организации саботажа, например, движение «Захвати Уолл-стрит», и широкое распространение частных тюрем – все это позволяет правительству Соединенных Штатов подмять под себя тех, кто противостоит ему. Гигантские, финансируемые корпорациями агитационные политические комитеты, подкрепленные решением по делу Citizens United и другими судебными постановлениями, и такие миллиардеры, как братья Кох, которые финансируют группу ALEC, подрывают демократический процесс и побеждают на выборах, наводняя медиа пропагандой. Они нанимают целые армии юристов, лоббистов и стратегов, чтобы легализовать коррупцию и влиять на все уровни власти.
Когда я вернулся в США, я узнал новость, оправдывающую мой гнев.
Глава 36. Еще один банковский скандал
В 2014 году финансовый мир потряс еще один серьезный кризис. Причиной стали два банка, замешанных в предыдущем скандале со ставкой Libor, и несколько новых игроков. Citicorp, JPMorgan Chase & Co., Barclays PLC и Royal Bank of Scotland признали себя виновными в спекуляциях с курсом иностранной валюты и были оштрафованы на более чем 5 миллиардов долларов. Через год эти четыре банка и еще один, UBS, будут оштрафованы еще на 1,6 миллиарда долларов, а Barclays еще на 1,3 миллиарда долларов для удовлетворения соответствующих претензий.
Банки управляли так называемым «Картелем» с 2007 года. В электронной переписке и разговорах участников скандала фигурировали следующие названия их группы: «Бандитский клуб» и «Мафия»[84].
Генеральный прокурор США назвала махинации банков с иностранной валютой «бесстыдным соглашением и манипуляцией курсом иностранной валюты». Она назвала это «поразительным заговором»[85]. Слова соглашение и заговор из уст генерального прокурора США были особенно показательны, учитывая, что они относились к тайному сотрудничеству банков, которые годами считались чуть ли не самыми авторитетными и надежными предприятиями мира. Действия банков показали, что все – заговор, соглашение, мошенничество, недобросовестная конкуренция – оправдано корпоратократией, если это приносит большую прибыль.
Статьи об этом скандале вновь пробудили мое чувство вины. Я не мог избавиться от подозрений, что мои действия сорокалетней давности создали условия для этого шквала, казалось бы, бесконечной коррупции. Однако вскоре мое чувство вины снова сменилось гневом.
Хотя мне пришлось признать, что моя работа создала благоприятную почву для подобных явлений, меня поразил контраст между нашими методами и безжалостной тактикой современных банкиров. В мое время мы прилагали немало усилий, чтобы оправдать кредиты. Мы строили хитроумные эконометрические модели, чтобы доказать, что кредиты приведут к экономическому росту интересующих нас стран. Надо было убедить не только граждан тех стран, но и себя. Новые ЭУ не считали необходимым оправдывать свои действия. Они вели себя беспардонно. Дерзко. Совершенно беспощадно. Они упивались своей ролью бандитов и мафиози и хвастались, что являются частью картеля. Меня поразило и разозлило, с какой гордостью это новое поколение эксплуатирует окружающих.
Затем постепенно я осознал, что злюсь не только на банкиров. Но и на регулирующие органы. Этот заговор безнаказанно существовал минимум пять лет. Все закрывали глаза. Отсутствие надзора указывало на позицию «ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не скажу», преобладающую среди правительственных учреждений. Это был еще один аспект второй волны ЭУ. Власть имущие считали себя вправе делать все, чтобы помочь банкам – и другим корпорациям – добиться максимальной прибыли, независимо от социальных и экологических последствий.
Масштабы наказания также указывали на особые отношения между корпорациями и правительством. Хотя общий размер штрафа за заговор вокруг Libor и иностранной валюты – около 10 миллиардов долларов – на первый взгляд, кажется большой суммой, при более пристальном рассмотрении оказалось, что она ничтожна по сравнению с активами этих банков. Более того, ни одному банкиру не было предъявлено обвинение в преступной деятельности. Ни одному.
Меня поразило, насколько безразлично и покорно стало американское общество к тому, что его эксплуатируют. Наша готовность носить шоры напоминала настроения в странах, которые я эксплуатировал в 1970-е годы. Помимо существования полусекретных махинаций банкиров, американцев эксплуатировали совершенно открыто и бессовестно, и все мы принимали эти методы как стандартную практику. Например, стремительный рост студенческой задолженности, вызванный сокращением расходов на государственное образование, постоянный рост медицинских долгов, вызванный неэффективной политикой национального здравоохранения и страхования, грабительские микрокредиты, налоговое законодательство, благоприятное для избранных богачей в ущерб всем остальным, и аутсорсинг работы в другие страны – все это принималось безропотно. Девиз «Мы сделаем все необходимое…» эхом разносится по залам заседаний в банках и Конгрессе.
Это стало очевидно во время футбольного скандала FIFA в 2015 году. Вторая волна ЭУ оказалась настолько масштабной, что поразила все сферы общества, даже спорт. Согласно обвинениям Министерства юстиции США против руководства международной футбольной организации, преступники использовали многие инструменты из моего арсенала, включая взятки, фальсификации и отмывание денег, и делали это при содействии крупных банков. Почти 20 лет все закрывали глаза на коррупцию, а организациям и налогоплательщикам многих стран она обошлась в целое состояние, обогатив элиту[86].
Сначала я обрадовался, что Министерство юстиции приняло меры. Я увидел в этом шаг в правильном направлении. Регулирующие органы наконец регулируют. А потом я заметил кое-что интересное.
Футбольный скандал оказался дымовой завесой. Внимание СМИ было направлено на несущественный аспект жизни – спорт, в то время как настоящие преступники ограбили весь мир. Нескольких представителей FIFA увели в наручниках, а руководство банков выписало себе многомиллионные бонусы в качестве награды. Почему не призвали к ответу банкиров, чьи преступления, в которых они сами же и признались, повлияли на всех нас?
Ответ напрашивается сам собой: банкиры были членами корпоратократии, в отличие от представителей FIFA. История о том, что Министерство юстиции обнаружило массу противоправных действий в FIFA и решительно добивалось обвинительного приговора, отвлекла от более важных событий. Банковское лобби контролировало Министерство юстиции. Банки были настолько богаты и влиятельны, что подкупили выборных должностных лиц, которые якобы должны были «регулировать» их деятельность, а также СМИ, призванные информировать нас.
Я снова вспомнил Говарда Зинна. Мы с ним обсуждали растущее влияние лоббистов.
– Мы голосуем, – говорил он. – Но те, кого мы избираем, больше не прислушиваются к нам. Они выполняют приказы людей, которые финансируют их кампании, корпоративных лоббистов. – Он подчеркнул, что я занимался примерно тем же самым. – Вы подчинялись Всемирному банку, – он сделал паузу. – Неужели вы действительно верили, что Банк хочет положить конец бедности в мире?
* * *
Я вспомнил, как я, студент Школы бизнеса, стоял на пороге Всемирного банка в свой первый визит в 1967 году и читал девиз «Наша цель – мир без бедности». Я верил в эти пять слов. Но недолго. Уже через несколько лет я обнаружил, что
