— Что знаю?
Арас крепко сжал рукоять клинка. Ему не нравилось то, что он должен был сделать. Он не чувствовал к Шан такого же отвращения, как к Парек. Ничего схожего с исенджи. Она была его другом.
— Вы вычислили мой возраст. Вы видели записи из архива Константина. Вы видели, что я выжил после того, как получил смертельные раны. Вы даже слышали о с'наатате. Теперь ответьте мне: вы коснулись меня, чтобы попытаться приобрести это?
Выражение лица Шан говорило о том, что она находится в полном и подлинном замешательстве.
— Не имею понятия, при чем тут с'наатат? Что это вообще такое?
— Не важно. — Его ответ прозвучал слишком поспешно.
— Вы потеряли много крови, и это не может быть не важным для меня. Вы пытаетесь обвинить меня в чем-то, а я даже не понимаю, о чем идет речь. Расскажите. В чем, собственно, дело?
Тилгур остался на месте. Конечно, Арас мог бы и промолчать, но он не хотел так поступать.
— Если я расскажу вам, это должно стать вашей тайной. Иначе я вынужден буду вас убить… Вот так-то.
Мускулы ее лица напряглись.
— Не бойтесь. Я не из болтливых.
— Я не шучу… Я инфицирован природным паразитом, которого называют с'наатат. Он захватил мое тело и сохраняет меня живым как хозяина-носителя.
— А точнее?
— Он восстанавливает любое физическое повреждение, восстанавливает вырождающиеся клетки, нейтрализует патогены и токсины. Кроме того, он ассимилирует полезные последовательности генов, заимствованные из других источников, чтобы улучшить способности к выживанию у своего хозяина-носителя.
— Тогда я могу предположить, что вы не слишком-то похожи на обычного вес'хара. Я имею в виду то золотистое существо на фотографии. Это тоже были вы. — Шан выглядела обеспокоенной. Несколько минут она молчала, словно переваривая услышанное. — Извините. Я имела в виду разумное создание.
— Тогда я подвергся воздействию человеческого ДНК. С'наатат заставил меня приобрести некоторые черты гефес.
Шан издала странный звук. Что-то вроде м — м — м… Словно обдумывала что-то важное. Какое-то время она молчала. Арас задумался, а не использует ли она один из трюков Эдди. Тот любил неожиданно замолчать, выжидая, пока его собеседник не выкажет слабину и не заговорит сам.
— А эта тварь может поселиться в человеке?
— Не знаю, не проверял. Но этот организм обладает невероятной способностью к адаптации. Он любит, чтобы у него был большой, мобильный хозяин.
— Это и есть ваша болезнь? — Да.
— А вы можете убить себя? Арас уже понял, к чему она гнет.
— Только ужасная катастрофа может меня погубить. Например, фрагментация. Если очень долго голодать, я, наверное, могу умереть от голода. При определенном стечении обстоятельств я мог бы задохнуться, но приспособляемость моего тела порой заставляет меня в этом усомниться. На самом деле я не знаю полных возможностей паразита.
— Дерьмо, — пробормотала себе под нос Шан. — Полное дерьмо.
— Однако тут нет никакого чуда.
— Я иду на десять шагов впереди вас, Арас. Хотите, расскажу вам, как мы сможем использовать такой дар, если получим его? А может, вы и сами представляете?
— Слишком хорошо.
— Вам лучше оставаться в стороне. Если мои люди узнают об этом, они из штанов выпрыгнут, чтобы узнать ваш секрет.
Она снова замолчала. Смотрела на него, и ее губы двигались, словно она хотела еще что-то сказать. Арас сквозь тунику чувствовал тепло ее тела. Это вызывало у него ощущение комфорта.
— А как вы сами относитесь ко всему этому?
— Иногда спокойно, иногда нет.
— По-моему, это — кошмар.
Ее слова сказали ему о многом. Шан не распалилась, не стала говорить о том, что с'наатат — благо для человечества. Не спросила, какую пользу приносит данный паразит, и не стала обсуждать его ценность. Она испугалась. Испугалась за свой мир и за него — Араса. Однако Арас надеялся, что она не станет бояться его, как другие. После того как он впервые встретил существо, которое мог бы назвать другом, он не перенес бы одиночества.
— Вы наблюдали за каждым, кто нес вам смерть, и не знали, какие черты приобретете. Боже, не уверена, что я могла бы справиться с этим.
— Бен — предок Джоша — говорил, что это наказание даровано мне Богом, — ответил Арас.
