отец был пьян и неуклюж, оттолкнув меня в сторону без особой силы, но поскольку я был на верхней площадке лестницы, мне не потребовалось много времени, чтобы упасть.
Эллиот, которого хватил удар, два дня прятал меня в своей комнате, принося пакеты с замороженным горошком и пакеты со льдом для моих синяков, одновременно составляя подробные планы убийства моего отца. Если бы я не одобрил его, альтернативным планом было бы навсегда спрятать меня в своем доме. У него были списки с ключевыми моментами. Он не шутил.
На третий день, когда моя мать пришла за мной, он стоял передо мной, пока я не сдался и не согласился пойти с ней домой.
Между нами была целая жизнь подобных историй.
Это было то, что стояло на кону.
Если бы я пошел за тем, чего действительно хотел, я бы рисковал самыми ценными отношениями в своей жизни. Даже если Эллиот одобрит то, что я встречаюсь с его сестрой — а это маловероятно, — если у нас с Элизой ничего не получится, между мной и Эллиотом ничего не будет по-прежнему.
С моим послужным списком и целеустремленностью, когда дело касалось моей компании, провал был наиболее вероятным исходом.
И все же…
Когда я сказала Патрику, что Элиза моя, я не лгал. Слова, слетевшие с моих губ, были абсолютной правдой.
Тот факт, что это невозможно, не приходил мне в голову.
— Ты вообще смотришь? — спросила она.
Я оторвал взгляд от ее лифчика. Я некоторое время пялился, и теперь меня поймали на месте преступления.
— Я смотрю, как ты наслаждаешься своим фильмом.
Она улыбнулась со вздохом.
— Я наслаждаюсь сегодняшним вечером. Я не знала, что ты способен расслабиться, и все же ты сидишь здесь. Тебе не терпится проверить свою электронную почту?
— Нет. Я об этом не думал, — это было не совсем правдой. Мои мысли всегда были заняты работой, но с Элизой это было на последнем месте. Для меня это было редкостью.
Я окинул ее взглядом. Ее ноги были закинуты на оттоманку перед ней. Ногти на ногах у нее были отполированы небесно-голубым цветом, а на внутренней стороне лодыжки была вытатуирована маленькая голубая незабудка.
— Когда ты сделала эту татуировку?
Она потерла ноги друг о друга.
— Это цветок штата Колорадо. Сирша взяла меня с собой перед моим переездом, чтобы у меня всегда был с собой кусочек Колорадо.
Кто-то кричал по телевизору, но я был сосредоточен на ней.
— Ты хочешь еще одну?
— Может быть, если в моей жизни есть еще один момент, который я хочу отметить навсегда.
— Планируешь снова переехать?
Она покачала головой.
— Нет. Мне нравится быть рядом с Эллиотом. Это мой дом, — она толкнула меня в колено. — Я не могу сказать, нравится тебе это или нет.
— Твоя татуировка?
Она опустила подбородок, тихо сказав:
— Да.
— Мне нравится. Это очень мило. Я помню, как несколько раз касался ее губами во время нашей поездки, — ее щеки вспыхнули, а мои ноздри раздулись от общего воспоминания, о котором мы не должны были говорить.
Я скомкал обертку с остатками моего ужина внутри и бросил ее в бумажный пакет, стоявший на полу рядом с диваном.
— Я рад знать, что ты не из тех, кто вытатуировал бы на себе мужское имя. В противном случае тебе пришлось бы потратить целое состояние, чтобы удалить его.
У нее вырвался смешок.
— Можешь быть уверен, я определенно не из таких. Даже если бы я была такой, мне бы и в голову не пришло, что на мне есть имя Патрика.
— Нет?
— Нет, — она бросила свой мусор рядом с моим и подвинулась, поджав ноги на диване, повернувшись ко мне лицом. — Я много думала о том, что чувствовала после разрыва. То, что он сделал, опустошило меня, и я все еще переживаю это. Но я поняла, что справилась с ним намного быстрее, чем ожидала, и это не только потому, что я так ловко разделяю все на части. Думаю, я выбрала Патрика, потому что знала, что, когда все закончится, я не буду сломлена.
— Ты всегда ожидала, что это закончится? Элиза, я думал, ты веришь в счастливый конец, — упрекнул я.
Она закатила на меня глаза, затем ткнула меня в плечо.
— Да, придурок. Я не принимала те решения относительно Патрика сознательно, но, думаю, я всегда знала, что мы не будем вместе. Я думаю, что половина причин, по которым мы продержались так долго, заключалась в том, что как и ты с Марисоль, я хотела доказать, что вы с Эллиотом неправы. Другая половина заключалась в том, что в любви к нему не было ничего угрожающего. Он не воспламенил меня, но опять же, он не воспламенил меня.
Я перестал слушать в тот момент, когда она сказала, что я был одной из причин, по которой она осталась с ним. Мой мозг взорвался от этого разочаровывающего открытия. Я зажмурился, пытаясь переварить то, что она только что сказала.
— Ты осталась назло мне?
Ее ногти слегка царапнули мое предплечье, заставив меня открыть глаза.
— Это действительно все, что ты слышал?
— Я в высшей степени эгоцентричен.
Она фыркнула.
— Я упоминала, что все это было неосознанно? Я не думала «о, я не могу бросить Патрика за то, что он не позаботился о своих эмоциях, потому что тогда Уэстон поймет, что был прав, и будет злорадствовать». Этого не произошло. Оглядываясь назад, можно сказать, что это было во многом его частью.
Я протянул руку и провел указательным пальцем по розовой бретельке ее лифчика.
— Я тебе действительно не нравился, не так ли?
— Неприязнь это слишком сильно сказано. Хотя у меня были кое-какие мысли, — она поджала губы. — Честно говоря, теперь я знаю, что была неправа и глупа. Я бы хотела, чтобы я не тратила впустую столько лет, отталкивая тебя, когда мы могли бы быть друзьями.
Я
