Напряжение нарастало в нём. Он чувствовал, что вот-вот сорвется, казалось, он сам себя уже не контролирует. Приходилось что-то отвечать, порой невпопад, девице в мини-юбке, стремившейся закинуть на него свои длинные ноги. Владимир, излучая плейбойский шарм, сидел в обнимку с двумя девушками напротив и усиленно потчевал их водкой. Наконец, когда они уже набрали градус, он, определив ту, что по его мнению, вернее даст, выбрался с ней из подушек и диванов и потащил на переговоры.
– Я сейчас! – стремительно поднявшись, Андрей устремился вслед за ним.
Владимир разговаривал со своей избранницей в проходе между танцполом и диванной зоной. Рядом дежурила официантка, и Андрей, указав на их столик, попросил чтобы она закрыла счет. Официантка, кивнув, подошла к стойке, и, повернув к себе экран кассы, вывела общую сумму заказа, и, распечатав чек, протянула его Андрею.
Расплатившись, он подошёл к Владимиру, и, поскольку тот не обращал на него никакого внимания, пришлось орать ему на ухо:
– Вов, я заплатил, я уезжаю!
Владимир, кажется, понял, кивнул, и продолжил окучивание своей жертвы.
Андрей уже вышел на свежий воздух, когда Владимир настигнул его на ступеньках перед входом в клуб.
– Витиеватый, стой, куда собрался!
Обернувшись, Андрей собрался как-то оправдаться, потому что последовал вопрос: «Ты куда, там тебя твоя тёлка ждёт?!», но Владимир, не слушая ответ на заданный им вопрос, сказал, что завтра выдаст деньги на развитие аптечного бизнеса – пятьдесят тысяч долларов.
– Я дам тебе полтинник, витиеватый, смотри не про€δи дело! У тебя там всё под контролем, в твоём Волгограде?
И, похлопав по плечу, попрощался:
– Давай, а то меня там тёлочка ждёт! Завтра рассчитаемся, скажешь сколько заплатил за столик!
Было без двадцати четыре, мосты разведены, таксисты наперебой голосили, что Охтинский мост сведут в пять (это Андрей и так знал), можно успеть на Володарский, который сведут через пять минут и на полчаса, а потом снова разведут. Но он знал ещё, что питерские таксисты с этими разведениями мостов так разводят пассажиров, что про это пора уже романы писать. Ему не хотелось дожидаться пяти часов, и он попросил отвезти его на съемную квартиру на углу Апраксина переулка и Фонтанки.
Ему не сразу удалось заснуть, несмотря на то, что был вымотан переживаниями и мыслями, как завтра будет управляться. Он ворочался и думал: а может вызвать такси и поехать домой на Большеохтинский проспект, не ложиться уже спать, а как следует собраться в дорогу. Ведь утром уже не имеет смысла мчаться отсюда за машиной на стоянку из-за пробок, тогда он вообще никуда не успеет. Придется ехать на завод на такси, потом на Думскую, в депозитарий. Кроме того, Владимир для передачи денег наверняка назначит встречу где-нибудь в районе обеда. И только после этого можно будет, спрятав полученные деньги в сейфе, ехать домой, собираться в дорогу, брать машину и выезжать на Волгоград. А это будет уже в районе четырех часов, если не позже. Из города он выйдет в лучшем случае в семь. В Волгограде окажется при самом благоприятном раскладе через сутки. То есть опоздает в кардиоцентр к Халанскому и тогда придется дожидаться до утра следующего дня. Поездка на море отодвигается на целые сутки!
Конечно, можно набраться наглости и позвонить Халанскому на мобильный, вызвать его куда-нибудь и встретиться в городе. Главврач не откажется от встречи во внерабочее время, но Андрею не хотелось прибегать к таким аварийным вариантам.
И в этом месте размышлений он провалился в сон, хотя полминуты назад собирался встать и поехать на Большеохтинский.
Глава 76
Андрей проспал, – трубка с заведенным будильником была оставлена не в спальне рядом с кроватью, а в другой комнате. На завод попал только в начале одиннадцатого. Ансимов-младший и оба Быстровых были на месте, они обсуждали сегодняшние отгрузки и платежи. Возможно, причиной отсутствия Артура не был вчерашний поход в ночной клуб – он никогда не отличался пунктуальностью. Игорь с Алексеем вчера ушли рано, поэтому имели возможность выспаться. Владимир и не ложился – из Магриба вместе с девушкой он отправился в гостиницу моряков на Гапсальской улице, это в пяти минутах езды от завода, где и скоротал в объятиях новоприобретенной подруги несколько часов до рассвета. В чем и отчитался перед Андреем, заодно продиктовав, что кому заплатить. Владимир старался держаться бодро, но его выдавали темные круги под глазами. Перед уходом он еще раз повторил распоряжения, и уже стоя в дверях обратился к Андрею:
– Позвоню через три часа – подъедешь ко мне на дорогу! Если ты уезжаешь – оставь Лёхе дискеты.