— Да ладно. Видимо, этот Бен был большим ханжой. Разве колонисты проявляли интерес к этому паразиту?
— Принять его и отказаться от Бога, который ждет их на Небесах? Им такое даже в голову не придет. Для них это — настоящий кошмар.
— И поэтому Бен считал, что это — наказание? Но ведь вы инопланетянин — язычник.
— Он считал, что всему виной резня исенджи. Я заполучил паразита, когда был их пленником. Открытая рана — идеальный способ. Исенджи же гордились своей генетической памятью. Поэтому теперь во мне есть часть их воспоминаний, воспоминаний обо мне и о том, что я сделал с ними. И теперь я могу понять, почему Бен считал, что Бог покарал меня подобным образом.
На мгновение лицо Шан изменилось. Казалось, она рассердилась.
— Арас, мне очень жаль. — Она взяла его за руку, и он понял, что она сделала это не для того, чтобы заполучить образец. — Вы уничтожили их из-за этого? Чтобы остановить дальнейшее распространение паразита?
— Исенджи очень быстро родятся, но после того как с'наатат остановил смерть, они стали настоящей чумой. На планете обитало более биллиона безери, когда пришли исенджи. Теперь их всего несколько сотен тысяч. Столетия понадобились, чтобы их население достигло такого уровня, Шан Чайл… Как я и говорил, я постараюсь больше не допустить этого.
Шан осторожно обняла его, и они долгое время сидели неподвижно, наблюдая, как скальный бархат подползает к хвосту мертвого хвостобоя, чтобы убрать падаль. Несколько кусиков — крабоподобных существ — тоже оживились, подползая поближе, пытаясь получить свою часть добычи. Скальный бархат двигался вперед подобно отвратительной амебе, переползая с одного выступа скалы на другой.
Он скользнул по лапам хвостобоя. Куси/с замер словно замороженный. Его клещи поднялись, словно в разочаровании отупущенной добычи. Постепенно, двигаясь совершенно механически, скальный бархат опеленал труп и заставил кусиков отступить. Все это действо заняло не более пятнадцати минут. Шан вновь глубоко вздохнула.
— А как к этому относятся ваши соплеменники?
— Я — изгнанник. Герой войны, по общему признанию, но не одна. исан не станет совокупляться со мной. Вы же тоже передаете свой генетический материал вашим детям? Точно так же происходит и с нами. Можете рассматривать это как своего рода венерическую болезнь.
— Без сомнения, кого-то может заинтересовать, почему вы живете так долго. Людей это заинтересует, без сомнения. Мы продолжали бы развиваться, если бы не проблема с экологией. Аесли люди перестанут стареть, то наш мир провалится в тартарары.
— Вес'хар разделяют подобное отношение к смерти. Мы намного больше заботимся о нашем генетическом выживании, чем о выживании индивидуальном.
Арас встал и помог ей подняться на ноги. Если бы он хотел продемонстрировать, насколько быстро возвращаются к нему потерянные силы, то он не нашел бы способа лучше. По крайней мере Шан взяла его руку, когда он предложил ей ее, и не стала отскакивать на полметра, как поступил бы любой житель Константина. Суперинтендант чуть размякла, и голос у нее стал не таким твердым. Только это говорило о том, что она дала волю чувствам. Она шла медленно, стараясь подстроить свой шаг к шагу Араса, взяв его под руку. Иногда она непроизвольно делала жесты, которые он много раз наблюдал у колонистов.
Он не ожидал, что гефес игнорирует военный потенциал с'наатата. Его собственный род так не поступил, несмотря на всю их самодисциплину. Появление подобного паразита дало им возможность создания отрядов для борьбы с более многочисленным врагом. Но возрождение стало недостатком данного проекта — в том случае, если вы попадали в руки врагов. Матриархи не смогли предугадать того, что случилось. Они никогда не планировали спасать заложников. А Арасу просто не повезло.
Исенджи, захватившие его, насмехались над ним. Они всякий раз напоминали ему об этом, когда он прекращал кричать от боли. Так или иначе, он не был никому нужен. Его считали чудовищем, убийцей детей. Он заслужил все то, что получил.
Оглядываясь назад, Арас не был уверен, что хуже: физическая пытка или всеобщее отвращение. Исенджи знали, насколько вес'хар отличается от других жизненных форм. Ощущение собственного достоинства лежало в основе их культуры. Арас был бы сильно удивлен, если бы Шан поняла все это. Для гефес подобное может показаться смешным. Боль ушла. Ас'наатат шрамов не оставляет. Но грязь, коснувшуюся самого сердца, было трудно забыть.
