в тон спрашиваю.
— Пропал с радаров?
Я сажусь на диван и облокачиваюсь на спинку. Кажется, ещё вчера я и Шамиль придавались здесь любви. Бабочки порхали. Сердце радостно колотилось. А потом всё закончилось. Одна правда, одна смерть и одно расставание.
— Он много раз пытался поговорить со мной. Злился, кричал, пытался быть милым, нежным. Ничего не сработало и вот уже две недели не слышала о Шамиле ничего…
Геля отводит взгляд.
— В чём дело?
— Ничего не сработало… ты говоришь об этом, как о каком-то проекте… А ты уверена, что не хочешь с ним быть, Ками? Ты ведь любишь его, а он тебя! Извини, но я не могу понять твоих мотивов порвать с ним! — заводится подруга. — Я и так долго молчала, чтобы дать тебе время погоревать, но больше не могу!
Молчу несколько секунд, стараясь отогнать прочь мысли о Шамиле, как делаю последний месяц. Бесполезно.
— Я не могу, понимаешь?! Как мне быть с ним, зная, что Эльдар ненавидит меня всей душой?! Это его отец и Шамиль не должен выбирать между нами! — выкрикиваю в ответ. — Мне ли не знать, как тяжело остаться без семьи!
— А не много ли дерьма Эльдар и так сотворил в твоей жизни?! Зачем ты продолжаешь быть несчастной из-за него?! Он забрал у тебя маму, а теперь ещё и любовь?!
Я молчу. В какой-то момент между мной и Шамилем стало всё сложно. Да, он поддерживал меня на похоронах и после… Был рядом, когда я пару дней лежала в кровати, не имея ни капли сил даже на то, чтобы встать.
Да, я сама оттолкнула Шамиля. Сказала, что не люблю его и никогда не буду с ним. Мне хотелось сделать ему больно. Это мерзко, но никак не получалось обуздать свои эмоции. Горе поглотило меня. Мне хотелось обвинять всех вокруг в том, что мама умерла…
К тому же я не могла сказать, что один вид Шамиля напоминал мне Эльдара, отчего меня начинало трясти от злости. Наверное, виной тому был нервный срыв, но это уже неважно. В итоге Шамиль исчез, как я того и хотела…
— Я не хочу говорить об этом, — отвечаю, сглотнув. Не хочу признаваться самой себе, что скучаю. Очень скучаю по Шамилю. И любовь к нему никуда не делась, а лишь становится сильнее с каждым днём. Но как я могу быть счастлива, когда в моей жизни такое горе?
— Хочешь страдать вечно — пожалуйста! Просто не забывай один факт — это она бросила тебя! Никто не заставит мать оставить ребёнка, если она сама этого не захочет! — взрывается Геля.
Видит, что её слова задевают меня, но это не останавливает подругу:
— Оказывается, чтобы стать ангелом нужно умереть?! Да, Ками, жаль, что всё так вышло, но не надо идеализировать эту женщину! Вспомни как плакала в детстве, когда мы смотрели фильмы, в которых была любящая мама!
— Хватит!
— Вспомни, как страдала и скучала по ней! Как мечтала, что было бы, если у тебя была мама! А она, тем временем, грела задницу на лучших курортах мира и не вспоминала о тебе!
Я соскакиваю с места и уже собираюсь открыть рот, как Геля продолжает:
— Приди в себя, Ками! Ситуация ужасная и сложная. Согласна. Но я уверена в одном — будь у Леры второй шанс, то она поступила бы точно так же!
Я срываюсь и ухожу на кухню. Не желаю слушать гадости. Не хочу даже думать об этом. Мама бросила меня, знаю. Но её последние слова уничтожили во мне всю обиду. К тому же мама умерла и теперь бессмысленно всё это обсуждать.
Геля заходит на кухню. Смотрит на меня с жалостью.
— Прости. Я очень эмоциональная. Не могу смотреть, как ты ломаешь свою жизнь, Ками.
Я молчу. Мне нечего сказать подруге. Не могу же признать, что она права и я снова всё испортила.
— Если тебе интересно, то Шамиль уехал в Питер. Уладить дела перед отъездом… — Геля делает паузу. Я вздрагиваю, услышав эти слова. Неужели Шамиль уезжает?! — Эльдар уезжает в штаты. Насовсем, — добавляет подруга.
Не дождавшись от меня реакции, Геля шумно выдыхает.
— Я спросила у Фомина собирается ли Шамиль ехать с ним… Хочешь знать, что он ответил?
Я молчу, кусая губы. Не произнесу ни слова.
— Шамиль тоже уезжает. Навсегда. Ты больше никогда не увидишь его, — тихо произносит Геля и выходит.
Глава 49
— Уверен, что хочешь уехать? — спрашиваю отца, помогая поковать его вещи. Был уверен, что он вечно теперь будет торчать на кладбище возле могилы Леры.
— Более чем, — нехотя отвечает.
Отец постепенно приходит в себя. Горе больше не затмевает его разум. Особенно после того, как изучил медицинскую карту Леры с нанятым за баснословную сумму лучшим врачом из штатов, который немного не успел, чтобы помочь. Тот подтвердил, что шансов почти не было и Лера ещё много продержалась.
Отец уже извинился перед Катей и врачами, которых поливал грязью после смерти Леры. Даже спонсировал строительство нового корпуса больницы в знак благодарности за то, что врачи сделали всё, что было в их силах. Теперь у отца новая стадия — он винит только самого себя и никого больше.
— Думаешь почему я разрешил похоронить Леру в Москве, а не на нашем семейном кладбище? — неожиданно спрашивает он.
Пожимаю плечами.
— Потому что моя девочка ушла. Это тело под землёй — не она. Леры больше нет, но она навсегда вот здесь. — Показывает на сердце. — Для её дочери, как я понял, будет важно ходить к ней на могилу, так как она привыкла к этому с детства… Не стал лишать Камиллу и этого.
Камилла… Стоит отцу произнести это имя, как сердце будто сжимают тиски. Не могу заставить человека силой быть со мной. Не могу, но так хочу. Хотя я знаю себя — не сдамся.
Если Камилла думает, что так легко от меня отделалась, то крупно ошибается. Пусть перебесится. Дам ей время прийти в себя.
— А извиниться перед Камиллой ты забыл или не захотел?
Отец достаёт сигарету и долго крутит её в руках. Затем подкуривает, садится в кресло, поморщившись, и затягивается.
— Камилла смотрела на меня… как на зверя какого-то. Видно, что ненавидит всей душой из-за того,