(имелись в виду дискеты с электронной подписью для программы Банк-Клиент).
Андрей делал вид, что чем-то занимается, но единственное полезное, что сделал – сообщил Алексею, что дискеты находятся в сейфе (а Ансимову-младшему это и так было известно).
Когда они вдвоём ходили на склад, чтобы проследить за погрузками, Алексей выпытывал, как обстоят дела с аптеками, и как Андрей распорядился выданными деньгами. Андрей проговаривал уже заученный текст: закупается торговое оборудование для казанских аптек и медикаменты для волгоградских.
– Тебе Вовок даёт пятьдесят тысяч? – напоследок поинтересовался Алексей.
– Так точно.
Владимир позвонил в начале второго и сообщил, какие бумаги надо подвезти. Карина быстро напечатала то, что нужно и передала Андрею. Попрощавшись со всеми, он пошёл на улицу Трефолева ловить такси. По дороге позвонил Ренату и сказал, чтобы тот ждал в офисе и был готов подойти к Гостиному двору в районе трёх часов дня. А заодно чтоб разыскал водителя, Сергея Рудакова – сообщить ему, что у него сегодня командировка на Волгоград.
– А позволительно спросить: раньше никак нельзя было предупредить? – вспылил Ренат.
– Никак.
– Я к тому, что у Серого может быть дежурство в части.
(Сергей Рудаков, военный, был знакомым Рената, и подрабатывал на Северном Альянсе – отгрузки, выполнение мелких поручений, иногда командировки).
Владимир ждал на площади Островского возле управления Октябрьской железной дороги. Андрей передал ему документы на поставку металлоконструкций и уселся ждать в его Мерседесе. С недавних пор исполнители из Управления РЖД, отвечавшие за выигрыш на тендере на поставку аккумуляторов, перестали брать комиссионные наличными деньгами, а вместо этого заключали со своей подставной фирмой договора поставки металлоконструкций или какой-нибудь другой продукции. Получив на расчетный счет оговоренную сумму, просили пропечатанные накладные и счета-фактуры на поставленный товар, который, естественно, никто не поставлял. Андрей давно потерял нить взаимосвязей между всеми ответственными лицами Октябрьской железной дороги, Владимир все контакты замкнул на себя, и доверял лишь общение с Алевтиной Самойловной с Фонтанки, 117 – той самой, под которую в своё время пытался подложить своих друзей, а в итоге на это смог решиться один только Игорь.
Вернувшись, Владимир вынул из карманов куртки пять пачек стодолларовых банкнот, которые за час до этого забрал из банковской ячейки:
– Держи, витиеватый!
Андрей спрятал полученные деньги во внутренний карман своей куртки.
– Расписка…
– Сейчас, не торопись… – Владимир вставил ключ в замок зажигания, и, прикрыв глаза, умолк.
В салоне было тепло, уютно, сюда не доносился уличный шум; в ожидании Владимира Андрей откинул сиденье и немного вздремнул. Он и сейчас почти спал.
Очнувшись, Владимир, скомандовал:
– Так, пойдем сейчас…
Они вышли из машины и пошли пешком в сторону Невского проспекта.
– Кавказ-бар, пообедаем – я угощаю, – пояснил Владимир.
Кавказ-бар находился на углу Итальянской и Караванной улиц. Андрей с Владимиром прошли в зал, где подавали бизнес-ланч и заказали харчо, свиной шашлык, солености и бутылку сухого красного вина.
– Тебя не унесёт? – спросил Андрей. Хотя то же самое относилось и к нему – с утра еще держался, а сейчас уже хорошенько клонило в сон.
– Я всегда за час до тренировки выпиваю бокал вина.
Андрей понял, что отсюда Владимир отправится в фитнес-клуб, где вместо тренировки будет дрыхнуть на лежанке возле бассейна, чтобы вечером показаться дома перед женой в надлежащем виде.
Во время обеда Владимир тоном моторного интервьюера, не слушая ответов, задавал вопросы: «Как делишки? Как тёлочки? Как семейство?», на которые Андрей невпопад отвечал. Расплатившись по счету и попросив у официантки листок и ручку, Владимир, глядя в упор осоловевшими глазами, сказал, что они с братом будут работать на фирме Совинком как стахановцы, возьмут на себя все риски и разделят с Андреем по-братски все прибыли и убытки. Что было довольно чудно – учитывая, что во всех предыдущих инвестициях Быстровы требовали фиксированный процент на вложенные средства не менее 10 % в месяц. Когда принесли бумагу и ручку, Андрей написал долговую расписку, в которой указал, как обычно, что берет в долг под 10 % сумму пятьдесят тысяч долларов. Владимир, спокойно прочитав поданную бумагу, сложил её вчетверо и засунул в карман.
