Всё-таки Макаров -- государственного уровня мыслитель. Ужасно рад, что Сан Саныч к нему прислушивается. Я вот тоже прислушиваюсь, потому что никогда не учился ни стратегии, ни тактике морского боя. Мне нужны конкретные задачи -- сказали потопить такие-то корабли, я и выполнил. Сейчас велели терпеливо ждать -- буду ждать. Пока не скажут "фас".
- Кстати, Степан Осипович! Вдруг некстати вспомнилось мне, не обессудьте, что невпопад.
- Извольте, Пётр Семёнович! Право не стоит так церемониться. Высказывайте ваше соображение.
- Я о незамерзающем порту на берегу Кольского полуострова. Отчего, скажите на милость, туда не проложена железная дорога? Ведь с Северо-Американскими Соединёнными Штатами оттуда сообщаться куда как удобно.
- И правда невпопад. Уж не казните меня строго, но ответить на ваш вопрос я никак не в силах.
***
Прибежал катер от острова Крит. Нынче волнение меньше двух баллов, так что корытца эти весьма хороши на ходу. Его сразу подняли на палубу -- данная процедура здесь отработана на зависть всем. Грузят торпеды, горючее заливают -- хоть и поршневая машина стоит на этом бегуне, но котёл переделан на отопление мазутом. В топку годится вообще всё, что горит.
Мне -- команда к немедленному исполнению: отбежать на десять миль к юго-востоку и атаковать группу из семи кораблей. А чтобы не ошибся в выборе цели -- мичман с торпедного катера идёт с нами за штурмана. Он их видел, не ошибётся.
Пошли не мешкая. Новый член команды не успел переодеться из катерного костюма в подводное облачение, поэтому Игнат его срочно переобмундировал -- тут в кожаном плаще делать нечего. Собственно до нужной точки мы еле успели -- дымы увидели, считай сразу, как тронулись. Пришлось переходить на шноркель и погружаться, прячась от глаз -- судя по-всему кильватерный строй конвоя проскакивал мимо. Даже на самом полном ходу под турбиной больше девяти узлов у нас не получалось. Я сразу принял на десять градусов правее, чтобы более полого срезать угол, но ни в чём уверен не был -- дымы смещались вправо быстрее, чем хотелось бы.
Тем не менее, увидеть корабли нам удалось. Мичман, приглашённый к окулярам, уверенно опознал силуэты британских транспортов, но "дотянемся" ли до них -- так и оставалось непонятно. Мы наперебой оценивали расстояние, измеряли угловое смещение и считали, считали, считали. Я уже сообразил, что выстрелить удастся только по двум замыкающим, причем с дистанции около трёх километров. Как Вы полагаете можно оценить шансы на поражение цели? Вот-вот. И я не слишком разевал варежку. Решение задачи такого рода крайне затруднены погрешностью оценки расстояния. Получающуюся неопределённость можно попытаться перекрыть пуская несколько торпед... наш новый штурман тоже так считал -- он ведь командир торпедного катера и с подобными проблемами встречался, а, главное, наши с ним прикидки оказались близкими.
Выстрелили по концевому четырьмя торпедами, целя в одну точку, но с интервалами в двадцать секунд -- прикинули, что за это время цель проходит расстояние, равное собственной длине. Такой приём, по нашим расчётам, прощал ошибку в оценке расстояния до цели примерно в пару кабельтовых. Попали одной -- второй или третьей -- уверенно определить невозможно. Естественно, сразу после залпа нырнули и ушли на двадцатиметровую глубину, так что, ничего, кроме звука взрыва до нас не докатилось. Курс я распорядился взять такой, чтобы пройти за кормой у торпедированного корабля, а скорость мы сбросили. Я усиленно вслушивался в шумы, надеясь понять, что же происходит на поверхности, и уже через десяток минут с удивлением понял -- конвой никуда не ушел. Более того, не менее двух винтов приближаются к нам.
Вот незадача. Совсем забыл, что моряков с тонущих кораблей полагается спасать. А у меня ведь ещё пара неизрасходованных кормовых торпед имеется в аппаратах.
Потихоньку отошел подальше и подвсплыл под перископ. Три корабля спустили шлюпки и подбирают плавающих в тёплой средиземноморской воде потерпевших крушение. Ещё три легли в дрейф и поджидают остальных. Вот к ним я и стал подкрадываться кормой вперёд.
Плохая это была идея. После реверса винтов мы чуть не всплыли наружу -- хорошо, что успели принять воды в балластные цистерны. Потом начались проблемы с управляемостью. Пока не набрали немного скорости лодка вообще не слушалась рулей, да и потом делала это неохотно. Минут через пять Игнат, стоявший на управлении, взмолился:
- Пап! Не выдержу я минуты боевого курса пятючись!
А что прикажете делать. Этот вьюнош реально лучший рулевой. Вертикально-горизонтальный. От машины в воздухе он неотделим. Хоть на первых ныряльщиках, хоть на вторых. Ну, понимаете, при мне рос.
- Ныряй на двадцать, Ляксеич. Будем реверсироваться. А уж потом по дуге зайдём.
- Так, Семёныч! А как уйдёт супостат? - это наш новенький мичман. Он видел картинку и представляет себе всю неустойчивость ситуации.
- Задом наперёд всяко промажем. Нам треть минуты гироскоп раскручивать в торпеде, и куда она побежит если мы в это время будем рыскать?
Эдуард Карлович, дождавшись Игнатова кивка, заработал переключателями. Тут не ждут частных прямых команд. Задачу поняли -- исполняют. Шпаки сухопутные!
- Семёныч, стабилизировались. Два узла идем. Продуваться на положительную плавучесть?
- Давай, Ляксеич. Стрелять придётся из под перископа. Нам понадобится хорошая управляемость.
Я перенимаю руль, чтобы заложить плавную дугу, приводящую в точку залпа. Балансировка плавучести -- дело ответственное. Не знаю, как на настоящих подводных лодках, надеюсь, никто не забыл, что я никогда на них не плавал. Но на моих -- такая вот особенность, если желаешь уверенно действовать, а не бороться со взбунтовавшимся кораблём.
Быстро сказка сказывается, долго дело делается.
- Ляксеич, подныривай на двадцать.
- Сполняю.
Я слежу по часам -- нет у меня сейчас других органов чувств, кроме них и лага.
- Под перископ!
- Сполняю... пять метров.
Включаю подъемник и приникаю к окулярам. Вода, вода, вода, граница сред, зараза! Поспешил. Неподвижный борт так близко, что не входит в поле зрения.
- Пятый товсь! - промахнуться невозможно, так что объективы я снаружи убрал. Игнат и без подсказки знает, что мы на боевом курсе. Стрелка компаса -- не шелохнётся.
- Пятый готов!
- Пли!
Надеюсь, никто не забыл, что торпеды у нас бесследные, и стреляем мы беспузырно? Пока не бахнет -- никто ничего и не приметит.
- Ныряй на двадцать, быстро!
- Сполняю... готово.
Грохот прошел впечатляющий, мичман флегматично сменил лампочку над штурманским столиком. Кажется, из парня будет толк. Как его... Евгений Евстигнеевич. Попрошу потом поставить командиром на "Н2" этого офицера, если без фокусов выведет лодку в точку рандеву.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
