и женщину.
– Да, это должны быть они! – воскликнул Артём. – Где ты их видел?
– Я… Я точно не знаю деталей, всё как в тумане, но там был громадный компьютер, что-то напоминающее светящуюся сферу, помню кучи проводов. Они вели к нашим телам. Больно впивались в руки и ноги. А дальше забытьё…
– Давай, вспоминай, времени нет!
Вдали послышалось эхо приближающихся шагов. А с другой стороны перегородки раздался глухой удар.
– Да не могу я, – в отчаянии признался Степан.
– Ладно, идём, разберёмся по дороге, – Артём нырнул в темноту перехода.
Куча вопросов один за другим вновь закружили хоровод в воспалённом сознании. Один бесконечный коридор сменялся точно таким же. Несколько лестничных переходов привели беглецов на шестой уровень. По крайней мере, так указывала яркая светящаяся табличка, аккуратно примагниченная к металлической стене. Артём обратил внимание на то, что всё вокруг выполнено исключительно из металла. Ни единого намёка на бетон, пластик или дерево. Вдобавок на всём пути до сих пор не встретилось ни единого окна.
– Неужели он так долго спал, что мир изменился до неузнаваемости? Что если они на самом деле на космической станции? Или чего хуже - вновь под землёй? Вдруг это самый настоящий подземный бункер, в котором сумасшедший доктор Харитонов проводит свои чудовищные эксперименты? – ледяной ужас охватил Артёма от мысли оказаться в очередном подобии Каппадокия. – Как бы то ни было, вначале им необходимо найти Еву и Машеньку, а затем уже придумать, каким образом отсюда выбираться.
Пройдя ещё несколько уровней, они едва не наткнулись на блуждающих в темноте охранников. Те хохоча обсуждали тему годовых премий и возмущались непомерной жадности руководства.
– Ага, тут-то я и сказал этому придурку всё, что о нём думаю. Да и вообще, фиг я соглашусь остаться с этим неуравновешенным психом ещё на месяц. Сидя попой в мягком кресле какой-нибудь маломальской конторе я больше заработаю. А слушать бредни про богов, сновидения, да ещё эта дурацкая… Как там он её называет?
– Колыбель грёз, – спокойно уточнил второй.
– Да, точно, колыбель хреновых грёз. Как по мне, эта штука не более, чем аппарат для приготовления мороженного, правда, вместо молока и шоколада там используются замороженные полуфабрикаты из людей! – на последнем слове охранник вновь хихикнул. – Мы и так целыми днями только и делаем, что сторожим эти гробы. А что взамен? Урезания жалования и обещания о скором вознесении в рай? Ну уж нет, пусть ищет других дурачков, с меня хватит. Считай последняя партия, и домой…
Стараясь не шевелиться, Артём внимательно слушал каждое слово болтливых охранников.
– Этот сумасшедший Харитонов тоже говорили о какой-то там колыбели, – бормотал он себе под нос. – Ты можешь вспомнить подробности, хотя бы, где она?
– Кто? Колыбель? – на всякий случай уточнил Степан и бросил взгляд на охранников, перекрывших проход к лестнице. – Да, кажется, вспоминаю, как меня вели туда, помню большую цифру одиннадцатого уровня. Думаешь, они ещё там?
– Не знаю, но другого варианта нет. Либо они там, либо конец всему. Долго прятаться от них мы не сможем.
Артём перебирал в голове возможности нападения на зазевавшихся охранников. Он представлял, как ловко выпрыгнет из тени, замахнётся и вырубит прикладом одного из них, а второго возьмёт на испуг незаряженным автоматом. План был дурацкий хотя бы потому, что Артём никогда не занимался единоборствами, и уж тем более, не отличался крепкой мускулатурой. Вопреки всему давящий виски адреналин требовал выхода, заглушая страх ритмом бешеного сердца. Дождавшись нужного момента, Артём приготовился к решительному прыжку, как вновь громко и протяжно завыла сирена.
Механический голос отвратительным скрипом полился из динамиков. Он был спокойным и размеренным, отчего становилось ещё тревожнее:
– Пожар на втором уровне. Задымление уровня с первого по третий. Аварийное перераспределение питания с первой подстанции на блок генераторов второй группы. Тревога, тревога, тревога…
После этих слов и без того тусклые лампочки, гирляндой развешанные под потолком, ярко вспыхнули и угасли, оставляя кромешную темноту. Спустя пару секунд вместо них включилась мерцающая жёлтая лампа аварийного освещения.
– Э-э-э, мы так не договаривались, – пробурчал тот самый недовольный охранник. – Пойдём-ка лучше к центру управления, узнаем, что там и как.
Громко топая тяжёлыми армейскими ботинками по металлическому полу, парочка поспешила удалиться.
– Кажется, в этот раз пронесло, – выдохнул Степан.
– Да, – согласился Артём, смахивая противную каплю холодного пота, скользившую со лба на кончик носа.
Дождавшись пока звуки шагов окончательно стихнут, беглецы пробрались к лестнице.
Глава 17
ГЛАВА 17
Колыбель грёз
Большая и яркая цифра «одиннадцать», ознаменовала прибытие на нужный уровень. Судя по всему, это был почти самый нижний уровень комплекса. Гнетущее чувство тревоги нарастало. Ни одного окна, иллюминатора или хотя бы чего-то подобного до сих пор не было. Рядом оказался проход, за которым покоилась некая конструкция, напоминающая не то лифт, не то миниатюрную ракету.
– Сдаётся мне, это то самое место, – сказал Степан, с интересом разглядывая замысловатые надписи на очередной перегородке.
Разобрать длинный текст никак не получалось. Он словно был написан на совершенно чужом языке, да ещё и буквы виделись перевёрнутыми задом наперёд.
– Белиберда какая-то, – констатировал он в тщетной попытке разобрать суть текста.
Сирена пожарной тревоги не унималась. Судя по голосовым оповещениям, пожар продолжал распространяться и уже достиг шестого уровня. Часть комплекса осталась обесточена. Система вентиляции едва справлялась со своей работой, о чём свидетельствовал удушающий запах гари.
– Лишь бы капсулы не пострадали, – в сердцах подумал Артём, перебирая в голове лица всех людей, так или иначе встречавшихся в его грёзах, – хотя, судя по быстро развивающейся катастрофе, шансы на это стремились к нулю.
Мелкая дрожь всего комплекса значительно усиливалась. Освещение продолжало мерцать вспыхивающими жёлтыми огнями, отчего становилось ещё сложнее ориентироваться в совершенно незнакомом пространстве. Жёлтые всполохи предательски напомнили всё тот же одинокий трактор, копающийся во дворе давно утерянного дома. Сердце в груди больно сжалось. Впереди во мраке проступили массивные врата. Гнетущая тьма выплёскивалась из нарочито приоткрытого зева.
– Что-то здесь
