– А вы слыхали, у нашего шефа новый видеомагнитофон японской фирмы «Сикоси-накоси»?
– Это что! А у нашего шефа наш видеомагнитофон фирмы «Накося-выкуси»!
Эх, люди, люди! Раньше вы друг к другу в гости ходили, книги читали, письма друг другу писали. Много красивых завидных слов в этих письмах было. Потом у некоторых они даже издавались. А теперь что у нас издавать? Телефонные разговоры? О чём? О том, как хозяин со своей любимой сотрудницей разговаривает, когда его жена дома? Звонит ей, спрашивает:
– Алло? Это ты, Захар Захарович? Ну, как я тебе, к лицу губную помаду подарил?
Однажды его любимая сотрудница сама позвонила. Хозяина дома не было. Дочка младшая подошла. Маленькая, а сообразительная. Говорит:
– Папы дома нет, Захар Захарович!
Ну разве мог я подумать, когда молодым был, что люди мои способности и умение будут использовать, чтобы друг друга обманывать?
А как хозяин со своим другом конспирируются, когда о завтрашнем дне договариваются? Это же только я слышу!
– Ну что, Саня, в субботу вечером в библиотеку идём? Как в какую? В загородную, конечно. Она до двух ночи работает, и у нас там знакомый библиотекарь есть. Помнишь, который в прошлый раз с подносом ушёл и все книжки между столиками разлил? Я ему уже звонил. Попросил приготовить три брошюры о Петрове-Водкине.
– Ты с ума сошёл, Петь, три брошюры о Петрове-Водкине на двоих! Это же какие мы с тобой начитанные оттуда уползём. К тому же я теперь, сам знаешь, ничего, кроме Сухово-Кобылина, не читаю.
– Сень, ты что? Сухово-Кобылина вместе с Петровым-Водкиным читать нельзя. Это всё равно что сказки Ершова на ночь читать. Наутро будешь чувствовать себя Коньком-Горбунком!
Как вы думаете, может моя утончённая мембрана каждый день такое слышать? Не ухо ведь человеческое. Нет, никто мою мембрану не жалеет. А недавно хозяин вообще в таком начитанном виде домой вернулся, что в радиосеть меня включил. В это время вечернюю сказку для детей передавали. Он трубку снял, к уху приложил. А ему женский ласковый голос говорит:
– Здравствуй, дружок!
Он сразу заулыбался.
– Кто это? – спрашивает.
А она ещё ласковее:
– Сегодняшний вечер мы проведём с тобой, дружок, да?
Ну, он совсем разомлел, трубку рукой прикрыл, шёпотом спрашивает:
– А где мы с тобой встретимся?
Она говорит:
– В тридесятом царстве, в тридевятом государстве!
Он как закричит:
– Да вы знаете, кто с вами разговаривает?
Она отвечает:
– Иванушка-дурачок!
Ну, тут он сообразил, в чём дело, как даст мне опять трубкой по голове. У меня корпус и треснул. А хозяин смотрит и говорит:
– Совсем наш телефон старый стал. Пора его на свалку!
Ну вот, думаю, уже и на свалку. Значит, вся жизнь так в пустых разговорах и прошла. «А вы слыхали? А вы слыхали? А вы слыхали?»
– А вы слыхали, Муму откачали? Что? Не знаете, кто такой Муму? Ну вы и темнота! В школе надо было учить. Пушкина!
– Сами вы темнота! Не слыхали, небось, наш Сидор Матрасыч фиктивный брак заключил. У него от этого фиктивного брака уже двое фиктивных детей растёт!
В общем, теперь, когда дни мои сочтены, честно скажу: лучше бы я тогда с конвейера не по профилю работать пошёл. В сферу обслуживания. Телефоном-автоматом. Может, и пользы тоже не много бы принёс, зато всегда при деньгах был! Хапал бы и хапал себе с утра до вечера! Конечно, обругали бы меня пару раз, может быть, даже по физиономии съездили. Но денег от этого не уменьшилось…
О! Хозяйка с работы вернулась. Опять меня на кухню тянет. Боже мой! Боже мой! Только бы ей снова не сообщили, что кто-нибудь женился! Так ещё жить хочется!!!
