Зеленые священники обратили к ней заинтересованные, но совершенно непроницаемые лица.
– Как только в первом поколении поселенцев Терока был открыт телинк, мы сразу поняли, что зеленые священники могут стать ценным союзником для человеческой цивилизации, – она специально сослалась на историю, чтобы напомнить о своей собственной связи с Тероком. – Как и много лет назад, Ганзейская Лига и по сей день постоянно нуждается в зеленых священниках для создания надежной связи между различными колониями и в деловых интересах.
– И мы дали ей много священников за эти годы, Сарайн, – сказал Яррод, брат Матери Алексы. Он никогда не покидал лесной мир. – Но, когда мы даем одного священника, Ганза требует впятеро больше.
– Я здесь не для того, чтобы обсуждать это, дядя Яррод, – по-свойски небрежно ответила Сарайн. – Безусловно, Ганза – коммерческая империя, и может иметь более высокие доходы, если у нее будет больше зеленых священников, разбросанных по всему Рукаву Спирали, но она никогда никого насильно не заставляла. Лига уважала наши решения.
– Не больно Ганзе это нравилось, – заметил Яррод. Он кинул взгляд на Росси, прислонившегося к большому стволу вселенского дерева, похоже, не обращавшего внимание на беседу.
Сарайн взглянула на Рейнальда, как бы предлагая разделить шутку:
– Ты не можешь ожидать, что они будут счастливы по этому поводу – если бы ты прежде сотрудничал с ними, они бы сильно обогатились. – Затем она вновь стала серьезной и обратилась к зеленым священникам. – Но сейчас они просят не ради доходов, как вы понимаете. Гидроги нападают на илдиранские и человеческие колониальные миры. Земные Оборонительные Силы предпринимают усилия, чтобы защитить нас всех, но рассеянные боевые группы не имеют эффективной связи между собой. Военное командование EDF получает море рапортов, которые задержались и пришли слишком поздно. Вы можете изменить это.
Сарайн оглядела священников суровым взглядом, которому научилась от Бэзила.
– Если бы гидроги пришли сюда, Терок оказался бы таким же беззащитным, как и любая другая колония. И вы знаете, что EDF все равно придут отстаивать Вселенский Лес, даже если вы откажетесь помочь им.
Зеленые священники встревоженно зашушукались.
– Выслушайте меня! – вновь привлекла их внимание Сарайн. – Связь по телинк у позволила бы EDF держать под наблюдением поселения на отдаленных участках. Боевые группы могли бы следить за передвижениями гидрогов. До военных быстрее доходили бы призывы о помощи, спасая тем самым жизни людей. Очнитесь, станьте вновь частью человеческой расы! Мы все воюем против гидрогов! Все мы.
Яррод посмотрел на товарищей, но они хранили молчание, предоставив ему честь быть их глашатаем.
– Мы знаем, ты пытаешься как можно лучше выполнить свои обязанности, Сарайн, как и мы – свои, – его лицо оставалось горделивым и бесстрастным. – Но лишь зеленые священники могут понимать скрытую волю Вселенского Леса. Мы не свободны делать то, что пожелаем.
– А ты спрашивал Вселенский Лес, что тебе следует делать, дядя? – бросила вызов Сарайн. – Кто-нибудь из вас хоть раз спросил об этом?
Чудаковатый священник Росси сидел поодаль в зарослях папоротника у широкого основания вселенского дерева.
– Конечно, деревья хотят, чтобы мы помогли EDF воевать против гидрогов. Выживание Вселенского Леса и зеленых священников – ставка в этой войне, – он широко улыбнулся, показав темно-зеленые десны. – Недавно брат Сарайн, Бенето, что живет сейчас на Корвус Ландинг, задал важный вопрос. Кто-нибудь обратил внимание? Возможно, вы могли бы услышать сквозь телинк для себя. – Он завозился, пытаясь поудобнее пристроить изувеченную ногу. – Это может дать вам несколько иное представление.
В порыве чувств Сарайн бросила им:
– Давайте, вперед! Деревья вокруг вас – спросите их! Я подожду.
Зеленые священники разбрелись в разные стороны. Они касались пальцами коры и закрывали глаза, вступая в контакт со Вселенским Лесом.
Хотя Сарайн и научилась хранить спокойствие и выдержку, но внутри она горела нетерпением. Рейнальд с недоумением смотрел на нее.
Никто не ожидал, что так случится, но у Вселенского Леса было собственное знание.
Яррод первым разорвал телинк и обернулся. По морщинистому татуированному лицу струились слезы. Зеленые священники переговаривались между собой с изумленным и пристыженным видом.
