Да, он всегда знал, что остается единственным наследником дяди, Вероника имела право распоряжаться его имуществом лишь прижизненно. Имущества-то там было — что кот наплакал, он, Патрик, не был последним бедняком и не особенно в этом имуществе нуждался. Не было у него необходимости с тоской выжидать смерти Вероники, не говоря уже о том, что по закону убийца теряет право на наследование имущества жертвы, так что нужно быть совсем полоумным, чтобы убивать своего наследодателя…
Я аж подпрыгнула при этих словах. Наследодателем ведь был Хенрик, не Вероника. А Хенрика Патрик уж точно не убивал! Значит, он и должен получить его наследство, независимо от того, что Веронику кто-то шлепнул. Да пусть это он убил Веронику, пусть хоть двадцать раз ее убивал, он остается наследником и в том случае, даже если получит пожизненный приговор, и, значит, может продать мне болгарский блочек-105.
Видели бы вы, как при этом эгоистичном и безответственном выкрике поглядели на меня Гражинка и Януш. Это заставило меня опомниться. Я и опомнилась. Холера, как все же проницательна Гражинка, написав то письмо!
Януш вежливо и холодно отреагировал:
— В принципе ты права. Давай, однако, сначала дочитаем его показания до конца.
Я поспешила согласиться.
Да, в Болеславце Патрик бывал довольно часто, но по другим причинам и не всегда заходил к родичам. В этом не было особой нужды ни у них, ни у него. Последний свой визит к ним он может описать во всех подробностях, для того, собственно, и явился в полицию.
Он не собирается высказывать тут свое мнение о преступлении, не намерен называть преступника. Он ограничится лишь изложением сухих фактов — никаких собственных предположений и ощущений, никаких выводов. Выводы пусть делают следственные органы. Готов отвечать и на все дополнительные вопросы.
Итак, в тот знаменательный день, одиннадцатого мая, он приехал в Болеславец где-то около полудня и сразу договорился о встрече с пани Бирчицкой. По телефону договорился, ясное дело, и ей звонил тоже на сотовый. Да он лишь для того и приехал в Болеславец, чтобы увидеться с этой пани. Он знал, что пани Бирчицкая торчит у Вероники, потому что был в курсе дела с марками. Подъехав к дому Фялковских, он в окне кабинета пана Хенрика увидел пани Бирчицкую. Нет, в дом он не стал входить и вообще не показывался Веронике, не было необходимости. Он попросту ожидал, когда выйдет пани Бирчицкая, с которой они договорились вместе пообедать. Пани Бирчицкая вышла, они быстро пообедали, и тут оказалось, что у пани Бирчицкой неприятности…
Здесь старший комиссар перебил Патрика, заявив, что ему ведено рассказывать о себе, а не о пани Бирчицкой. Тот возразил: неприятности пани Бирчицкой тут же стали его собственными неприятностями, так что он и говорит о себе.
Похоже, именно они оказали влияние на развитие всех последующих событий, но это уж пусть судит следователь. Такая вот деталь: у пани Бирчицкой закончилась в фотоаппарате пленка, а она очень хотела забрать в Дрезден фотографии с этой пленки, поэтому он вынул пленку и обещал еще в этот же день вернуться к ней с фотографиями. Он хотел было сразу вставить в фотоаппарат новую кассету, но чистой у пани Бирчицкой не оказалось, так что он должен был еще и новую кассету купить.
Выключив магнитофон и отложив страницу (я слушала и читала одновременно), с гневным упреком взглянула на Гражинку.
— Ну, знаешь… И ты мне об этом даже словечка не промолвила!
— А какое это имеет значение? — сразу вздрючилась Гражинка. — Ну аппарат, ну кончилась пленка…
— Но тебе хотелось получить фотографии?
Хотелось?
— А что здесь такого? Фотографии делались специально для Лидии, и я хотела ей их привезти.
— И ни слова!
Януш осуждающе добавил:
— Вот так бывает, когда свидетеля просят рассказать со всеми подробностями, причем не решать самому, какая подробность имеет значение, а о какой мелочи можно и не упоминать. Никак люди не поймут, что важна любая малость.
— Интересно, что ты там еще скрыла…
— О боже! — вскричала пристыженная Гражинка и схватила очередную страницу показаний Патрика.
Подозреваемый знал Болеславец, но поверхностно. И уж совсем не был знаком с его жителями. Он никак не ожидал встретиться с фотографическими трудностями. В одном бюро обслуживания не оказалось пленки для аппарата Гражинки. Другое фотоателье оказалось закрытым по случаю канализационной аварии, надпись на двери огромными буквами ПРОСИМ КЛИЕНТОВ ИЗВИНИТЬ уже издали бросалась в глаза. Оставался третий фотограф, а поскольку время поджимало, Патрику пришлось приложить немало усилий, чтобы пленку проявили и сразу отпечатали. С пани Бирчицкой они договорились встретиться в половине восьмого, фотограф все копался и копался, и в результате молодой человек опоздал на свидание.
