-- Побудем еще немного, дорогая! -- сказал он и предложил ей присесть. -- Мы поговорим позже, а сейчас ты можешь провести время в хорошей компании.
Кира нехотя опустилась на диван между парнями.
-- Макс,-- обратился к нему ректор. -- Надеюсь, ты поухаживаешь за девушкой?
Парень нерешительно поднялся. Играющий на полу Ал поднял на него глаза и подмигнул.
-- Да, ко...
-- Нет! -- сказала Кира, потянув его обратно за рукав рубашки. -- Это не обязательно!
-- Я просто принесу тебе чай или кофе, ладно? -- предложил Макс и она кивнула.
-- Чай, пожалуйста, -- озвучила девушка. -- Без сахара.
Когда макс ушел выполнять заказ, Феликс решил немного развлечь однокурсницу разговором. И, так как обычно он говорил, что думал, а сейчас он думал об Эмме, то Кира услышала следующее:
-- Ты прямо как Эмма, -- начал он. -- Она тоже не пьет с сахаром по вечерам.
-- Много сахара -- вредно, Штандаль! -- ответила Кира. -- Видимо, девушка твоего друга это понимает.
-- Подожди, -- не понял он. -- Ты сейчас о ком?
-- О Керн, конечно. Ты же с нею меня сравнил?
-- Нет, то есть да, с ней. Но я не о том. О каком друге ты говоришь?
Кира посмотрела на него как на дурочка. Не хватало только крутящего движения указательного пальца у виска, но ему казалось, что он почти видит, как она это делает. Он ждал ответ.
-- О Сваровском, о ком же еще? -- она облокотилась о спинку дивана. -- Вся академия жужжит по поводу их романа.
К удивлению девушки Феликс рассмеялся.
-- И, с каких пор ты стала слушать дворовые сплетни?
-- О чем ты?
-- Макс! -- позвал парень друга.
Сам он давно уже перестал сомневаться, но разубедить еще одного человека в том, чья это девушка, было приятно.
-- Сейчас, -- отозвался тот.
Смахнув назад упавшую на глаза челку, он достал было сахарницу, но тут же убрал её на место. Потом он подошел к дивану с чашкой в руке.
-- У тебя с Эммой роман! -- сказал Феликс, напуская на себя как можно больше серьезности.
Фраза "попала в лоб" и он усмехнулся выражению его лица: "что серьезно, Феликс? Опять? ", загоревшемся на лице Макса мигающей кнопкой.
-- Это не я сказал, -- пояснил он и указал на Киру. -- А она.
-- Феликс, -- Макс сел на диван, передавая девушке чай. -- Может быть, хватит уже? Одно и то же каждый раз... Пора бы уже успокоиться и поверить, что мы с Эммой -- друзья, не более, а теперь еще и родственники. И вообще, мне нра... -- тут, взгляд девушки заставил его сменить направление, -- мне не нравится, что ты продолжаешь доставать меня этим!
-- Ревность -- неблагодарное чувство, Штандаль! -- сказала Кира, отхлебнув чаю.
-- А тебе-то, откуда знать? -- фыркнул парень. -- Ты, похоже, совсем не ревнуешь Альгадо к Кэтрин Мидл!
-- А почему я должна его ревновать? -- поинтересовалась Кира, поднося чашку к губам.
-- Ревность и любовь -- не разделимы!
В следующий миг его окатило брызгами. Откашлявшись, Кира поблагодарила Макса за платок, который так и не достался Феликсу.
-- Любовь? -- переспросила она в изумлении. -- Ты считаешь, что я влюблена в Демиена?
Кивок Феликса и она закатила глаза.
-- Ты что, совсем уже того? -- воображаемый палец у его виска обрел материальность движения. -- Вот скажи мне: ты любишь Морису?
-- А причем тут моя сестра?
-- Просто ответь!
-- Да!
-- А ты её ревнуешь?
-- Ревную? Нет, она же моя сестра! -- ответил он. -- К чему ты это все?
-- К тому, Штандаль, что раз уж мы тут мифы развеиваем, то на тебе еще один разгром: Я не влюблена в Демиена, а он не влюблен в меня: мы дружим с самого детства -- он для меня как брат. Это не та любовь, которая может вызвать ревность! Ясно?
Глаза Феликса обвели гостиную, и следом за ним Кира обнаружила, что все собравшиеся смотрят на них с интересом.
-- Кто следующий? -- спросил Эмиль, заметив её напряжение. -- Я вот, к примеру, все еще сплю с плюшевым медвежонком.
Теперь все смотрели на него и Кира облегченно вздохнула.
-- А что? -- он скрестил руки на груди. -- Это тяготило меня: попытки прятать его от соседей по комнате, страх разоблачения, самоанализ психологического застоя, страх расставания... А теперь, я признался, и вроде как свободен! Кари, -- обратился он к малышке. -- Ты любишь плюшевых медведей?
-- Нет! -- уверенно ответила она, протягивая ему ежика. -- У меня есть живой Мармеладка!
Пока все смеялись над Радугой, Кира спросила Макса:
-- Она что, назвала ежика Мармеладкой?
-- Да, -- так же тихо ответил он, улыбаясь.
-- Как конфету?
Макс рассмеялся. Он посмотрел в её глаза: зеленые с серой паутинкой, длинные ресницы, касающиеся тонких бровей, и этот блеск во взгляде.
-- А вы с Эммой и правда, очень похожи! -- заметил он.
-- Чем же?
-- Да многим! -- ответил он, разворачиваясь к ней всем корпусом. -- Вы обе любите лошадей. Хорошо разбираетесь в физике, -- перечислял Макс. -- У вас обоих приятный голос и красивые выразительные глаза. Вы даже одним и тем же вещам удивляетесь одинаково.
-- Прости, что?
-- Я говорю, вы удивляетесь одинаково.
-- Да нет же, что там про глаза? -- уголки губ дернулись в неуловимой улыбке. -- Ты считаешь, что у меня красивые глаза?
-- И не только, -- ответил Макс, немного смутившись. -- Хочешь еще чаю?
-- Да, пожалуй, с мармеладкой!
-- Пре непременно! -- весело заверил он.
Передав ему в руки чашку, девушка проследила, как Макс подошел к зоне кухни и включил чайник.
-- Наверное, он -- хороший друг, -- сказала Кира, обращаясь к Феликсу.
-- Лучше нет! -- ответил он. -- А я знаю многих.
-- Для каждого свой друг -- лучший!
Феликс взглянул на неё и сказал с усмешкой:
-- Но со своим-то ты разругалась! -- заметил он. -- Поняла, наконец, что он -- полное дерьмо!
Кира вздрогнула и резко обернулась к нему. Макс тоже обернулся и увидел, как девушка вскочила на ноги.
-- Знаешь, Штандаль! -- зло бросила она. -- Не тебе судить о людях, которых не знаешь! И, более того, не тебе указывать мне на недостатки моих же с кем-либо отношений! Понял?
-- Понял! -- быстро сказал парень.
Во всей этой атмосфере праздника и доверия, он совершенно забыл, с кем разговаривает. Еще минуту назад перед ним сидела вполне нормальная, открытая девушка. Но стоило ему задеть её, как она превратилась в гордую снежную королеву.
-- Я ухожу, пап! -- совершенно спокойно предупредила Кира, поцеловав Соболева в щеку. -- У вас очень вкусный чай, миссис Керн! -- поблагодарила она Джессику и направилась к двери.
Макс подошел к Феликсу.
-- Что ты ей сказал, дурень? -- зашипел он на друга.
Тот хотел ответить, но его перебил голос ректора, обратившийся к Максу:
