Для достижения эффекта внезапности сопротивление свои основные силы держало в резерве. Антиматерия вызывает резонанс, который можно уловить на большом расстоянии. Но теперь пора раскрывать карты. Враг знает, что даже за своей броней он не в безопасности.
Неожиданно без всяких церемоний робот взлетел и направился к центральной машине. После недолгой паузы снова открылась дверца и появились два новых парламентера.
– Кваку, – объявил Роберт.
Атаклена сдержала глиф сиртуну. У ее друга-человека странная манера объяснять очевидное.
Пушистые белые четвероногие, верные клиенты губру, приближались к месту переговоров, оживленно болтая друг с другом. Рядом с шимпами они казались огромными. На толстой шее одного из них висел медальон-переводчик.
Трое шимпов сложили руки перед собой и, как один, поклонились, опустив головы на тридцать градусов. Потом выпрямились и продолжали ждать.
Кваку просто стояли. Было ясно, кто кого игнорирует на этот раз.
В бинокль Атаклена видела, что Бенджамин заговорил. Она прокляла невозможность услышать его слова.
Однако эти слова подействовали. Кваку гневно зачирикали и заблеяли.
Заработал переводчик, результаты сказались немедленно. Бенджамин не стал ждать, пока они закончат. Вместе с товарищами он поднял флаг, повернулся, и трое шимпов начали уходить.
– Отличные ребята, – довольно заметил Роберт. Он знает шимпов. Их лопатки сейчас ужасно чешутся, но поступь спокойна и преисполнена достоинства.
Передний кваку замолчал и в замешательстве посмотрел вслед шимпам, потом начал подпрыгивать и издавать резкие крики. Его спутник тоже казался возбужденным. Находящиеся на склоне теперь услышали усиленный голос переводчика, который снова и снова кричал: «...вернитесь!» Шимпы продолжали идти к деревьям, и наконец до Атаклены и Роберта донеслось:
– ...вернитесь... ПОЖАЛУЙСТА!..
Человек и тимбрими переглянулись и улыбнулись друг другу. Отчасти из-за этого и произошло сражение.
Бенджамин и его спутники резко остановились, повернулись и пошли назад. Снова поставив на место флаг со спиралью, они застыли в ожидании. И наконец, дрожа от страшного унижения, четвероногие послы поклонились.
Неглубокий поклон – чуть заметно согнуты передние ноги, но тем не менее поклон. Клиенты губру на договоре признали клиентов людей на договоре равными.
– Они могли предпочесть смерть, – удивленно сказала Атаклена, хотя сама планировала эту встречу. – Кваку шестьдесят тысяч земных лет, а неошимпанзе стали разумными три столетия назад, и они клиенты волчат. – Она знала, что Роберт не обидится на ее слова. – Кваку так далеко зашли в возвышении, что имели право выбрать смерть. Должно быть, они и губру ошеломлены и не обдумали все последствия. Наверное, не верят в происходящее.
Роберт улыбнулся.
– Подожди, пока они услышат остальное. Пожалеют, что не избрали выход полегче.
Шимпы ответили поклоном под прежним углом. Покончив с формальностями, один из гигантов быстро заговорил, из переводчика послышались звуки англика.
– Кваку, вероятно, требуют встречи с руководителями засады, – заметил Роберт, и Атаклена согласилась.
Усиленная жестикуляция при ответе выдала Бенджамина. Но это уже не страшно. Бенджамин указал на развалины, на танки, на беспомощные машины и на окружающий лес, где силы мстителей готовились завершить начатое.
– Он говорит, что он предводитель.
Так в сценарии, конечно. Атаклена сама написала его, поражаясь тому, как легко перешла от тонкого лицемерия тимбрими к грубой и прямой манере людской лжи.
Поведение Бенджамина помогало ей следить за переговорами, а эмпатия и воображение заполняли пробелы.
«Мы потеряли своих патронов, – произносил Бенджамин отрепетированный ответ. – Вы и ваши хозяева забрали их у нас. Нам их не хватает, мы хотим их возвращения. Но мы знаем, что бездеятельное оплакивание им не понравится и не позволит им гордиться нами. Только своими действиями покажем мы, насколько нас возвысили. И поэтому мы поступаем так, как они учили нас: ведем себя как существа, обладающие разумом и честью.
Во имя чести и в соответствии с Кодексом Войн я требую, чтобы вы и ваши хозяева сдались, иначе вы испытаете все последствия нашего законного и праведного гнева!»
– У него получается! – удивленно прошептала Атаклена.
