по-человечески?
— Сдох.
На этой информативной ноте двое продолжили путь. Но уже спустя минуту обернулись туда, где за деревьями и холмами распластался умирающий мегаполис — с той стороны донёсся раскатистый грохот, будто многократно усиленный гром посреди ясного неба. Буквально.
— Что за ёбаный нахуй? — в своём стиле вопросила колдунья.
— Не зря свалили, — задумчиво пробормотал Кулов, — Надеюсь, не мы одни…
***
А в это время по совершенно другой дороге ехал совершенно иной транспорт. Дикая смесь легкового автомобиля и грузовика — к обыкновенной машине грубо припаяли огромный кузов, что кое-как держался на удлинённой раме и новой паре колёс. То, что это чудо альтернативной инженерии в принципе могло ездить, было удивительно, так что ни у кого не вызывала вопросов его крайне невнушительная скорость.
Внутри кузова же, который при близком рассмотрении оказывался наполовину срезанным товарным вагоном, расположился груз столь же необычный, как и везущая его машина. Что-то очень высокое, прикрытое коричневым плащом, с торчащим из спины гигантским мундштуком саксофона. Судя по надетой на голову шляпе, это нечто было человеком — не то спящим, не то без сознания.
За рулём сидел длинноволосый мужчина с серьёзным лицом — Рэйнбоу. Устало обводя взглядом леса вокруг дороги, он изредка поглядывал на старую карту, украшенную ярко-красной линией маркера — путь от мегаполиса до Северного Креста. Странное название для города. Будто искусственное, придуманное недавно, вопреки чему-то. Хотя, сейчас это не важно. Задание есть задание — дядя Лаки спас Луи жизнь, и Вайтснэйк перед ним в неоплатном долгу. Удивительно, насколько сильно он ценит жизнь человека, которого знает так мало.
— She’s creeping like a hungry cat, — тихо напевал музыкант, выстукивая пальцами по рулю. Радио, по понятным причинам, не работало, а потому приходилось выкручиваться, — I’ve seen it before…
Напарница же Рэйнбоу устроилась на соседнем сиденье, бесцеремонно запрокинув ноги на бардачок, и тихо посапывала. Музыкант, от нечего делать, время от времени посматривал на неё, а точнее даже любовался. Такая раскрепощённость Лаки казалась Вайтснэйку не только забавной, но даже эстетической. Что-то было в этом образе кошки-бунтарки, что пробуждало в музыканте желание взять в руки инструмент и творить мелодии. Он едва заметно покосился на гитару, что аккуратно лежала на заднем сидении, будто выжидая своего часа. Не будь Рэйнбоу занят столь монотонным делом, то с удовольствием бы взял её в руки, даже несмотря на спящую соратницу.
Однако в тот самый момент, когда Вайтснэйк внимательно осматривал Лаки, она резко мотнула головой, будто увидела во сне что-то неприятное. Из-под взъерошенных волос показалось то, что заставило музыканта молча опешить. Громко зевнув, девушка сонно потянулась, а затем открыла широкие глаза, повернулась в сторону водительского кресла, и сразу встретилась взглядами с удивлённым Рэйнбоу.
— Чего смотришь? — устало промурчала Лаки, — Нравлюсь?
— Нет, просто… — музыкант замешкался, вновь сосредотачиваясь на дороге, — У тебя уши…
— А, ну да. Человеческих ушей у меня нет, — девушка обезоруживающе улыбнулась и приподняла волосы когтистыми пальцами. Действительно: там, где у обычных людей росли ушные раковины, у Лаки была лишь гладкая кожа, — А на кой хрен мне, скажи, две пары?
— Не спорю, логично, — кивнул Вайтснэйк, — Просто странно.
— Тебя серьёзно удивляет такая мелочь? После всей херни вокруг? — не то искренне интересовалась, не то издевалась девушка, — Ладно. Как там наш шашлычок, не проснулся ещё?
— Даже не шевельнулся, — голос Рэйнбоу дрогнул от волнения, — Ты вообще уверена, что твой дядя его не добил?
— Уверрена, — серьёзно промурлыкала Лаки, — Ну, почти…
— Великолепно, — кажется, последние капли оптимизма покинули Вайтснэйка.
Воцарилась тяжёлая тишина. Музыкант по привычке посмотрел в зеркало заднего вида, не ожидая ничего там увидеть. Но каким же было его удивление, когда вдалеке он заприметил две стремительно приближающиеся машины.
— Кажется, у нас гости, — тут же предупредил Рэйнбоу, — Будь готова.
— А? Где? — девушка неспокойно завертелась из стороны в сторону, подобно юле, — А, вот эти сзади?
— Именно, — Вайтснэйк не отрывал взгляда от надвигающейся угрозы, — С нашей скоростью они нас догонят меньше чем за минуту. И я сомневаюсь, что намерения у них мирные.
— Ой, да ладно тебе! Может просто кто-то ещё решил свалить из города! — и только Лаки успела договорить, как издалека раздался громкий хлопок, а затем что-то со звоном ударилось о корпус автомобиля.
— Ага. А пулями они здороваются, — съязвил музыкант, стараясь вести машину зигзагами — он боялся, что нападающие, кем бы они ни были, попадут в неподвижного Луи.
Само собой, из-за петляющей траектории, чудовищная машина-гибрид замедлилась ещё сильнее, а потому уже вскоре преследователи наступали троице на пятки. Пули почти безостановочно барабанили по металлу, несколько даже попали в самого Вайтснэйка, без серьёзных последствий для последнего.
— Надя, водить умеешь? — затараторил музыкант, понимая, что боя не избежать, — Без гитары в руках я им ничего не сделаю.
— Ещё раз меня так назовёшь — голову оторву, — прорычала Лаки в ответ, — Нет, я руль в руках ни разу не держала, разве что до ближайшего дерева нас довезу.
— Плохо, — Вайтснэйк судорожно пытался выдумать другой план.
Очередной выстрел сорвал боковое зеркало, и в то же мгновенье одна из машин преследователей поравнялась с «грузовиком». Это был легковой автомобиль с обрезанной крышей и торчащими по всему корпусу шипами — зрелище скорее нелепое, нежели устрашающее. Внутри было четыре человека — трое стрелков с винтовками и один водитель, все как один в рванье и с мотоциклетными шлемами на голове. И где они достали их столько?
Один из нападающих издевательски-приветливо помахал Рэйнбоу рукой, а затем наставил на него оружие. Но за секунду до того, как пуля покинула ствол, с пассажирского сиденья раздался задорный клич:
— Кот-апульта!
И тут же, не обращая никакого внимания на опешившего музыканта, Лаки сорвалась с места, ловко пролетела прямо перед лицом товарища, и чуть ли не выстрелила собой из окна, разбив вдребезги стекло. Подобно снаряду она врезалась в шипастую машину, ощетинившись когтями. Боковым зрением Вайтснэйк заметил, как враги потеряли управление и остались где-то позади, а до ушей доносилась лишь отдалённая брань и выстрелы.
— Ещё одна юмористка… — процедил сквозь зубы Рэйнбоу, мысленно удивляясь, как в принципе возможно так швырнуть себя с места.
Но не успел музыкант даже облегчённо выдохнуть, как что-то со скрежетом впечаталось в другой бок машины. И стоило Рэйнбоу повернуться в сторону неприятеля, как прогремел очередной выстрел, и, со свистом разрезав воздух, пуля ударила прямо в длинноволосую голову, заставив её неприятно дёрнуться.
Конечно, Вайтснэйка это не убило, пусть и потратило немалую часть здоровья. Тем не менее, пальцы со всей силы сжали руль, а
