отобрал у Ниткуса сигару, затянулся несколько раз и, загасив её, вернул окурок хозяину. Ниткус сунул окурок в складку шапочки. Шос заговорил.
– Я – Ска Шос, товарищи. В пространстве меня называют Даймом. Дайм – четверть старой денежной единицы. Я военный лётчик-космонавт, генерал-майор ВКС Солнечной Империи, стратег-мастер. Мастер-пилот. Специализация – низкие орбиты, атмосферный бой, бомбометание, доставка, прикрытие и амбаркация десанта.
– Очень приятно, – пробормотал Марков.
– «ОК» с экипажем привлечены Землёй к миссии особого значения. Сейчас с «Чернякова» грузовоз загрузят секретным оборудованием. Оборудование надлежит доставить на орбиту планеты Четвёртая. Дальнейшие распоряжения вы получите по финишу над Четвёртой. Приказ есть, вы его слышали, космачи. Я не должен перед вами извиняться за нарушения устава, за перехват управления, за вторжение в сеть корабля… Не должен, но полагаю необходимым и делаю это тотчас. Простите, коллеги. В особенности вы, товарищ Ниткус. Заверяю вас, что спецы, контролирующие сейчас БВС, есть люди скромные, профессиональные и аккуратно выполняющие свои обязанности. Авторитарность опроса и редактирования основных баз данных, конечно, временно отменена, администрирование по вашей личке отозвано, но ось системы не затрагивается. Вы проверите сами, товарищ Ниткус, спустя лишь небольшое время. Перепрограммируется только внешняя среда и краткая память. Инсталляция программного продукта с техзаданием миссии ведётся в отдельный отграниченный массив Q. Возможности как автоматического, так и управляемого удаления – к вящему спокойствию товарища Ниткуса – предусмотрены в корне инсталлируемого продукта. Впрочем, конечно, соблюдены также и интересы секретности. Для несанкционированного чтения наши файлы не откроются, а будут, наоборот, срабатывать минные поля. Ключ на удаление будет передан лично вам, товарищ Ниткус, сразу по окончании миссии.
Вы должны признать, что, нарушая правила, мы сделали всё возможное, чтобы сократить размер возможного ущерба.
– Да ясно, – сказал Ниткус зло. – Обратимое изнасилование. В том смысле, что девушка просто забудет, что такое девственность и зачем она была нужна. Как будто так и было. Удаление опухоли в мозгу через анальное отверстие.
Ска Шос наклонил голову вправо и сказал:
– Да, что-то так.
Ниткус взорвался. Ван-Келат не бросился останавливать и затем прерывать соператора. Ему было любопытно, чем же ответит Кубе Ниткусу, сознающему полную свою правоту и обладающему весьма ядовитым языком, землянин, атмосферный как-никак лётчик.
Трезвый человек и серьёз Ван-Келат успокоился уже, насколько мог, расслабился и пытался получить удовольствие.
Клин был вышиблен клином в тот момент, когда Ниткус, повторившись в запале, остановился, ища синоним очередному (…). Но клином гораздо более шершавым, более тупым и толстым, такожде и ничем влажным не смазанным. Бесстрастность отповеди несколько снижала её эффективность, но Ниткус, уловив слабину, попытался раз отвякнуться, – и бесстрастность куда-то делась. Около трёх минут генерал-майор-землянин говорил исключительно соло, а космачи исключительно внимали, преисполняясь помимо воли чувством признания исключительных прав метрополии, рождающей и воспитывающей сыновей, способных так красиво общаться, на любые нарушения уставов, самой же ей, метрополией, писанных.
После заключительной паузы Ска Шос спросил:
– Убедительно?
– Где-то даже и чересчур, – сказал Ниткус и сдержался, чтобы не поаплодировать. – Что ж, братцы, – космач?
– Не без того, – согласился Марков. – Не то чтобы стало радостно и согласно, но понимание пришло.
– Ладно, Дайм, извините за истерику, – сказал (а что было?) Ван-Келат. – Командуйте этим кораблём.
– Благодарю вас, господин Ван-Келат.
– Да оставьте вы «господина». Памир меня зовут. Или Джон.
