- Привет, принцесса. Смотри-ка, не опоздал. Я думал пока укладку сделаешь, пока мама штаны принесет... - Доводить его до белого каления, пусть и в стратегических целях, было делом азартным и весьма приятным.
- Это ты хотел встретиться, а не я, - процедил тихо Мио. - Мне беседы с безродным землянином ни к чему.
Он возвышался надо мной и садиться напротив явно не собирался. Я откинулся на спинку лавки и заулыбался шире. Селене описала мою родословную, и, как выражался Крон, слабой историю моей семьи не назвал бы ни один тала, что, в общем, бьло забавно, учитывая все переживания матери относительно «палачей». Иммейцам нравилась эта неоднозначность.
- Слушай, я - прыгун, ты бы сбавил обороты. Я ведь анализирую все, что ты говоришь. «Безродный»? Не нужно так уж сразу выдавать все свои страхи и желания.
Ноздри у парня раздувались, на скулах ходили желваки.
- Сядь, - я указал на лавку напротив себя, - эомелии Мио.
Он чуть помедлил, реагируя на издевку в моем тоне, затем расположился на указанном месте, скрестил руки на груди и уже спокойнее произнес:
- Ты ревнуешь.
- Само собой. - Я пожал плечами. - Какой-то левый тип пытается меня оттеснить от моей избранной. Права какие-то на ее внимание предъявляет.
Белые брови Мио уехали вверх, он растерял весь свой воинственный вид.
- Она назвала тебя ийнэ. О чем ты можешь волноваться? Ты разве не веришь в ее искренность и в ее личное имя? - Мио нахмурился, очевидно заподозрив меня в недоверии к любимой.
- Здоровая ревность основана не на недоверии, тупица, - усмехнулся я. - Конечно, если ты - больной псих с желанием контролировать все и вся, то не спорю, обосновывай себе ревность, как вздумается, но в моем случае речь идет о ее свободе выбора. Мне неважно, что я знаю имя. Если она полюбит другого, я отпущу ее.
- Отпустишь? - Мио увлекся моей последней формулировкой настолько, что не обратил внимания на оскорбления.
Я рассмеялся.
- Эомелии Мио, ты прав, ты мне не конкурент.
- Почему?
- Если бы ты знал эту ирра, ты бы не задавал столь глупые вопросы, и тебя бы не удивляла моя позиция.
Мио поджал губы, но желание узнать скрытое от его глаз бьло сильнее, чем первородная гордыня.
- Поясни.
Есть то, что Селене любит больше всего во Вселенной, больше меня, - свобода, но вслух я проговорил:
- Обойдешься. Я твою рожу терпеть собрался не для этого.
- Так, уж проясни для чего, - завелся опять Мио.
- Каким бы тупицей ты не был, - ладно, это бьло необязательно, мне просто понравилось унижать принцессу, - в одном мы сходимся. Ипмере нужно вернуть платье...
- Я этого не говорил, - огрызнулся Мио. - Я всего лишь сказал, что ожидал ее в Совете.
Я пожал плечами:
- Так скажи, трусишка.
Получилось ласково, но палку я все же перегнул. Первородный скрипнул зубами и вскочил, как осой ужаленный.
- Ты не заигрался, эомелии Глеб?
- Нет. Мне тебя дразнить нравится, ты бесишься, как ребенок. Забавно выглядит со стороны.
- Довольно странная позиция для того, кому нужна моя помощь, - Мио сощурился и склонился к моему лицу. - Верно? Ты явился сюда только, потому что я первородный.
- Не угадал, - в той же манере отчеканил я. - Мне плевать на рода. Я здесь, потому что ты - не бестолковый пузырь.
Комплимент принцессе понравился, она у меня явно знала, кого называет этим словом эомелии Глеб - притча во языцех. Прижилось у курсантов, затем у преподавательского состава, а дальше легко вытекло за пределы академии. Какой тала хочет быть мыльным пузырем в глазах эомелии Глеба? Никакой. Я хорош!
- А еще ты достаточно глуп, чтобы верить, будто влюблен в Илмеру. - Погладили по самолюбию и хватит.
- Влюблен? - Русский язык я бы ему учить не советовал. Простое слово, а произношение исковеркал так, будто сложнейшую фразу заставил себя выговорить. - Я влюблен! И подольше тебя!
