– Не строй из себя небесное создание. Ты здесь комнатная шавка, пусть даже смысл этих слов непонятен тебе. Истинные люди внизу, на улицах, а не в покоях Хозяев.
– Что ты себе позволяешь, дикарь! – возмутилась она. – Тебе за это не поздоровится.
– А я и так не жду для себя ничего хорошего. Отвечай, чего ради меня сюда доставили? – Он потянул за ушко посильнее.
– Я не знаю! – взвизгнула девица. – Моё занятие – встречать всех прибывающих. И только!
– Тогда хотя бы объясни, где я сейчас нахожусь. Что это – суд, застенок, постоялый двор?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Здесь обитает наш Хозяин. Он долгое время отсутствовал, и поговаривают, что не по своей воле. А вернувшись и восстановившись в правах, сразу стал разыскивать какого-то человека. Похоже, что это ты и есть.
Ситуация начала проясняться. Более того, меняться в лучшую сторону. Из парии, отягощенного всеми мыслимыми грехами, Темняк единым духом превратился в долгожданного гостя. Жизнь замечательна ещё и тем, что иногда из грязи сама возносит тебя в князи.
– А вот это уже любопытно, – он по-свойски похлопал девицу по филейным местам. – Вполне возможно, что мы с твоим Хозяином душевные приятели. Поэтому рекомендую относиться ко мне более благосклонно. Не исключено даже, что в самое ближайшее время тебе понадобится мое покровительство.
– Так не бывает, чтобы Хозяева дружили с людьми, – возразила Зурка, однако уже совсем другим тоном. – Сомневаюсь даже, что ты с ним вообще встречался.
– Мало того, что встречался, я, можно сказать, спас его от позорной смерти. Он мне теперь по гроб жизни обязан.
– Особо-то не радуйся, – увлекая за собой Темняка, девица резко свернула в сторону. – Хозяева добро не помнят. В отличие, скажем, от зла.
– Ты уверена?
– Так все говорят.
– Зачем же тогда он искал меня?
– Не знаю. Скоро сам всё узнаешь.
Девица ввела его в помещение, внешне напоминавшее мыльный пузырь – огромный, переливчатый мыльный пузырь. Примерно половину его объема занимала вода. Не жидкая грязь, не ржавая жижа, не рассол, не патока, а чистая прозрачная вода, по которой Темняк успел порядком соскучиться.
– Сейчас тебе придётся смыть с себя всю грязь, сбрить лишние волосы, пройти полное обеззараживание и надеть приличное платье, – сказала девица. – Возможно, это тебе и не по нраву, но таковы уж здешние правила.
– Согласен со всеми пунктами, кроме обеззараживания, – заявил Темняк. – Не понимаю, зачем это нужно?
– Чтобы ты не занес с улицы какую-нибудь болезнь. Хозяева очень чувствительны к нашим хворям, – объяснила девица с кислым видом.
– Да твой Хозяин… – Темняк хотел было поведать, на какие нужды в свое время употреблялось дерьмо Годзи, уж точно не стерильное, но, щадя чувства девицы, уже и без того достаточно расстроенные, решил от подобных откровений воздержаться. – Ладно, так и быть. Раз надо, значит – надо. Только чур, потрешь мне за это спинку.
– Как же, нашёл дурочку! От баловства с вашим братом у девушек потом животы пухнут. Нам подобные забавы строжайше запрещены. А насчёт своей спинки не беспокойся. Здесь найдутся такие средства, от которых у тебя не только грязь, но и вся шкура слезет.
– Вообще-то я не привык упрашивать, – Темняк нахмурился. – Лишний раз искупаться никому не помешает. В том числе и тебе. А мне в компании веселее будет.
– Тебе вши компанию составят, – с вызовом ответила Зурка. – Вон как забегали в предчувствии беды.
Это был, конечно, оговор. В условиях, которые приходилось терпеть Темняку, не выдерживали даже вши. За длинный язык девицу следовало наказать. Благо, условия благоприятствовали.
– Утоплю! – Он подхватил Зурку на руки, но та как сумасшедшая задрыгала ногами и взмолилась:
– Подожди! Я же не могу купаться одетой. Это только дикари, вроде тебя, во всем облачении в воду лезут.
Подобное заявление немало развеселило Темняка – за исключением некоторых совершенно необязательных прибамбас, наряд Зурки ничем не уступал самым смелым моделям бикини. Но, как говорится, не бывает птиц без перьев, а красавиц без причуд. Пусть купается как ей заблагорассудится. Главное, что согласилась.
Планы у Темняка, скажем прямо, были самые кобелиные. И, похоже, никаких препятствий к их осуществлению не имелось. Когда он облапил под водой голое тело Зурки, та сопротивляться не стала, а, наоборот, обняла его ногами и левой рукой ухватила за бороду. Ластилась, значит. Поудобнее пристраивалась.
Однако спустя мгновение в её правой руке блеснул предмет, острота которого никаких сомнений не вызывала.
– Поосторожней, – предупредила Зурка. – Я брадобрей неопытный и могу ненароком отрезать тебе нос или ухо. Поэтому постарайся не шевелиться. А ещё лучше, не дыши.
– Ну хоть держаться за тебя можно? – шепотом поинтересовался Темняк.
– Держись на здоровье.
Бритва противно заскрипела, и первые космы его волос упали в воду. От усердия Зурка даже язычок высунула. Занятие это ей явно нравилось.
– Хотелось бы знать, что ты подразумеваешь под лишними волосами, – осторожно осведомился Темняк. – Только бороду? Или ещё что-нибудь?
– Я всё подразумеваю. Новичкам растительность на теле иметь не положено. Ни единого волоска, ни единой щетинки. Кроме ресниц. Так что мне с тобой сегодня придётся изрядно повозиться.
Бритва, сверкавшая в её руке, к спорам не располагала. Уж лучше лишиться волос, чем носа. Горькую пилюлю подслащало лишь одно обстоятельство – очень уж миленькая парикмахерша досталась Темнику. И, похоже, игривая…
По прошествии нескольких далеко не самых худших часов Темняк оказался в просторной комнате, всю призрачную красоту которой он понять не мог, но подспудно ощущал.
Без своих давно не чёсанных, свалявшихся в кудели волос, без лохмотьев, почти приросших к телу, и без слоя грязи, как бы уже превратившейся во вторую кожу, он чувствовал себя весьма неуютно, словно инок без вериг или рыцарь без доспехов.
Смущала Темняка и новая одежда, мало чем отличавшаяся от легкомысленного наряда Зурки – те же узкие штанишки, та же коротенькая маечка, ничего не прикрывавшая ни снизу, ни сверху. Впрочем, учитывая традиции, бытующие на сей счет у Хозяев, надо было ещё радоваться, что они не заставляют своих слуг расхаживать вообще нагишом.
Местные наряды не имели ничего общего с аналогичной продукцией улицы Одёжек. Какие-либо швы, застежки и шнурки напрочь отсутствовали, а материал тянулся так, что любое изделие годилось и на мальчика-с-пальчик и на великана-людоеда.
Комната, в которой Темняк пребывал уже довольно долгое время, не была загромождена лишними вещами, ну а те, что имелись, выглядели весьма необычно. Исключение составлял разве что пышный букет цветов, паривший в пустоте у противоположной стены.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
