Аргумент не без изъяна, конечно, поскольку не исключает необходимости запрета анального секса также между мужчиной и женщиной по тем же сфинктерально-ослабленным причинам. Но зато это говорилось тогда на полном серьезе! Надеюсь, и вам удастся придумать не менее серьезные аргументы. У меня не получилось…
Помните, рояльные ножки в забавных маленьких юбочках? Традиционная мораль действительно смешна. Особенно когда видишь тенденции и знаешь, к чему они приведут…
Десяти лет не прошло после смерти кровавого тирана Сталина, а народ уже начал разбалтываться. В моду вошли шорты. Ну что значит «в моду вошли»? Это значит, что приезжавшие из мегаполисов в Крым и на Кавказ люди имели смелость надевать шорты на курорте. Хотя местные граждане дико возмущались подобному разврату. Мужчин в шортах выгоняли из магазинов и столовых, милиция могла остановить человека в шортах и потребовать его «одеться прилично». Местные жители писали в райкомы-крайкомы возмущенные письма, в которых жаловались, что шорты оскорбляют их нравственность…
Боролись не только с шортами. Нравственность советского туземца оскорбляли чересчур расклешенные штаны и слишком зауженные «дудочки», брюки на женщинах, длинные волосы и пестрые рубахи у мужчин…
Коммунистическая партия в лице лучших своих представителей, носящих фуражки, ловила на улице людей, внешность которых казалась ей нестандартной, и насильно наводила на них стандартную красоту – длинноволосых просто стригли на месте. Знаете, как аргументировали?
– Длинные волосы – это некрасиво. И крайне аморально!
Вам все еще нравится эта мораль?..
Депутат Булавинов рассказывал мне, что после его антигомосексуальной инициативы в Думу пошли звонки от благодарного дурака-народа:
– Вы не представляете, сколько женщин нам звонит в Думу со словами благодарности! Говорят: правильно сделали, мужиков-то не осталось!
Аналогичным образом оправдывали свои действия коммунисты, которые охотились на улице за длинноволосыми людьми:
– Мы получаем письма от матерей и ветеранов с благодарностями!
Запомните это, если собираетесь развернуть кампанию по запрету чего-либо или наказанию кого-либо за все, что угодно. Народ вас поддержит!
…Но мы слегка отвлеклись от коротких штанов, именуемых шортами. Нынче этот бесовский наряд вполне легализован. Тем самым по благопристойности и морали граждан нанесен, как вы понимаете, страшный, непоправимый удар. Однако бесам рано распевать победные песни: шорты в России легализованы лишь частично. Последний оплот нравственности в России – Государственная Дума – до сих пор периодически проводит кампании по повышению уровня нравственности внутри здания Госдумы – путем запрета ношения там штанов недостаточной длины. Вы же понимаете, что нравственность напрямую зависит от длины штанин.
Последний оплот неандертальцев не сдается!
Глава 3 Есть такая работа – проституцию запрещать
Очень хорошая штука проституция. Она – практически идеальный учебный тренажер для любителей запрещать то, что их непосредственно не касается. Во-первых, имеется надежное идеологическое обоснование – религия объявляет оказание сексуальных услуг за деньги «грехом». Во-вторых, есть маза на попытке запрета этой профессии получить множество благодарственных писем от трудящихся. Иными словами, проституция очень уязвима, и ее можно легко бить, словно ребенка, не только не опасаясь получить сдачи, но и зарабатывая политические очки у самой дремучей части населения.
Далеко ходить не буду, а чтобы не умножать сущности без необходимости, обращусь для примера к уже известной моим читателям фамилии, а именно – к депутатке Стебенковой, известной воительнице против презервативов, внебрачного секса и проституции.
Многим москвичам еще памятна затеянная депутаткой масштабная акция: по всей Москве какое-то время торчали билборды, призывающие молодежь отказаться от безопасного секса. Это была ее идея, стебенковская. И ее славных единомышленников.
А за пару-тройку лет до этого стебенковцам стукнуло в голову, что неплохо было бы запретить проституцию. Насовсем! То есть бесплатно сексоваться можно, а за деньги нельзя. В этом была суть предложенного законопроекта.