Что ж. Перевести смог. Даже с тала слово совместил. Это интересно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Короче, мне нужен твой голос и твое влияние. Ну, или хотя бы просто не суетись под ногами со своими агрессивными страстями.
Очередной приступ бешенства Мио пережил достойнее предыдущих - успехи делает быстро.
- Она знает, что ты здесь?
Я кивнул:
- Само собой.
- Значит, ей нужна моя помощь.
Развеселил меня по-настоящему:
- Не льсти себе, принцесса. Она категорически против, а тебя убить хочет за твою выходку на приеме. Да и все, что она о тебе вспомнила со школы... - Я изобразил сожаление. Слегка переиграл, правда. Или не слегка. - Скудная информация, но по ней ты бьл знатной сволочью.
Мио отпрянул, поджал губы и уставился на меня исподлобья.
- Так что ничего достойного, благородного, умного, вечного и доброго она от тебя не ждет. А знаешь, что меня больше всего в этой ситуации веселит?
Первородный челюсти сильнее сжал, но взгляда от меня не оторвал. Значит, ответ услышать хотел.
- Веселее всего, что ты сам себя в этот тупик загнал. - Я поднялся. - В общем, подумай над моим предложением. Будут мысли, решения, выводы - звони, еще раз приду, на твою рожу посмотрю.
Я смерил напоследок тупицу насмешливым взглядом и направился к парковке.
- Глеб! - Оклик стал неожиданностью.
Я обернулся и удивленно взглянул на Мио. Нас разделяло метров пять, может, семь.
- Почему ты сказал, что мои чувства иллюзорны? - Он не выглядел агрессивным или заносчивым. Вопрос задал серьезно, почти спокойно. Все же не ошибся в его сущности.
Я пожал плечами.
- В одной довольно известной на Земле книжке увещевают «любить ближнего, как самого себя».
Мио нахмурился:
- И как это понимать?
- В основном слова трактуют, как напутствие относиться к окружающим хорошо, но я бы вложил немного иной смысл. Невозможно любить другого, пока себя не любишь, пока в равновесие со своим внутренним миром не пришел. Если тебя что- то тревожит или гнетет, то свои страхи и боль ты переложишь на того, кого желаешь, под эгоистичным лозунгом «я хочу быть твоим ийнэ» и, поверь, к истинному чувству это не будет иметь никакого отношения. Продолжать? - Мне было крайне любопытно, как далеко готов зайти первородный в поисках ответов.
-Да.
Что ж, неплохо для бестолковой принцессы.
- Когда любишь женщину по-настоящему, то ты просто в восторге от того, кто она и что она, с самого начала. Она попадает в поле твоего зрения впервые, и ты уже тихо, спокойно знаешь: вот та, с кем ты будешь, кто примет тебя. Не бывает такого, что ты не замечал ее или ненавидел, а потом вдруг полюбил - это не более, чем внутреннее отражение твоего «Я», перенесенное на объект твоего внимания. Нет невзаимной любви. То, что ты испытываешь к Илмере, - всего лишь твои страхи, принявшие безопасную для психики форму. Загляни в глаза своим страхам, эомелии Мио, повзрослей. Пока же ты делаешь мою ирра ответственной за свои неудачи. Уж не знаю, в чем они у тебя заключаются, и почему так пугают. - Я махнул рукой. - До встречи, принцесса.
Как по мне, свидание прошло успешно. Мы не подрались, и даже почти услышали друг друга.
Выехав с парковки, я набрал номер Селене. Золотые, широко распахнутые глаза взглянули на меня с экрана и резко почернели. Я улыбнулся и сосредоточил внимание на дороге. Всего мгновение, а на душе тысячи эмоций. Бестолковому первородному не понять, какие чувства рождает эта женщина на самом деле. Ладно, черт с ним, скоро повзрослеет и отстанет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Все хорошо. Мы поговорили. Он тупица, но, думаю, со временем поумнеет.
- Глеб... - Заканчивать она и не собиралась. Это было что-то вроде «я молча и категорически не согласна с твоими действиями».
- Ой, да, ладно. Ну, настучит он на меня первому кругу, ну, погрозят мне пальцем, и что с того?