– Ну наконец-то. Благодарю вас, Джон, Куба и Очкарик. Скажу в утешение, что надоедать вам лично буду очень недолго, – сказал Шос. – Я загружу «ОК» и сойду с борта. Контроль миссии будет удалённым. Землян на борту не будет. Вы несёте груз, сваливаете его и отбоите. Отсюда действуете свободно.
– Сваливаем груз куда? – спросил Ниткус.
– На орбите Четвёртой узнаете. БВС выбросит задание.
– Как скажете, Дайм. Командуйте.
– Занять посты по расписанию, экипаж.
Без единого больше слова экипаж разлетелся направо, налево и прямо и закинулся по постам. Ска Шос умело расшпилил пассажирский «капюшон» в центре рубки, закинулся в нём, посмотрел на ручной таймер и продолжал:
– Куба, я ожидаю завершение залива полётного задания на БВС от «Чернякова» в течение ближайших минут, к без четверти семь среднего. Детализируйте по линкам.
– Приём как раз закончен, сэр.
– Даже? ОК. Соператор, введите в плинтус петушиное слово на отзыв полномочий внешнего администрирования БВС «ОК». Расклад кириллица, кегль девять, слово по буквам: эм, ти-шифт, си, кей-шифт, ти, ай, эр, си-шифт.
– Петух прошёл. Так, имею доступ. Я соператор, первому: готов к работе.
– Здесь первый, управление доступно. Контроль на столе.
– Динамик, ситуация на массах корабля управляема.
– Первый – командиру. Корабль готов к управлению.
– Роджер. Командир – первому, Джон, ведите корабль к «Чернякову». Диспетчерское взаимодействие – с ходовой рубкой. Название миссии – «Каплун». Первая фаза – приём груза.
– Понял, первый. «ОК» к «Чернякову». По «Каплуну», готов к выполнению первой фазы. Диспетчера миссии прошу к связи.
– Здесь «Черняков», диспетчер по «Каплуну», готов к взаимодействию.
– Очкарик, выход.
– Я динамик к Порту, расстыковка по стандарту.
– Я Порт-Грузовой, ваш зелёный. Удачи.
– Роджер, «ОК» – Порту. Я первый, автоматический режим. БВС, навскид.
– ГОТОВНОСТЬ К РАБОТЕ ПО ПЛАНУ.
– Я первый, руки с пультов! Грузовоз готов к расстыковке, при полном бюджете жизнеобеспечения и полном контроле динамических масс, твиндек открыт, на борту четверо. Дайм, сэр.
– Стартуйте, Джон.
– БВС, я первый, – старт.
– СТАРТ ПО НУЛЮ. ПЯТЬ, ЧЕТЫРЕ, ТРИ, ДВА, ОДИН. НОЛЬ.
«Всё сдвинулось».
– КОРАБЛЬ В КОСМОСЕ.
Глава 11 Без названия
Пол Мьюком работал (a.k.a. проводил основное время своей жизни) за обычным менеджерским столом-пультом в главном офисе Управления бытконтроля комплекса Форт. Стол находился в выгородке из пластиковых жалюзи на рамах напротив стола комиссара Макаровой и в нескольких шагах от автобара. Такое расположение рабочего места весьма способствовало моментальному доступу капитана (простите – мэра, уже – мэра!) к основным потокам информации, включая сплетни и слухи, нередко куда как более существенные, чем рапорты и доклады от административных подразделений. Безо всякой задней мысли, Мьюком повёл сенатора именно сюда, тихонько позвонивши по пути на терминал Генерального дежурного по Форту и предупредив его о скором явлении. Управление находилось в MEDIUM-бубле Форта, где поддерживалась центробежная в шесть десятых, каковая и позволила супрефекту Цандеру, дежурившему этого сентября, совершить в арке ограничника, связывающего секцию Управления с побортным коридором, великолепный «на караул» при виде процессии. Миновав бравого Цандера, Мьюком увидел, что к дежурной смене сотрудников Управления присоединилась большая часть из смен отдыхающих. Любопытство пересиливало. По контрасту с пустынными коридорами в офисе была толпа народу. Разнополых космачей пятнадцать повыскакивало из выгородок, выстроилось вдоль переборок и пялилось на землян, хотя и молча и ненавязчиво (демонстрируя хорошее воспитание).