Роберт закашлялся, пытаясь сдержать смех. Бенджамин говорил, а кваку отчаивались на глазах. Когда он замолчал, пернатые четвероногие начали подпрыгивать и визжать. Они распускали перья, чистили их клювами и громко протестовали.
Но Бенджамина вывести из себя не удалось. Он посмотрел на наручные часы и произнес три слова.
Кваку неожиданно успокоились. Должно быть, получили приказ, потому что одновременно поклонились и понеслись назад к центральной машине.
Солнце поднялось над грядой холмов на востоке. Сквозь ветви деревьев прорвались лучи утреннего света. Площадку для переговоров начало припекать, но шимпы терпеливо ждали. Время от времени Бенджамин поглядывал на часы и говорил, сколько времени осталось.
Атаклена видела, как на краю леса их специальный отряд устанавливает единственный излучатель антиматерии. Несомненно, губру тоже видят это.
Роберт шепотом считал минуты.
Наконец – в самый последний момент – люки трех машин раскрылись. Из каждого показалась процессия. Впереди все губру в сверкающем одеянии старших патронов. Они высокими голосами пели, и басом им подпевали верные кваку.
Пышное зрелище разворачивалось в древних традициях, восходящих к временам, когда жизнь еще не выбралась из воды на земную твердь. Можно представить, что испытывали Бенджамин и остальные шимпы, когда сдающиеся проходили перед ними. У самого Роберта во рту пересохло.
– Помни, что нужно снова поклониться, – прошептал он настойчиво.
Атаклена улыбнулась. Корона давала ей привилегию.
– Не бойся, Роберт. Он помнит. – И действительно, Бенджамин сложил перед собой руки жестом глубокого уважения младшего клиента перед старшим патроном. Все шимпы низко поклонились.
Только белая полоска выдавала улыбку Бенджамина, от уха до уха.
– Роберт, – сказала Атаклена, удовлетворенно кивая. – Твой народ отлично поработал. И всего за четыреста лет.
– Не перехвали, – ответил он. – Все было ясно с самого начала.
* * *
Сдавшиеся птицы ушли в сторону долины Синда. Несомненно, вскоре их подберут. В противном случае Атаклена приказала распространить приказ. Они должны без помех добраться до базы. Всякий шимп, который коснется их пера, будет объявлен вне закона, его плазму выльют в канализацию, а его генетический код будет уничтожен. Настолько серьезно это дело.
Процессия исчезла на горной тропе. И только тут началась тяжелая работа.
Команды шимпов принялись разбирать покинутые машины; нужно управиться за то небольшое драгоценное время, пока не появились силы возмездия.
Гориллы нетерпеливо пыхтели, ожидая грузов, чтобы унести их в горы.
К этому времени Атаклена уже перенесла командный пункт на каменистую вершину холма на два километра ближе к горам. Она в бинокль следила за тем, как уносят последние грузы, оставив в тени разрушенных зданий пустые корпуса машин.
Роберт по настоянию Атаклены ушел гораздо раньше. Завтра он отправится с другим заданием, и ему нужно отдохнуть.
Расправив корону, Атаклена кеннировала Бенджамина еще до того, как послышались его мягкие шаги. Когда он заговорил, голос звучал серьезно.
– Генерал, мы, получили по семафору сообщение, что нападения на Синде потерпели неудачу. Несколько сооружений ити удалось взорвать, но все кончилось поражением.
Атаклена закрыла глаза. Она этого ожидала. Прежде всего, внизу много проблем с конспирацией. Фибен подозревал, что в городское сопротивление проникли предатели. Тем не менее Атаклена не отказалась от вылазок. Они отвлекли защитные силы губру, заняли скоростные истребители. Она надеялась, что не слишком много шимпов погибло, отвлекая на себя захватчиков.
– Одно уравновешивает другое, – сказала она своему помощнику.
Атаклена знала, что их победа имеет чисто символическое значение. Невозможно изгнать врага, располагая такими силами. Привычно пользуясь метафорой, она подумала о гусенице, пытающейся передвинуть дерево.
«Нет, если мы и победим, то с помощью хитрости, а не силы».
Бенджамин откашлялся. Атаклена взглянула на него.
– Ты по-прежнему считаешь, что нам не следовало отпускать их живыми? – спросила она.
Он кивнул.
– Да, сэр, считаю. Кажется, я понимаю, что вы говорили о символизме всего этого... и я горжусь, что вы довольны тем, как я провел переговоры. Но я по-прежнему считаю, что всех их надо сжечь.
– Из мести?
Бенджамин пожал плечами. Оба они знали мнение большинства шимпов. Их не интересуют символы. Земляне вообще привыкли смотреть на этикет и тонкие различия статуса рас в галактике как на жеманную глупость декадентской цивилизации.
