кивнула, отпуская его.
Ужин снова проходил в одиночестве. Пресная овсяная каша совсем не радовала меня. Вместе с ней почему-то подали вино. Горько-сладкое, оно оказалось совершенно удивительным на вкус. Раньше я пробовала лишь деревенское самодельное вино, больше напоминающее сидр или банальную бражку. Этот же напиток обжёг горло и разлился по телу приятным теплом уже с первого глотка. Мне даже стало немного полегче.
Ай, будь что будет. В конце концов, этот мир сломал меня, лишив практически всего. Наверное, Корвин прав: тотальное господство Дар'армиана действительно будет лучше для всех людей. Да, они лишатся воли, зато обретут сытую безбедную жизнь…
И всё же какая-то часть меня люто противилась этой идее. Уж сама не знаю, почему. Некий скрытый доселе внутренний голос говорил: "Ещё не всё потеряно! Тебе есть за что бороться!"
Удивительно осознавать, что судьба всего мира зависит от моего решения. Я до сих пор не понимала, как это так? Как я смогу принять решение? Всё уже решено за меня… И будет ли у меня выбор в действительности?..
С такими мыслями я и уснула. На этот раз мне не снилось ничего — только умиротворённая темнота и тишина, спасительные для рассудка, одержимого агонией мыслей. А когда я проснулась, солнце ещё не взошло.
Глава 61. Начало конца
Рано с утра ко мне принесли платье. Я приняла быструю ванну, умылась, мне помогли надеть его. Причесали волосы, уложили их в широкую нетугую косу.
— Джессамина, — в покои вошёл отец. Он тоже был при параде: бархатный камзол, жилетка, белоснежная рубашка, высокие сапоги на шнуровке, бордовый шёлковый платочек на воротнике.
— Вижу, ты уже готова, — он бегло оглядел меня. — Идём. Пора нам поспешить. Выше нос, дочь.
Герцог слабо улыбнулся, затем развернулся и вышел. А я зашагала за ним, стуча каблуками новеньких туфель.
— Ты освободишь Дар'армиана? — спросила я в лоб у отца. — Ты знаешь, что он собирается делать?
— Да. Ты сама всё увидишь, Джессамина, — мягко ответил он. — Наконец-то наступят лучшие времена.
"Верь только своей семье…" — зазвучали в голове слова Гренна. Но разве отец — не моя семья?..
Мы спустились и вышли во внутренний двор. Здесь было тихо и безлюдно. Ночной сумрак ещё не до конца развеялся, остатки холодного тумана стелились у ног. Однако нас ждала карета, запряженная колдовскими лошадьми, теми самыми, что когда-то увезли нас из Врены.
Отец помог мне забраться в карету, сам сел напротив. Рядом с ним на сиденье я обнаружила книгу, "Единый завет Господень", рядом с собой — бумагу, перо и чернильницу. В душе забилась тревога, ощущение поворотного момента, который вот-вот изменит судьбу целого мира. Я просто обычный человек, я не в состоянии взять на себя такую ответственность!
Но я смотрела на отца и отчётливо понимала, что он не позволит мне отвертеться, сбежать. Хотя, по правде говоря, бежать мне было некуда. Здесь — он, там — Хранительницы, которым так же неважно, чего хочу я. Но у меня нет выбора. Кто-нибудь из них найдёт меня, рано или поздно, заставит подчиниться, на этот раз уже силой, не словом. Это палка о двух концах…
— Не беспокойся, Джессамина, — попытался успокоить меня герцог Элнор. — Скоро всё станет хорошо. Будь уверена, Дар'армиан принесёт тебе счастье. Признайся, ты же чувствуешь к нему… симпатию?
Этот вопрос ошарашил меня. Я молчала, не зная, что ответить. Что на этот вопрос вообще можно было ответить?
— Он нравится мне. Но Дар'армиан ведь не человек, — я потупила взгляд.
— А это важно?
Вопросы отца заставляли мои щёки и лицо буквально пунцоветь. Да, когда-то я была очарована Дар'армианом, но сейчас… точно сказать уже нельзя.
— Да. Для меня — важно.
Дориан помолчал, пристально глядя на меня, а затем проговорил:
— Забудь о своём этом… друге, Зевларе. Я лично видел его труп, вернее, то, что от него осталось. Тебя ждёт счастье, дочь моя, и ничто не должно стоять на пути между тобой и ним.
Я не ответила, лишь мотнула головой, пряча слёзы.
— Бедная моя Джессамина, — вновь заговорил геоцог Элнор. — Пережить потери близких… тяжело. Но как только ты воссоединишься с Дар'армианом, ты забудешь обо всём.
— А если я не хочу?.. — я поняла на него глаза.
— Ну что за глупости, Джесс? Ты же знаешь, Дар'армиан обожает тебя. Ни с кем из обычных мужчин ты не будешь так счастлива, как с ним.
— Вы… Вы собираетесь обвенчать нас?.. — я задрожала от этой мысли.
— Да, — отец серьёзно смотрел на меня. — Ради тебя, ради блага всего будущего. Скажи, ты дашь своё согласие?
Немного подумав, я кивнула:
— Я согласна… отец.
Некоторое время мы ехали молча. Я наблюдала, как за окном медленно проплывали привлекательные пейзажи: туманные поля, хранящие в ложбинах остатки ночного сумрака, редкие деревца, почти голые, чьи опалые листья разметались ветром по всей долине, бирюзово-изумрудная, цвета чирок полоса леса светлела невдалеке, и сквозь белёсую вуаль тумана просматривались силуэты ёлок. А сверху небо, ещё не утратившее ночную синеву, постепенно алело и золотилось лучами рассветного солнца.
Природа, хранившая томное очарование, казалось, совсем не заботилась делами смертных. Величественная в своём гордом одиночестве, она лишь украдкой наблюдала за охватившим цивилизацию огнём войны. И всё же здесь, вдали от городов, в тишине и размеренном спокойствии казалось, будто бы нет никакой жестокости, костров для ведьм, сожжённых магией деревень и городов… И я тоже позволила обмануть себя видом спокойного тихого рассвета. Но лишь на время.
— Мы подъезжаем, — разрушил тишину герцог Элнор, и я вздрогнула от звука его голоса, прозвучавшего подобно грому.
Вскоре карета остановилась. Дориан вышел и, придерживая дверцу, подал мне руку. Держась за неё, я ступила туфельками на влажную от росы траву и тут же огляделась. Прямо перед нами земля уходила вверх, создавая возвышенность с пологим склоном.
— Блэгвелльский Холм, — отец выдохнул. Затем, взяв необходимые вещи из кареты, мы принялись подниматься. Мне приходилось придерживать длинный подол платья, чтобы не споткнуться и не запачкать его.
— Почему именно это место? — спросила, чтобы хоть немного скрасить путь разговором.
— Холм имеет свою легендарную историю, — ответил отец. — Когда-то давно на земли нашей Империи напало страшное чудовище — архигриф. Оно было похоже на гигантскую птицу, только имело четыре лапы с огромными, острыми и кривыми, как южные кинжалы, когтями. Оно умело говорить и изрыгать чёрное пламя. Именно здесь, на этом холме, великий колдун Блэ́гвелл, герой Империи, дал бой чудовищу. Он сразился с ним и… победил. Но какой ценой… Блэгвелл истратил всю свою магию и больше не смог колдовать.
