удачных обстоятельствах. В своей прежней жизни он бы обязательно его переманил к себе на службу. И все-таки главного Чен добился – Клара осталась с ним, Русич готов был помогать в поисках. Пора было приниматься за дело.
В записях профессора Немытевского было много описаний того места, где они нашли деревянную постройку, соединенную с пещерой. На крыше этой постройки даже умудрилось вырасти дерево, которое потом засохло и стало ориентиром для профессора. Так как с того момента, когда были сделаны записи прошло почти сто лет, на месте одного дерева могла вырасти целая роща. Значит, возможно, на месте постройки, ведущей к скале, сегодня имеется какая-либо растительность.
Несколько раз они с Русичем раскладывали части фрески с начертанными на них линиями и так, и этак, пытаясь разглядеть какую-нибудь схему или план, но ничего толкового им в голову так и не пришло. Клара предложила версию, что голубоватые линии – это схема русла реки или ручья, а зеленые – указание на какую-то растительность (лес, болото), но откуда в пустыне могли взяться леса или болота? Тексты записок профессора Немытевского Чен практически выучил наизусть, но никак ему не удавалось нащупать ту тоненькую ниточку, которая направила бы его по верному пути. Русич предложил найти специалиста по составлению карт, показать ему куски фрески, чтобы он попробовал составить подобие современной карты. Сведений для этого было маловато, надо было проехаться по территории, осмотреться, провести разведку и попытаться хотя бы приблизительно найти на местности похожие места.
Клара и Чен решили выехать завтра с рассветом, вооружиться фотоаппаратом, нивелиром, бумагами Немытевского и частями фрески. Русич собрал им немного еды, аптечку, загрузил в багажник побольше канистр с водой, палатку и даже раскладной столик со стульями.
С рассветом старенький автомобиль Русича, загруженный до самого верха, отправился в путь. Русич помахав рукой путешественникам, с облегчением вздохнул – приключения это, конечно, здорово, но за время, пока квартиранты жили у него безвылазно, в хозяйстве Русича накопилось много дел.
Машину вел Чен, а Клара – большая любительница поспать – подремывала на сиденье рядом с водителем. Решили ехать к «Дырявой горе», а там уже ориентироваться по современной карте. Чен – в прошлой жизни геолог – составил несколько набросков карты по вариантам, сложенным из частей фрески. Их получилось ровно три. Как не сравнивали их с современными картами местностями, ничего похожего не находилось. Дремать Клара и не собиралась, просто сидела с закрытыми глазами, решение ехать к «Дырявой горе», где она чуть не простилась с жизнью после падения с высоты, далось ей нелегко. Конечно, она не показала вида, но при упоминании о «Дырявой горе» ей на физическом уровне становилось нехорошо. Все-таки там с Гюнтером им пришлось пережить тяжелые моменты.
Чен тоже испытывал некоторую неловкость и чувство вины за действия Штольца и его подручных, но виду не показывал. Клара предложила объехать «Дырявую гору» с левой стороны, откуда начиналась длинная горная гряда, испещренная разломами и кое-где покрытая кустарником и отдельно стоящими деревьями. Пробираться сквозь них, конечно, было не просто, но возможно, для этого пригодились загнутые острые ножи, которыми их снабдил Русич.
Оставив машину в тенистом месте, захватив с собой фляжки с водой и ножи, Клара и Чен направились прямиком к этой гряде. Подъем преодолели довольно быстро, но одного взгляды с вершины гряды было достаточно, чтобы понять – эта местность буквально вытоптана ногами тысяч туристов, студентов и археологов. Если здесь что-то когда-то и было, то все давно растаскано на сувениры. Клара долго рассматривала карту местности. Она отметила на ней свое местонахождение, а потом провела три луча – на восток, на запад и прямо под углом 90 градусов к лицевой стороне «Горбатки». Про себя отметила, что, судя по рисунку карты, ей привлекательней всего кажется западное направление. Загадала про себя, что если сейчас направление на запад укажет и Чен, то у них все получится. Клара показала карту Чену и спросила:
– Ну что, куда направимся? Я уже сделала свой выбор, хотелось бы, чтобы он совпал с твоим.
Чен посмотрел на лучи, начерченные Кларой, достал свои наброски карты, сделанные с частей фрески, и сказал:
– Не знаю, что выбрала ты, но мое мнение – идем на запад.
– Ура, ты гений, Чен! Я тоже выбрала запад.
– Тогда не будем терять время.
До того места, которое отметила на карте Клара, ехать предстояло минут сорок. Только асфальтовая дорога вскоре превратилась в грунтовую, а затем и вообще в узкую пешеходную тропу. Чен припарковал машину у раскидистого старого дерева, и они двинулись в путь по извилистой тропе. Минут через тридцать тропа превратилась в едва заметную тропинку, а местность стала труднопроходимой. Холмистая горная местность, кое-где разбавленная жалкими заплатами высохшей растительности, представляла собой безрадостный, неинтересный пейзаж, идти было тяжело. Но судя по карте, где-то в этом направлении должны были начаться глубокие горные разломы, которые и привлекли внимание Чена. А Клара, оценивая территорию, была уверена, что именно здесь, вдали от дорог и населенных пунктов может находиться то самое место, о котором говорилось в списке Чжана.
Присев отдохнуть, Чен достал свои наброски, сделанные по частям фрески. Один из них привлек его внимание. Он сравнил его с картой местности, выполненной в формате 3D, и увидел что-то общее. Крикнул Кларе, которая отошла буквально пять минут назад. Ответа не было. Чен подскочил, несколько раз позвал ее настолько громко, насколько только мог, но она молчала. Чен побежал в ту сторону, где она скрылась за кустами. Метров через двести горная гряда резко обрывалась. и начинался глубокий обрыв, поросший кустарником. На дне его корчилась от боли Клара. Чен бросился к ней. И хотя бежал он довольно осторожно, все равно споткнулся об корягу и кубарем полетел прямо к лежащей на земле женщине.
– Ты сможешь встать? – спросил он у
