— Вы сказали, что наша встреча с «Прометеем» не удастся. Почему?
В глазах Фаррис промелькнули тревога и страх. Рико не удивился бы, если бы она сказала, что знает немало людей, погибших на встречах с представителями «Прометея». Может, следовало ей рассказать, что многие члены группы ранены?
Во всяком случае, повязку на левой руке Рико было трудно не заметить.
Фаррис помолчала, затем промолвила:
— Когда в последний раз вы слышали, что «Прометей» брал на работу людей из других корпораций?
— Здесь я задаю вопросы.
Фаррис покраснела.
— Простите. — Некоторое время она собиралась с мыслями и приходила в себя. Рико пытался определить, насколько искренне она себя ведет. Бандит не подавал никаких знаков. Во всяком случае пока.
— Видите ли, — начала Фаррис, — у «Прометея» весьма сильная независимая программа. Они предпочитают самостоятельно выращивать и готовить свои кадры. Они приняли на службу нескольких человек, нарушив при этом корпоративные принципы, но все принятые были исключительными людьми, преимущественно магами с очень высокими оккультными способностями.
Пока что Рико ей верил. Для магов повсеместно делали исключения. Простому человеку трудно представить, насколько специфическими существами оказывались некоторые из них. Волшебники же, равные по способностям Бандиту, встречались исключительно редко.
— Переход из фирмы в фирму рассматривается исключительно как предательство, — продолжала Фаррис. — Перебежчикам не доверяют секретной информации. К ним во всех корпорациях относятся недоверчиво, но в «Прометее» — особенно.
Рико кивнул. Нельзя верить предателям.
— Почему они убили вашего мужа?
— Потому что они скорее лишат конкурента такой ценной фигуры, как Ансел Суриков, чем рискнут работать с предателем. Потеря другой корпорации — их выигрыш. Такова позиция «Прометея».
— Поэтому вы и решили, что встреча пройдет неудачно?
— Таково было мое предположение.
— Почему вы меня не предупредили?
— Вы бы мне все равно не поверили.
— Поверил — не поверил, какая разница?
— Все, что я делаю и говорю, влияет на ваше ко мне отношение, а оно играет огромную роль. — Рико показалось, что Фаррис сейчас заплачет. Глаза женщины повлажнели, нижняя губа задрожала. — Если бы я сказала, что встреча провалится, а она бы не провалилась, вы бы решили, что я что-то замышляю, веду свою игру и хочу вас обмануть. — У нее не хватило дыхания, пришлось сделать передышку. — Может, это и не к лицу достойному человеку, но я хочу выбраться отсюда живой. Я в ужасе от всего случившегося, в особенности от смерти Ансела, но больше всего меня пугает ваша надо мной власть. Я сделаю все… все, что потребуется, чтобы отсюда выбраться.
Нашлись бы типы, которые ухватились бы за эти слова и постарались бы использовать ситуацию, тем более что женщины с внешностью Фаррис попадались не часто. Но только не Рико. Это не его стиль. Такого он не позволял себе даже в худшие времена.
— Один из моих людей мог бы остаться в живых, если бы вы предупредили нас в отношении «Прометея».
Выражение лица Фаррис переменилось.
— Простите, — выдавила она. — Очень трудно сообразить, как следует поступать в той или иной ситуации. Если бы что-то можно было вернуть назад, конечно, я рассказала бы вам все. Но я боялась. Я и сейчас боюсь.
— Не без оснований.
Фаррис содрогнулась.
— Да, я знаю, — сказала она едва слышно. — Я знаю, что у меня есть основания вас бояться. Поэтому надо поговорить. Я могу предложить то, что вам очень понадобится.
— Что же это?
— Ансела Сурикова.
ГЛАВА 30
— Суриков мертв.
— Нет.
Фаррис выглядела испуганной, но говорила холодным и бесстрастным голосом, каким обычно говорят люди, уверенные в своей правоте.
Рико взглянул на стрессомер на руке. Если Фаррис лгала, то делала это великолепно.
Наступило длительное молчание. Фаррис не отрываясь смотрела в одну точку. Рико мысленно пытался найти какое-нибудь объяснение. Фаррис могла лгать, могла и просто спятить. Нагородить с отчаяния все, что придет в голову. Даже если было бы возможно каким-то чудом оживить Сурикова или если его смерть — всего лишь великолепная оптическая иллюзия, она не могла об этом знать.
Рико видел только одно объяснение, и оно ему не нравилось. Ему вдруг показалось, что их команду переиграли с самого начала. А он до сих пор витает в облаках.
— Суриков не мертв?
— Нет, — покачала головой Фаррис.
— Тогда кого же мы выдернули из «Маас Интертеха»?
— Майкла Тревиса, Одного из ассистентов Сурикова.
Это было невозможно.
— Исключено, — отрезал Рико. — Абсолютно исключено. Мы проверили сетчатку глаза. Мы сделали анализ ДНК, черт побери!
— Да, но с чем вы сверяли эти данные? — мягко спросила Фаррис. — С информацией, полученной от «Фучи»?
— Здесь я задаю вопросы.
Фаррис некоторое время молча на него смотрела. Страх в ее глазах уступил место сожалению и печали.
— Проникнуть можно даже в информационные массивы «Фучи», — сказала она. — Вас перехитрили. В файл Ансела Сурикова были внесены результаты сканирования сетчатки глаза и анализ ДНК Майкла Тревиса. А его данные пошли соответственно в файл Майкла.
Рико молчал. То, что говорила Фаррис, было теоретически возможно, но в ее интерпретации все получалось слишком просто. Для подмены личности требовалось нечто большее, чем элементарная переброска информации из файла в файл.
— На всех информационных и медицинских картах помещена фотография Сурикова. Он выступал на конференциях. Его показывали по тридео. Люди знают, как он выглядит.
— Да, это правда, — ответила Фаррис так же мягко. — Поэтому и был выбран Майкл Тревис. У него и Ансела одинаковые физические параметры. Одинаковое сложение. Для придания им полного сходства потребовалось минимальное хирургическое вмешательство.
Рико покачал головой, сдерживая пренебрежительную насмешку.
— Человека невозможно так переделать. Подобные попытки всегда заканчивались провалом. Остаются шрамы. Нельзя скрыть следы хирургического вмешательства.
— Вы правы, — кивнула Фаррис. — Как правило, любые вмешательства при тщательном осмотре выявляются. Особенно когда специально устанавливают подмену. Так или иначе, в данном случае оказалось возможным выдать косметические доработки за результаты плановой хирургии. — Фаррис помолчала, потом добавила: — Ансел всегда был склонен к пьянству. И разгулу. Было довольно просто добавить в историю болезни осложнения, связанные с синдромом Грея.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
