и ему было отказано в автоматическом поступлении. Он не поступит в колледж осенью и вообще не закончит в этом году среднюю школу, поскольку его попросили уехать до окончания семестра. Карлин шла за машиной отца Гарри, когда она медленно переваливала через «лежачего полицейского» на стоянке и выворачивала на Мейн-стрит. Она шла под дождем, который сейчас пошел сильнее, заколотил по крышам белых домов. Машина была роскошная, черная, гладкая и такая бесшумная, что большинство горожан даже не заметили ее появления. Когда машина миновала гостиницу, она прибавила скорость и понеслась, расплескивая лужи, оставив после себя тонкую струйку выхлопа, которая поплыла к центру города.
Карлин проскользнула к себе в комнату уже после отбоя, и, хотя час был поздний, Эми Эллиот сидела на кровати и рыдала.
— Ну, теперь ты счастлива? — закричала Эми. — Его жизнь разбита!
Карлин легла в кровать, не раздеваясь. Она совершенно не была счастлива, отсутствие Гарри не вернет обратно Гаса. Гас не поднимется утром из реки, возвращаясь по собственным следам, он не проснется в своей постели, готовый идти в школу, желающий, чтобы его жизнь продолжалась. Когда утро действительно наступило, Карлин не пошла на занятия. Конец месяца выдался бурным, и с неба обрушивались потоки дождя, но это не помешало Карлин дойти до банка и поговорить с Майком Рэндаллом, а затем отправиться на автобусе в туристическое агентство в Гамильтоне, где она потратила деньги из сбережений мисс Дэвис на покупку билета на самолет. Она автобусом вернулась в Хаддан уже после обеда, направилась прямо в аптеку и села к стойке. Шел уже четвертый час, и Шон Байерс успел приступить к работе. Он стоял у раковины, намывая чашки и блюдца, но при виде Карлин вытер руки и подошел.
— Ты насквозь промокла, — сказал он, его голос был полон грусти и участия.
На полу под стулом Карлин натекли лужи воды, волосы прилипли у нее к голове. Шон налил ей чашку горячего кофе.
