— А что сегодня будет? — посерьезнела Нелл.
О Боже! Он же совсем забыл ей сказать!
Саймон взял жену за руку и поцеловал ее, без слов прося прощения.
— Сегодня вечером, — сказал он, — тебе предстоит впервые появиться в высшем обществе.
Весь день Нелл провела как во сне, думая только о Саймоне. Миссис Хемпл заставила ее проиграть все возможные ситуации, начиная с представления равной ей по положению графине (подумать только, равной графине!), или маркизе, или княгине и заканчивая каким‑нибудь захудалым бароном, который едва заслуживал небольшого реверанса. По требованию миссис Хемпл Нелл выполняла реверансы, чувствуя себя скорее механизмом, чем живым человеком. Но всякий раз, когда она думала о муже, ее тело оживало и радостно трепетало.
Правильно одеться для выхода в свет оказалось непростой задачей. Все началось сразу после вечернего чая, когда Сильвия, камеристка, нервничая и суетясь, повела ее наверх выбирать платье. Судя по всему, сообщение Саймона о том, что вечеринка будет небольшая, но для избранных, привело ее в состояние крайнего волнения.
Платье из сиреневого атласа было очаровательным, но большое количество оборок не позволяло считать его достаточно элегантным. Бархатное платье цвета сапфира выглядело блеклым в электрическом свете, а именно такое освещение будет в том доме, куда они отправятся. Бледно‑лиловое платье из тафты выглядело слишком по‑девичьи. А вот шелковое платье цвета изумруда с синим отливом с верхней юбкой из тонкой прозрачной ткани светло‑зеленого цвета показалось достаточно ярким и одновременно загадочным и женственным.
Перед тем как зашнуровать корсет, Нелл нужно было надеть тонкую шелковую нижнюю сорочку. Когда она начала переодеваться, Сильвия поспешно опустила глаза. Нелл взглянула на себя в зеркало, чтобы найти причину замешательства камеристки, и обнаружила на одной груди след любовного укуса.
Ее щеки залила краска смущения. Спустя четверть часа, когда Нелл села к туалетному столику, чтобы Сильвия уложила волосы в прическу, на ее лице все еще красовался яркий румянец. Она смотрела на себя в зеркало и удивлялась — неужели эта юная женщина с лихорадочным блеском в глазах и ярким румянцем на щеках, у которой дрожали колени при воспоминании о прошлой ночи, и есть она? Долгое время она думала, что единственный безопасный способ получить удовольствие от мужчины — это остановиться еще до того, как мужчина полностью получит свое удовольствие. Однако вчера она забыла об этом.
Но ведь теперь они женаты. И осторожничать уже нет причины.
Сильвия уложила волосы Нелл в высокий пучок на макушке и обвила его тонкой цепочкой с изумрудами, сверкавшими в волосах, словно зеленые звездочки.
— Очень элегантно, — сказала камеристка, довольная своей работой.
— Но я почти раздета, — возразила Нелл. У платья были длинные узкие рукава, но очень глубокое декольте, из которого почти выскакивала ее грудь.
— Нет, это очень элегантно, — категорично повторила Сильвия. — Как и подобает графине.
— Очень красиво, — раздался низкий мужской голос от двери.
Вошел Саймон, высокий и стройный, в черном вечернем костюме. В руках он держал кожаную коробочку, обтянутую кожей.
— И элегантно, — добавил он, обойдя ее кругом. — Хотя это слово слишком бесцветно для тебя.
— Благодарю вас, милорд, — чуть хрипло и несколько чопорно ответила Нелл. — Это так любезно с вашей стороны.
Миссис Хемпл говорила ей, что леди никогда не должна возражать, услышав комплимент.
— Это тебе, — улыбнулся Саймон.
Он открыл коробочку, и Нелл почувствовала какое‑то беспокойство. Однако внутри коробочки, выстланной бархатом, лежало ожерелье из крупных, размером с яйцо дрозда, изумрудов, а рядом — браслет с почти такими же крупными изумрудами. Камни казались живыми в свете люстры и так искрились, что Нелл не сразу решилась прикоснуться к ним из непонятной боязни обжечься.
Эти драгоценности были достойны самой королевы.
— Это всегда принадлежало женщинам графского рода Рашденов, — торжественно произнес Саймон. — Твоя мать тоже их носила. Ей особенно нравился браслет. В моих многочисленных детских воспоминаниях о ней…
Он неожиданно замолчал, и Нелл вопросительно взглянула на него. Его лицо было непроницаемо, но ей хорошо было известно, что именно таким оно бывало, когда Саймон испытывал сильные эмоции.
— Разумеется, я любил ее, — сказал он, словно прочитав ее мысли. — Теперь эти украшения твои.
Неожиданно для себя самой она почувствовала, как на глазах выступили горячие слезы. Нелл ласково прикоснулась к лицу Саймона. Их взгляды встретились.
— Спасибо, — сдавленно прошептала она и повернулась к зеркалу.
Надевая ей на шею ожерелье, Саймон нежно поцеловал ее в затылок, потом осторожно надел на руку браслет.
Нелл слегка покраснела.
Тяжело вздохнув, она улыбнулась странной мудрой улыбкой и взглянула на свое отражение в зеркале.
Теперь она видела в нем не фабричную девчонку, а даму с изумрудами на шее, с гордой осанкой и с невозмутимым уверенным взглядом.
Эту даму она уже видела прежде, на фотографии в витрине магазина.
Гостиная Аллентонов была ярко освещена. С высокого лепного потолка на гостей, разодетых в шелк и атлас, смотрели греческие боги. Золотистая парча обивки поблескивала в мерцающем свете канделябров, на шеях и руках дам то и дело вспыхивали драгоценности. Едва заметно пахло сладкими цветами. За ширмой из цветов и папоротника негромко играли скрипки. Гости вели приятные светские беседы.
Остановившись в нерешительности на пороге, Нелл почувствовала, как внутри у нее все сжалось. Перед ней предстала картина полного благополучия. Со всех сторон она видела роскошь, улыбки, слышала негромкий смех. Этим людям было невдомек, что сейчас им предстоит знакомство с… фабричной девчонкой и им даже придется делать перед ней реверансы.
— Это твой круг общения, ты здесь своя, — пробормотал, наклонившись к ней, Саймон.
— Я вовсе не нервничаю, — солгала Нелл с натянутой улыбкой.
Нет, она никогда не была трусихой. Сделав усилие, она шагнула в гостиную.
— Лорд Рашден! — раздался приятный женский голос.
К ним приближалась хозяйка дома, невысокая полная милая дама с золотисто‑каштановыми волосами. Она взглянула на Нелл, и ее безмятежная улыбка погасла.
— Леди Кэтрин? Добрый вечер! — сказала она, недоуменно глядя то на Саймона, то на его спутницу.
— Боюсь, вы ошибаетесь, — учтиво поклонился ей Саймон. — Леди Рашден, позвольте представить вам леди Ричард Аллентон. Леди Аллентон, это моя жена, графиня Рашден.
