— Проклятие! — рявкнул Кареос, ударив ладонью, по подлокотнику кресла. — Что случилось? Почему ты — лидер экспедиции — жив?!
— Ты не дослушал, — виновато отозвался космонавт. — Люди живы. Все до одного.
— А корабль?
— Цел.
— Тогда… он? — упавшим голосом произнес Правитель.
— Корабль и люди в плену, — с горечью молвил космонавт. — Нас пленил Звездный Корсар.
Гледис вздрогнула от неожиданности. Звездный Корсар?! Снова это зловещее имя.
Она уже несколько раз слышала о нем. В спокойный поток планетной жизни весть о Корсаре всегда врывается, словно исполинский камень в гладь озера, порождая волны слухов и смятение. О Звездном Корсаре ходили легенды, но считалось недозволенным и даже неприличным нарушением хорошего тона говорить о нем (и даже вспоминать) в респектабельной семье или культурном обществе.
— Где он встретил вас? — спросил Правитель.
— Перед поясом астероидов.
— Вы защищались?
— Да. Был включен гравитационный и лучевой комплекс защиты.
— И что?
— Все напрасно! — вздохнул с горечью космонавт. — Люди Корсара прошли защитное поле, словно его и не было. Каким-то образом они заблокировали автоматику корабля. Нас привели в шлюз на одном из астероидов.
— Ты видел ЕГО?
— Да. Он говорил с нами. Я помню все, что он сказал.
— Погоди! — нетерпеливо сказал Правитель. — Где ты теперь?
— В космопорту, на главном спутнике Дориане.
— Вылетай немедленно ко мне. Нигде не задерживайся. Еще несколько вопросов: он отпустил тебя?
— Да. Он никого не задерживал.
— Значит… они остались там добровольно? — ужаснулся Кареос.
— Да.
— А ты?
— Я человек чести и долга, — с достоинством ответил лидер экспедиции.
— Спасибо, — тихо произнес Правитель. — Я не забуду этого. До встречи. Я жду.
Экран потемнел. В зале плыла напряженная тишина. Гледис вздохнула. Кареос резко повернулся, остро взглянул на девушку. На какое-то мгновение его лицо исказила гримаса недовольства.
— Ты здесь?
— Да, мой милый, — тревожно ответила она. — А разве ты не знал?
— Нет, нет. Ничего. Ты все слышала?
— Да, мой повелитель. Снова это имя — Звездный Корсар. Оно тревожит меня.
— Тебе кто-то говорил о нем? — удивился Кареос.
— Ничего определенного. Слухи. Но у тебя неприятности? Расскажи мне. Быть может, я помогу тебе?
Правитель громко рассмеялся.
— О наивная милая девочка! Она — хочет помочь. Это любопытно! Нет, в самом деле, я не шучу! Я восхищен! Ха-ха-ха!
— В очах твоих тревога. Ты смеешься, но… неискренне. Если любишь меня, расскажи про Корсара. Почему он сеет тревогу и зло? Разве планета не может укротить его? Почему он враждует с людьми? Зачем пленил экспедицию? Захвати его — ведь ты всесильный?!
Правитель нахмурился. Внимательно смотрел на девушку, словно изучая ее. Потом тихо молвил:
— Все не так просто, моя крошка. Это — сильный и опасный враг. Конечно, планета не боится его, но в космосе… Там он имеет много укрытий, пиратских кораблей, гаваней для звездолета…
— Зачем ему это? — удивилась девушка. — Разве не лучше жить на планете? Весело, счастливо, вместе со всем человечеством…
— Честолюбие! — сказал Правитель, покачивая головою. В его словах слышались сочувствие и печаль. — Страшный бич — честолюбие! Для одних оно — тяжесть ответственности. Для иных — ненасытная жажда власти. Да, властолюбие движет им.
Таким он был еще в молодости.
— Ты знаешь его? — поразилась Гледис.
— Знал, — вздохнул Кареос. — Но зачем это тебе?
— Нет, нет! Я все хочу знать. Пусть частица твоей тяжести ляжет и на мои плечи.
Я не хочу быть куклой рядом с тобою, а достойным помощником…
— Достойным помощником… — повторил Правитель печально и протяжно, из-под прикрытых век глядя на подругу. В нем созревала какая-то тяжелая дума. — Не ведаю, чем ты могла бы помочь мне, птичка горная, но пусть будет так. Я расскажу тебе про Корсара, о нашей с ним дружбе, о том, что навсегда разъединило нас…
Садись сюда, рядом со мною. Слушай…
Впервые мы встретились с ним, и познакомились в Экваториальной Школе Астропилотов. Обоим было по две звездные спирали — увлекающиеся, романтические парни. Юность и мечта, стремление к тайне и бесстрашие сблизили нас.
Экзаменационный Квантомозг отобрал нас в экипаж очередной междузвездной экспедиции. Характеристики были разные, возможно, даже полярные, но такое решение Планетарного Киберцентра имело смысл. Я сторонник уравновешенных, целесообразных действий. Он парадоксальный мыслитель с элементами авантюризма.
Возможно, Квантомозг имел в виду синтез полярностей в условиях чрезвычайно сложного полета к иным светилам. Впрочем, синтеза не получилось. Это стало ясно намного позже, в космосе. А на планете мы побратались. Дали священную клятву жить и действовать во имя познания, для счастья мыслящих существ.
— Как это прекрасно! — прошептала Гледис.
— Что? — нахмурился Правитель.
— Клятва, которую вы дали…
— Возможно, — кивнул Кареос, искоса взглянув на девушку. — Но то был романтический туман, неосознанное стремление души к тайне, к неведомому. Разум еще не мог трезво анализировать реальное течение событий и строгие, неумолимые закономерности Мироздания, коих невозможно ни устранить, ни нарушить. Не возражаю — мне до сих пор жаль тех далеких детских мечтаний и стремлений. Но достаточно об этом… Мы несколько раз летали к периферии Системы Ара, побывали на далеких холодных планетах, строили опорные базы научных астроцентров, изучали иные формы жизни в соседних мирах. Я был командиром экспедиции. Он — моим заместителем, помощником и соратником…
— Погоди! — удивленно воскликнула Гледис, дотронувшись ладонью до руки Правителя. — О ком же ты рассказываешь? Ведь твоим помощником во всех ранних экспедициях был…
— Гориор, — сурово отозвался Правитель.
— Гориор, — повторила девушка, и грусть проплыла в ее темно-синих очах. — На площади в Центральном Мегалополисе вы стоите с ним вдвоем. Обнявшись. Смотрите в небо. В необъятность. Туда, где кружатся птицы. Откуда льются лучи далеких звезд. Куда устремляются мысли мечтателя. Миллионы людей любуются вами — тобою и твоим побратимом. Сколько раз я склонялась перед вашим мужеством. Ты и Гориор — неразлучные братья. Как же…
— В этом — трагедия, — сказал Кареос.
Девушка внимательно глядела ему в глаза. В лице Правителя отразилась скорбь, уста окаменели. Помолчав, он угрюмо произнес:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
