машины Лисицына. Вон она стоит, как раз…
– Ладненько, – Анька кивает, принимая мой план, – тогда я сейчас вызову такси.
– Неа, не вызываешь, – лениво возникает из-за её плеча Вознесенский.
Нельзя вот так просто взять и выступить против двоих сплоченных вокруг одной трагедии девиц, и не выгрести положенной тебе реакии.
Сила двух концентрированных ядовитых взглядов такова, что господин Вознесенский аж делает шаг назад, задирая в капитулирующем жесте руки.
– Побойтесь бога, дамы. Можно подумать, я лег костьми поперек вашего пути в ближайший приличный бар.
– А разве нет, – воинственно интересуюсь я, скрещивая руки на груди.
Впрочем, с наглого адвокатишки все стекает, как с гуся вода.
– Совершенно нет, Катерина, – всей своей нахальной мордой демонстрируя оскорбленное самолюбие отбивается Максим, – но как твой старый друг и любящий муж моей жены, я не могу отпустить тебя в таком состоянии с непонятными таксистами. Если ты найдешь на свои нижние девяносто нехорошие приключения, кто напишет Снежке новый томик Степы Нахлобучко? К тому же, зачем тебе какой-то там таксист? Моя машина как раз до утра арендована.
– Ты не мой старый друг, – парирую я пожалуй к единственному возможному аргументу в его речи.
– Дорогая, – снисходительно покачивает головой Максим, – Снежик уже полтора года рассказывает, как принимала на нашей фазенде будущее современного детектива, и даже вдохновляла на первые шаги на книжном поприще. Неужто ты посмеешь разбить ей сердце и будешь отрицать свою дружбу с нашей семьей?
С-с-сволочь…
Как вообще можно спорить с такими аргументами, если ты не конченая дрянь?
Я восхищенно смотрю на Максима, а он – как сытый довольный кот, руки на груди скрестил, ждет моей капитуляции.
– Боюсь представить, как ты своих врагов на судах размазываешь, – бурчу я.
– О-о-о, – в лице Максима проступает концентрированное, и такое непривычно хищное выражение, – да, Катерина, лучше тебе в мои враги не записываться. Другом я проще. Сижу на расстоянии, морали не читаю, волосы держу, если очень надо.
– Для этого у неё я есть вообще-то, – ревниво бурчит Капустина, но даже по её тону я слышу, что она скорее за мужское сопровождение, чем против.
Что ж…
Я критичным взглядом окидываю машину, из которой совсем недавно вылезла. По классике жанра, невеста-брошенка в компании ящика шампанского и стриптизера должна ехать по барам исключительно на лимузине, но разумеется, такой роскоши мне не полагается.
– Я надеюсь, люк на крыше открывается? – спрашиваю сдаваясь.
Увы мне, но нельзя так просто взять и найти ящик шампанского в первом ближайшем магазине вечером в пятницу. И наш боевой арсенал – три бутылки “Prosecco”. Будь мы в хорошем настроении этого было бы нам на двоих достаточно, чтобы осмелеть и начать испытывать на прочность собственные каблуки, но сегодня… Сегодня я в том состоянии, когда “только алкоголь на тебя зря тратить”, но тем отчаянней мои попытки напиться…
– Нет, нет, родная, абсент ты пить не будешь! – Капустина, вероломная Иуда в баре, следит, чтобы повышая градус я не брала на себя совсем уж неподъемных тяжестей. И моя уже пылающая стопка улетает в конец стойки, под нос какой-то кудрявой, тощей дамочке. И она не моргнув и глазом цапает её и опустошает.
– Эй! – я возмущаюсь, а Капустина, на диво дерзко встряхивает головой.
– Расстроенную свадьбу не заливают так грубо и вульгарно. Делай это изысканно, Катена, ты же знаешь правила игры.
Нет никаких правил игры. Нет никаких правил, которые расскажут тебе как тебе жить, если все твои планы, все твои виды на будущее вдруг разлетелись тебе в лицо веером карт, на которые конечно, не стоило так полагаться.
– Я хотела нормальной семьи… – выдыхаю и глотаю ледяное шампанское, не чувствуя увы, ни холода, ни вкуса, – я хотела еще детей. Я хотела, чтобы было много детей. Неужели уже это слишком?
– Ты же понимаешь, что ты тут не при чем? – Анька качает головой, – и если Кирилл не смог сказать тебе правду в итоге… Так уж ли стоило все это строить именно с ним?
– Он был такой хороший…
– Эй, – Анька нашаривает мою руку и сжимает её отчаянно, – может быть он и слегка хороший. Но ты-то достойна самого лучшего!
Ага. Я! Дочь самоубийцы, сестра наркодилера, мать-одиночка без образования и матерью с инвалидностью. Ну просто хоть сейчас отбор кандидатов в мужья устраивай, вот-вот на части разорвут!
– Посмотри вокруг, зая! – Анька теребит меня беспокойно, – посмотри. Что видишь?
– Что мы заехали в такой себе стрипбар, – хмуро откликаюсь я, возвращая пустой бокал бармену, и тот его разумеется быстренько наполняет из почти опустошенной бутылки, – все мужики какие-то концентрированно стремные.
– А, ну то есть ты все-таки их видишь – мужиков? – Капустина смеется, и обнимает меня за плечи, – а я-то думала, придется тебе глаза открывать! Так, а какой тебе больше всего не нравится?
Я понимаю, что в её болтовне нет особого смысла. Вообще ни в чем сейчас нет смысла, особенно – в удушающей меня тоске. Зачем она? Нахрен она! Завтра утром я встану и должна буду искренне улыбнуться своей маленькой дочери. А сегодня… Сегодня я могу вести себя так глупо, как только могу. Иногда же можно, да?
Веду глазами по залу. Мужской стриптиз специфичен более чем полностью. Нет, пожалуй вон того мальчика-зайчика в черных плавках и на каблуках я не хочу.
Гладиатор в короткой кожаной юбочке? Черт побери, его кожа так лоснится от масла, что им впору заправлять салат.
Ковбой? Его как раз вот только что отшили, а мышечный рельеф весьма приятный, да и с лассо он обращается виртуозно. Увы, но именно в стриптизе я заранее знаю, что он слишком быстро избавится от штанов – они у него на липучках по боковым швам, одно движение руки и … интрига будет разрешена.
– О! Вон тот! – я цепляюсь взглядом за мальчика, который вошел буквально несколько минут назад и сейчас неторопливой походкой двигался по залу лениво поглядывая по сторонам и выбирая себе жертву. По его манерам было видно, что его планы на вечер еще не уточнены. Он сам еще не решил, кого сегодня будет брать в оборот – дамочку покрасивее или пощедрее?
– Пф-ф-ф, – Анька бросает взгляд на моего “избранника” и почему-то хохочет, – этот? Почему он? Он же скучный!
Я понимаю о чем она. Тут есть стриптизеры в изодранных джинсах и кожаных стрингах, тут есть украшенные стразами и расписанные татуировками персонажи. А мой выбор пал на мальчика в деловом строгом костюмчике с галстучком в узкую полоску.
– У него есть стиль, – качаю я головой, и расслабленно откидываюсь
