в медицине, чем ваши Гален и Авиценна. У них больше опыта, чем у ваших хваленых университетов!
– По сравнению с ними ты ничтожество!
– Я Теофраст, и я выше тех, кому вы меня уподобляете! Придет время, и за мной последуют все.
Когда Парацельс критиковал Галена, ему не приходило в голову, что у него с Галеном было кое-что общее: оба написали бесчисленное количество книг, считали себя великими и презирали большинство своих коллег.
– Продолжай, учитель! Мы с тобой, Теофраст! – кричали студенты.
Лектор, впадая в неудержимый гнев, говорил высоким, скрипучим голосом, но уверенно и задиристо. Арсенал этого «человека с улицы» изобиловал ругательствами – он с легкостью называл своих ученых коллег «говнюками», «пердунами», «засранцами», «кастратами»… Впрочем, не менее грубо спорил с противниками Лютер, причем у последнего круг читателей и слушателей был гораздо шире. Толпы единомышленников получали наслаждение от таких словесных битв.
Научные диспуты, как и любые другие споры, сопровождались проклятиями и бранью. В них оскорбление чести или уличение во лжи вызывали невероятную ярость. От брани спорщики могли перейти к обмену плевками или ударами. Когда языка не хватало, в дело вступали кулаки и оружие. Городские стычки с мордобоем и поножовщиной были обычным делом. Брань не рассматривалась как признак отсутствия аргументов – напротив, она служила в споре самым эффективным аргументом.
* * *
Отвергнув старые медицинские идеи и теории, Парацельс создал свое, новое учение в медицине. Его конфликт с коллегами нельзя упростить и свести к борьбе абсолютного добра с абсолютным злом. В его учении содержится немалая доля мистики и заблуждений. Когда ему не хватало фактов для объяснения причин той или иной болезни, он давал волю своей необузданной фантазии. Парацельс был новатором в медицине, но еще не мог освободиться от ряда заблуждений и пережитков Средневековья. Он верил в ведьм и злых духов, в магию и чудеса; верил, например, в то, что на человека можно навести порчу при помощи восковой фигурки.
Рассказывая студентам на лекции о лечении паховых ран и восстановлении половой функции у мужчин, Теофраст похвалил известную ему знахарку Лену из верховьев Рейна. Она прикладывала к больному месту бумажку с буквами A, X, F и C и с помощью этих букв успешно лечила «парализацию мужской детородной силы». В мистике Теофраста заметно влияние Востока, но как это связано с его жизненным опытом, неизвестно.
Парацельс пытался найти эликсир, продлевающий жизнь. В одном из сочинений он дал рецепт создания гомункулов, искусственно созданных из спермы: «Человеческие существа могут появляться на свет… не будучи выношенными и рожденными женским организмом. Если сперму в плотно запечатанной бутыли поместить на 40 дней в лошадиный навоз и надлежащим образом „намагнитизировать“, субстанция приобретает форму и черты человеческого существа… Если еще 40 недель искусственно питать его и держать все это время в навозе при неизменной температуре, оно вырастет в человеческое дитя… Гомункула можно воспитать, пока он не приобретет разум… Он растет и обретает все члены человека, но остается гораздо меньше его размерами».
Читая эти подробности, можно в изумлении пожать плечами. Впрочем, любители мистики восхищаются: Парацельс предсказывал достижимость появления человека из пробирки за сотни лет до открытия генов. Они готовы объявить его предтечей искусственного зачатия.
Теофраст посвятил целое сочинение гномам, сильфам, нимфам, русалкам и саламандрам, доверчиво и ярко пересказав ходящие в народе вековые легенды: «У некоторых из них действия, вид, манера говорить и прочее мало отличаются от человеческих». По Парацельсу, сильфы, лесные духи, живут в воздухе, нимфы – в воде, гномы – в недрах земли, а саламандры – в огне. Гномы помогают людям и дают им деньги, нимфы увлекают беседой и обольщают людей, лешие становятся любовниками старых женщин, а русалки стерегут клады, скрытые в воде. Все эти существа чувствуют себя особенно легко и хорошо с детьми.
В одном из сочинений Теофраст пишет, что видел человека, который жил полгода без пищи, а поддерживал себя тем, что носил на животе ком влажной земли. Эту землю он заменял по мере ее высыхания. Такая доверчивость к вымыслам свойственна людям, которые сами не склонны к вранью.
Наряду с новыми эффективными лекарствами, найденными Парацельсом, он в своих сочинениях приводил иногда и нелепые советы народной медицины. Они были основаны на представлении о том, что при удалении из организма болезненных веществ с ними уйдет и сама болезнь. Вот, например, его рецепт излечения от чахотки: размочить белый хлеб в хорошем вине, на следующий день выпить вина и девять дней по возможности воздерживаться от другого питья. Потом собрать мочу и повесить ее в дыму – она постепенно исчезнет, а вместе с ней пройдет и чахотка.
Как избавиться от зубной боли? По тому же принципу: взять спичку со следами крови из больной десны и вместе с ней «пересадить боль» на вербу или орешник. Против некоторых болезней будто бы помогало другое: кровь больного заключить в куриное яйцо, положить его под курицу, пока оно не загниет, а потом смешать с хлебом и мясом и дать съесть какому-нибудь животному.
А чего стоит описанный позднее в литературе рецепт «зенекстона», будто бы одного из любимых лекарств Парацельса, способ приготовления которого он держал в глубокой тайне! Эти таблетки готовятся из высушенных жаб, лоскутов, пропитанных менструальной кровью девушки, белого мышьяка, аурипигмента, кораллов, смарагдов и прочего. Пасту из них надо изготовить, когда Луна находится в знаке Скорпиона. Ее режут на кусочки, заворачивают в красный шелк и на шнурке носят на шее. Это защищает от чумы и колдовства, а также вытягивает из тела яды. Один лекарь в XVII веке рассказывал, что в молодости он прочитал пять томов сочинений Парацельса. После этого он «почувствовал себя полным идиотом». Его внимание привлекло изготовление амулетов. По совету автора он изготовил себе талисман на зеленой нитке, чтобы уберечь себя от эпидемии чумы – и не заболел.
Наверняка не такие способы лечения приносили Парацельсу успех, но он считал нужным их проверять или хотя бы описывать. Нам трудно представить себе, до какой степени суеверными были люди XVI века. Но можем ли мы смеяться над верой Парацельса и его современников в тайные знания и сверхъестественные явления, если она присуща многим и в наши дни? Тем не менее вызов, который он бросил классической медицине, разбудил умы и оказался чрезвычайно полезным.
Он заявил, что медицина должна опираться на четыре столпа. Первый из них – философия, то есть познание природы на философской основе. Второй – астрология. По Парацельсу, человек – это микрокосм,