Он знал, где проживали родственники девушки, у которых она остановилась, знал адрес ее кузины и решил ехать прямо туда, но по дороге свернул к Фялковским. Во сколько это было? Без нескольких минут восемь. Патрик немного удивился, увидев у дома Антония Габрыся, но не придал этому значения и поспешил к дому кузины пани Бирчицкой. И там он вдруг заколебался, заходить ли к родственникам пани Бирчицкой. Почему засомневался? Вы же просили говорить только о фактах, не останавливаясь на чувствах и домыслах. В данном случае факт лишь один — засомневался, а причины кроются в сфере чувств, в данном случае — его чувств к пани Бирчицкой, и это никого не должно касаться. Может, не хотел быть излишне навязчивым. А может, просто не было желания при посторонних объяснять причины своего опоздания и извиняться.
Как долго он колебался? На часы не смотрел, но как минимум полчаса. И тут ему вдруг вспомнился Антоний Габрысь у дома Фялковских, и подумалось: интересно, чего он там околачивался? Возможно, вдруг шевельнулось какое-то предчувствие, но не будем о метафизике, а факт такой: Патрик перестал сомневаться, отказался от визита к родственникам девушки и вернулся к дому тетки.
Габрысь там по-прежнему был, мелькнул раз, Другой, вроде бы обходил дом кругом. Патрика заинтересовало поведение парня. Машину он оставил не у входа, поскольку по-прежнему не хотел показываться Веронике, а несколько в стороне, и бесшумно подошел к дому. Подождав немного, он, по примеру Габрыся, обошел дом кругом и увидел, как из него выходит какой-то человек и что-то несет. И очень торопится.
Вскоре он вернулся и опять вошел в дом. Поскольку тетки Патрик нигде не видел и не слышал, такое таскание тяжестей показалось ему подозрительным. Тетку он знал, и такое поведение неизвестного как-то совсем не вязалось с ее характером. Странно… И Патрик решил войти в дом. Задняя дверь оказалась незапертой, и это тоже было странно и никак не походило на обычаи тетки. Вообще, все было каким-то нетипичным. Вероника, как правило, впускала людей в дом только через парадную дверь, задней же пользовалась исключительно в собственных нуждах.
Войдя, Патрик увидел незнакомого мужчину, который как раз шел по коридорчику к задней двери, сгибаясь под тяжестью ноши. В ноше Патрик с первого взгляда распознал дядину нумизматическую коллекцию, которую дядя ему неоднократно показывал, потому он ее сразу узнал.
Тут Патрик должен дать пояснение. Свою коллекцию дядя держал не в нумизматических кляссерах, а в специальных подносиках с углублениями для монет, которые обычно бывают выставлены в музеях. Аккуратно сложенные один на другом, эти подносики заполняли железные ящики, большие и тяжелые, страшно тяжелые. Поступал он так из соображений безопасности — как-то сам об этом сказал. В случае чего ценности и в огне не погибнут, и не каждый вор в состоянии унести такую тяжесть. Ящики запирались на замки, так что для грабителя двойная сложность — открыть не откроет, а выносить замучается, дотащить до двери один ящик и то проблема. Так говорил дядя. Ну а тут вор, сгибаясь от тяжести, нес только содержимое, то есть подносики с монетами, без ящиков.
Убеждение, что я стал свидетелем кражи, продолжал Патрик, трудно отнести к области чувств или рассуждений. Все было ясно как божий день. Ситуация, атмосфера, поведение грабителя, напарник у дома — все говорило об этом.
Патрик понял, что ворюга тащит вторую половину коллекции, первую он вынес несколько минут назад на глазах Патрика.
Мириться с кражей Патрик не собирался. Он не знал, где была хозяйка, почему не реагировала. Он просто не думал об этом, а стал действовать.
Еще подробнее? Ладно, если это возможно.
Войдя в дом и услышав какой-то шум, Патрик остановился и сделал шаг в сторону и поэтому оказался несколько в стороне от вора. В коридоре было темно — Вероника из экономии всегда пользовалась самыми маленькими лампочками, какие только имелись в продаже. Видел его грабитель или нет — Патрик не знал. Может, не заметил, а может, увидел и испугался. Факт остается фактом — вылетел из дома как пробка и помчался изо всех сил. Патрик ринулся следом.
