Вчера Артур устроил ей пробное тестирование. Все время, от начала, до конца занятий, она сидела за его личным ноутбуком и отвечала на вопросы.
-- Что это за программа? -- спросила она, закончив тест нажатием кнопки "подсчет". Программа запустила процесс обработки данных.
-- Это -- специально разработанная система оценки знаний студентов нашего факультета, -- ответил Артур, присаживаясь за её парту. -- Мы пока не получили официального разрешения на использование её в рамках оценки знаний студентов академии, но Роман, точнее -- ректор, обещал Демиену помочь в её продвижении.
-- Вашему племяннику? -- переспросила Эмма. -- А он здесь причем?
-- Он -- разработчик и правообладатель.
-- Что? -- сказать, что это удивило её, значило бы в разы приуменьшить эффект.
Вообще-то она была в шоке. Её удивление позабавило Артура, и он улыбнулся.
-- Я и не думала, что...
-- Что он хорош не только в танцах? -- закончил мужчина, поднимаясь, и ей стало неловко.
Значит, он все-таки видел их на танцполе неделю назад. После непродолжительной паузы мужчина сказал:
-- А вот и результаты!
Эмма отхлебнула еще кофе и втянула ноздрями пары корицы. На душе было легко от того, что все они сейчас вместе. А еще, она чувствовала вкус победы, своей победы.
-- Ээ... Эмма, -- нерешительно заговорил Артур, когда появились результаты теста.
-- Что?
Волнение охватило её, и страх взглянуть на экран только подпитывался ошарашенным выражением на его лице.
-- Я провалилась, да? -- надрывно спросила она, кусая ногти. -- Провалилась?
-- Знаешь, -- начал он, поправляя воротник рубашки. -- Я бы сказал, что "да".
Эмма замерла.
-- На сколько? -- спросила она, осилив страх.
Уж лучше было знать все сразу, чем томиться в неведении.
Артур повернул монитор и ткнул пальцем в цифру "три" на экране.
-- Ровно на столько, -- ответил он, не веря, -- чтобы не попасть на четвертый курс физико-математического факультета.
-- Простите, что? -- не поняла она, и Артур, все еще немного ошарашенный, произнес:
-- Тест показал, что уровень твоих знаний соответствует "твердой четверке" третьего курса и "тройке" четвертого.
-- И, что это значит?
-- А то и значит, что теперь мы будем готовить тебя по программе на третий курс!
В тот вечер она поделилась этой новостью с Феликсом. Он был так рад, что схватил её, поднял на руки и нес всю дорогу до дома. Он был рад, ведь если все получится -- в следующем году Эмма будет учиться в его группе. Он уже строил планы, как выгонит своего соседа по парте, для того, чтобы освободить ей место рядом с собой. Как и сейчас, обнимая её, он стремился быть рядом постоянно. Это могло показаться давлением с его стороны, но ничего подобного она не чувствовала. Феликс никогда не навязывал ей себя, он не настаивал на чем-либо, если она была против. При этом, она знала -- он искренен с ней. Феликс не боялся выражать свое мнение прямо и открыто. В тоже время ему было не безразлично, что по тому или иному поводу думает сама Эмма. Это было приятно. Вспоминая свои предыдущие отношения, она видела, что уважение и доверие в них были односторонними. С Феликсом все было иначе. И она ничего не имела против того, чтобы быть рядом с ним еще чаще.
-- Что ты делаешь? -- Макс подсел к Эмме и Феликсу, который дул на её кофе.
-- А ты не видишь? -- отозвался парень.
-- Работаешь холодильником?
-- Скорее -- вентилятором! -- она прикрыла рот парня своей ладонью. -- Хватит уже Фел. Я же сказала -- он не горячий.
-- Смотря, о чем ты говоришь, -- вставила Лилиан. -- Или о ком.
Её тон и красноречивый взгляд дополняли фразу словами: "я-то знаю, о чем говорю, а вот догадываешься ли ты? ". И, о да, она догадывалась. Как можно было не понять, когда подруга доставала её одним и тем же вот уже более недели?
-- Господи! Что это было? -- воскликнули в один голос Лилиан и Мориса.
Коллективный психоз -- верный признак -- что-то, правда, не в порядке. Глядя на расширенные зрачки и ощущая волну безудержного любопытства, Эмма мечтала испариться на месте, подобно каплям воды на асфальте в сорокоградусную жару.
-- Просто танец, -- ответила она, оглядываясь по сторонам в поисках путей отступления.
Ну почему? Почему она сразу не пошла к выходу? Конечно, побег не уменьшил бы эту рвущуюся вперед "жажду знаний", он бы даже подогрел сплетни, но сейчас, сейчас ей бы не пришлось чувствовать себя насекомым под увеличительным стеклом. Господи помоги!
-- Ну, допустим, что и "просто", -- с выражение произнесла Мориса. -- Но, что ему было надо?
В одном она была права: Альгадо ничего не делает просто так. Поверить в то, что он пригласил её ради собственного удовольствия, было глупо. Все знали -- "золотой мальчик" не обращает внимание на девочек её сорта.
-- Он хотел поговорить о Ганне и той ситуации на допросе, о которой я говорила вам на первом после случившегося собрании.
-- Ему что, психологическая помощь понадобилась?
Лилиан взяла новый бокал с коктейлем. Её аккуратные длинные пальчики с идеальным маникюром зацепили трубочку и сделали пару медленных витков в мутно-зеленой жидкости. Эмма улыбнулась, ей нравилось то, как одинаково они мыслили. Брейн была раскованной и веселой, она всегда излучала мощные волны уверенности и буквально заражала окружающих своим оптимизмом. Про таких обычно говорят: "палец в рот не клади" или "за словом в карман не полезет".
-- Если бы так! -- ответила Эмма. -- Он интересовался, не проболталась ли я о Ганне. Вы обе знаете, что это -- секрет. Я обещала ему, что никому не расскажу. А он догадывается, что вы в курсе -- вот и бесится. Но, -- Эмма передала свой бокал Морисе, -- мы поговорили и все выяснил, так что забудем об этом. А сейчас, я отойду ненадолго -- мне необходимо найти одногруппницу, которая вышла в туалет.
После этих слов, она мгновенно смылась из зала, а когда вернулась -- их уже не было видно. Однако, пред уходом, она заметила Лилиан, беседующую на балконе с Ричардом и Эмилем. Их взгляды встретились, и Эмма поняла -- так просто ей не отделаться!
Опасения подтвердились на четвертый день после танцев. Все это время ей удавалось избегать расспросов, но в этот день Лилиан поймала её на прогулке в саду. Освободившиеся пораньше, они начали разговор именно с этой темы.
-- Ты хоть понимаешь, как шикарно вы двое танцевали? -- спросила она, уводя её к озеру.
-- Ничего особенного, -- отмахнулась Эмма.
-- Ни чего себе -- не особенно! Судя по тому, что вся академия жужжит как пчелиный рой, задаваясь тем же вопросом, это было нечто большее, чем ничего особенного!
Эмма закатила глаза и отвернулась. Этого ей еще не хватало! Она, конечно не слепая, и заметила, что во время танца очень многие пялились на них, но где-то в глубине жила надежда -- "завтра никто и не вспомнит". "Ага, как же! Не вспомнят они! Одна Рудова чего стоит, - девушка вздохнула". От Эммы не скрылось то, как косится на неё соседка по парте и вроде бы -- её подруга. Хотя в последнем она уже не была так уверена, и это было грустно. Плюс к тому -- это была вина Альгадо и Эмма в очередной раз убедилась в том, что желание придушить его не исчезнет никогда!