Сам законопроект стоял как бы на двух ногах: его левой ногой была депутатка Мосгордумы Стебенкова, правой – депутатка Государственной думы Мизулина. Поскольку ноги законопроекта росли из двух разных неравновеликих дум, законопроект стоял, несколько раскорячившись и как бы слегка нагнувшись для критики. Чем я с удовольствием и занялся, напросившись к Стебенковой в рабочий кабинет. Да и вообще мне уже давно хотелось посмотреть на это чудо природы.
…Набожная Стебенкова встретила меня в своем кабинете в окружении разнокалиберных икон, и одно из первых слов, которое произнесла депутатка, было слово «грех». Это случилось, когда я напрямую спросил, для чего уважаемая депутатка решила бороться с проституцией.
– Потому что грех! – не особо раздумывая, ответила Людмила Борисовна.
Собственно, дальше можно было уже и не беседовать: первое слово, как говорится, дороже второго. Именно поповщина была здесь главным аргументом. Тем не менее, стараясь до конца быть честным, я включил диктофон и положил его перед Стебенковой. Красный глазок диктофона произвел на депутатку магическое действие. Она потребовала выключить пишущее устройство. Хитромудрый стебенковский замысел заключался в следующем: «Я сначала поговорю с вами, и если наши мнения совпадают, дам вам интервью». Разговор показал, что наши мнения не совпали. И поскольку диктофон был выключен, ответы госпожи Стебенковой на мои вопросы остались истории неизвестны. Поэтому мне ничего не остается делать, как привести свои вопросы без ее ответов. Sapienti sat , как говорили древние римляне, у которых, кстати, проституция была узаконена.
– Людмила Борисовна, не кажется ли вам, будто некоторые депутаты по-детски надеются, что если запретить дождь, то он прекратится? Понимаете ли вы, что, запрещая какое-либо объективное явление, – например, проституцию – вы просто переводите его из света в тень, а само явление остается «на том же самом месте», где и было?..
– Людмила Борисовна, вы отдаете себе отчет в том, что, в отличие от природного явления, социальным явлением «на свету» можно управлять, а загнав это явление в криминальную тень, сделав его незаконным, вы передаете управление криминалитету, преступному сообществу?.. То есть, по сути, отдаете несчастных женщин на растерзание бандитам?
– Людмила Борисовна, в своих пресс-релизах вы декларируете, что, запрещая проституцию, заботитесь в первую очередь о «падших женщинах». А у самих проституток вы спросили, нужна ли им ваша забота? Или вы пытаетесь помочь им насильно? Не кажется ли вам это одним из проявлений большевизма – загонять железным кулаком людей к счастью?..
– Людмила Борисовна, представьте себе ситуацию. Ваш законопроект принят, вы запретили женщинам распоряжаться своим телом. Если раньше секс был делом двух людей, то теперь он становится делом общественным. И вот к этим двум людям подходит государство и, злорадно усмехаясь, говорит: «Вы, я вижу, уже договорились о сексе за деньги! Теперь в России разрешен секс только задаром! А вас, падшая девушка, мы сейчас спасем. Верните-ка денежки клиенту и поезжайте обратно к себе на Украину. И не надо тут плакать, что на Украине нет работы, что вы помогаете своей престарелой маме, сестре и детям, посылая им в Донецк деньги. С грязной эксплуатацией женского тела покончено! Вашей семье, конечно, теперь придется поголодать в своем Донецке, но зато мы вас конкретно спасли!» Как вы думаете, Людмила Борисовна, насколько велика будет радость спасенной вами от денег девушки?..
– Вы, Людмила Борисовна, резко против эксплуатации женского тела и хотите женщинам эту самоэксплуатацию запретить. Но тогда возникнет вопрос: почему женщине продавать свое тело запрещено, а рабочему нет? Тело рабочего вкалывает на конвейере по 8 часов, и никто ему не запрещает продаваться на завод. Вам не кажется, что запрет на профессию, который вы пытаетесь ввести своим законом, есть самая обычная дискриминация?
…Перед самым моим уходом депутатка Стебенкова вручила мне довольно толстую (примерно 3–4 см) пачку, как она выразилась, «экспертных заключений», руководствуясь которыми российские депутатки и написали свой антипроституционный закон. Внимательное ознакомление с этими документами показало, что бо?льшую часть из них составляют манифесты шведских феминисток, которые я безжалостно выбросил, ибо еще со времен Совка испытываю идиосинкразию к прокламациям. А меньшую – социологические исследования бомжей, проституток и лиц, задержанных российской милицией, – почитал.