На нашем огороде
Монолог грушиСыро! Значит, падать ещё рано. Не для того я весь сезон красотой наливалась, чтобы быть поданной к столу с какими-нибудь краснорожими помидорами. Моих предков сам Рембрандт рисовал! Так что лучше я ещё немного на солнышке подрумянюсь, зато потом меня сразу какой-нибудь художник заметит, нарисует, и я на весь мир своей красотой прославлюсь. Глядишь, заморский фрукт тут же предложение сделает. Была груша, стану какой-нибудь грушей-манго!
Ой! Мальчишки бегут. Надо листочком прикрыться. А то ещё, чего доброго, сорвут. Вокруг меня уже всех моих подруг оборвали. Напоказ потому что выставляются. Висят, бёдрами крутят. Вот их и оборвали. А я нет. Я чуть что – листочком прикроюсь. И всё. Вон мимо пробежали. На яблоню набросились. Ну, яблоки, я вам скажу, такие дураки! Правофланговые нашего огорода. Считают себя главными фруктами. Важные, надутые… Мол, вон как высоко мы висим. Ну и что? Зато как их трясут! Я всегда говорила: чем выше висишь, тем сильнее трясут. И тем больнее, кстати, падать!
Да-а, нынче вообще на дураков год урожайный. Огурцов, например, вон сколько уродилось! А толку? Бездарные! В организме одна вода! Вот и комплексуют. Напьются с утра, за день на солнышке их развезёт, к вечеру уже все на земле валяются! А здоровые! Вон на земле один лежит, лыка не вяжет! Длинный какой! Акселерат. Полгрядки занимает. Это они от современной пищи такими становятся. Их же теперь только химией кормят. Вот и результат! Черешня скомпотилась, крыжовник вкус потерял, щавель совсем с ума сошёл. «Хочу, – говорит, – чтобы из меня варенье сделали». Представляете, что с нашим огородом творится?! О сладкой жизни мечтает каждая кислая рожа.
Ой! Мальчишки обратно бегут. Надо снова листочком прикрыться! Ну вот, как всегда, мимо пробежали. Теперь на сливу набросились. Главное в нашей жизни – вовремя листочком прикрыться! А листочек у меня замечательный! Изолированный! Тридцать два квадратных миллиметра. Солнечная сторона. Самый центр кроны. Снабжение хлорофиллом налаженное. Через дырочку весь огород видать! Недавно такое наблюдала! К одной грушке по ночам комарик прилетал. Стасик. Пока бедная грушка с куколкой не осталась. Еле-еле потом замуж вышла. За одного сухофрукта.
У нас на огороде всё известно. Только ветер дунет, сразу всё по листочкам передаётся. Недавно, например, прошёл слух, что кабачки не своим делом занимаются! Знаете, что делают? Икру мечут! Умора, да? Эта икра, говорят, такая халтура! По цвету вообще не поймёшь, икра это или удобрение.
Кабачки за последнее время, я вам скажу, так обнаглели! Один до того дошёл, что мне предложение сделал! Я ему говорю: «А ты фикус видел когда-нибудь?» Ей-богу, я иногда жалею, что такая красивая.
Недавно салат клеился. Я его тоже быстро на место поставила. «Дурень, – говорю, – жабо зелёное! Неужели ты думаешь, я при моей красоте могу стать салатской женой?»
Словом, от этих постоянных предложений никакой жизни не стало. Сливёнок и тот недавно ко мне пристал. Я ему сразу сказала: «Ну ты подумай! Косточкой своей поворочай. Арбуз в таблетке! У тебя же никакого будущего. Одно повидло!»