– Росси оказался прав, – изрек Яррод. – Деревья пытались скрыть от нас большую часть информации, чтобы оградить от опасности. Этот конфликт намного масштабнее и древнее, чем просто месть за взорванный Онсьер. Гидроги хотят уничтожить человеческую расу, Вселенский Лес… они хотят уничтожить все.
Зеленые священники вокруг Сарайн, казалось, были потрясены и напуганы. Яррод поднял голову и смело взглянул ей в глаза.
– Да, мы присоединимся к военным действиям, – заключил он.
63. НИРА
Нира шагала рядом со своими товарищами-рабочими от ограды родильного комплекса к скалистым холмам. Солнечный свет омывал ее изумрудную кожу, насыщая, поддерживая в ней жизнь.
Во время работы она рассказывала соседям, как девочкой бегала меж волшебных деревьев Терока, ощущая успокоительное присутствие великого леса, дремлющий разум древней сущности. Ни один из выходцев с Бертона не видел деревьев выше, чем сучковатые кусты на холмах. Большинство из них не могло даже представить себе такое, и мнившую о себе странную зеленокожую узницу считали просто выдумщицей.
Войдя в симбиоз со Вселенским Лесом, Нира стала частью живой сети. Она могла связаться с любым из зеленых священников и входить в непредставимо огромную и сложную базу данных Вселенского Леса, собранную за миллионы лет.
Но здесь, на Добро, Нира была отрезана от Вселенского Леса.
С востока подножия холмов покрывала высокая коричневая трава. Черные колючие деревья царили в низине, и Нира страстно всматривалась в листву, видя в них чахлых сородичей Вселенского Леса. Но эти деревья были другими.
Сегодня илдиранские рабочие и охрана, одетые в особую для каждого рода униформу, вывезли бригаду людей несколькими машинами к месту раскопок. Представители этих родов были выведены для работы, и им не приходило в голову, что невольники не желают проводить дни в труде на благо наместника Добро.
Задумавшись, Нира тихо говорила сама с собой:
– Некоторые из самых ловких молодых людей на Тероке обучались танцу на деревьях. Они прыгали по веткам и кувыркались в воздухе, легко порхая с одного дерева на другое, – она улыбалась, вспоминая увлекательные шоу, захватывающие дух прыжки и сложные кульбиты. – Деревья помогали им быть проворными и гибкими; никто никогда не падал.
Средних лет женщина рядом с ней равнодушно скалывала камень и копала яму в грязи. Нира вздохнула и продолжила свой рассказ. Пленники вроде бы не обращали внимания, но все равно слушали. Что еще могло занять их умы?
Надсмотрщики направляли узников в глубокие русла, где ветер и дождь обнажили древние пласты земли и драгоценный ископаемый жемчуг. Нира ручным скребком откалывала крошащийся песчаник. Это сухое русло было кладбищем древних витых раковин, окаменевших моллюсков и чего-то наподобие анемонов. Ископаемые фосфоресцирующие кости и переливающиеся скелеты полировали и врезали в очень дорогой орнамент, главную продукцию Добро… иную, нежели кровосмесительные кошмары генетического эксперимента.
Нира отскребла от камня и наконец извлекла полный завиток раковины, сохранившей перистые щупальца создания, некогда обитавшего в ней. Пальцы уже начинали гореть, но она все терла ископаемое абразивной щеткой. Прекрасное неведомое существо искрилось на солнце. Когда-то оно попало в западню, где силы природы сохранили его, превратив в камень.
И теперь, миллиард лет спустя, Нира освободила его. Зеленая жрица опустила сокровище в ящик и задумалась, вырвутся ли когда-нибудь на свободу, как это создание сейчас, она и другие подопытные люди.
Когда бригада Ниры вернулась в лагерь, их промыли колючими струями ледяной воды, бьющими под большим напором. Нира брела, мокрая и голая. И ей не избежать было оценивающих взглядов медиков, которые обследовали всех способных к деторождению женщин каждые три дня.
Скромность за века неволи была забыта. У пленников-людей были разные черты лица, темная, или молочно-белая или, покрытая веснушками кожа, но зеленая жрица с Терока выделялась на общем фоне. Нира не стыдилась своего обнаженного тела, только надеялась, что ее не сделают следующей.
Согласно суровому распоряжению Наместника Добро, Ниру оплодотворяли так часто, насколько этого требовала успешность экспериментов. Никто из других пленных людей не представлял такого «интереса» для селекции.
