— И решили, что это стоит нашего вмешательства.
— Поскольку силы явно неравны.
— А справиться самим с этой задачей для вас не представляется возможным.
— Мы сохраним жизнь и свободу принцессы Карэн.
Император ошеломленно взглянул на своего советника, и тот едва заметно ободряюще кивнул.
— Я… не знаю, как выразить вам свою благодарность…
— А и не надо, — сказал Траэллита. — Это лишнее.
Альтис шагнул вперёд и оказался одного роста с очень высоким императором. Хотя, нет. Немного выше.
— Ну вылитый Каин, — сказал демон, вглядываясь в лицо владыки Сильены. — Если бы я не знал, что этот пройдоха умер больше трёх тысяч лет назад…
— Так потомок же, — пожал плечами Арох. — Род написан на лице. Кстати! А синий сапфир, который мне обещал Каин, я ведь так и не получил. И как после этого верить всяким монархам?
— Так же, как они нам верят. То есть — никак!
Арох и Альтис посмотрели на императора, и Тигран снова ощутил неподъёмный груз вины.
— Если хочешь, я могу лишить его права подзащитного, — предложил Волк демону.
Альтис неопределённо повёл плечом.
— Арох Архорт означает "защитник карающий". Я могу дать защиту и лишить её. Могу воплотить и наказание. Хочешь ты этого, брат мой?
— А ты? — Альтис взглянул на друга.
— Для тебя я сделаю всё, брат.
— И мы тоже, — добавил Траэллита. — Мы сделаем так, как ты захочешь.
Альтис посмотрел на императора, склонив голову набок.
Напряжённо взирали на хмурых богов телохранители его величества, беспокойно шлифовал пальцами гербовую брошь советник. А император был покорен судьбе. Если наказанием будет смерть, он прикажет своим охранникам отступить, потому что это — справедливое возмездие за совершённое зло.
— Иногда я настолько ненавижу людей, что готов убивать каждого первого, — спокойно сказал Пламенный, а крылья его покрывали бордовые и серебристые узоры. Он вздохнул, и перепонки залило сплошным золотом. — Но моя любимая — тоже из человеческого рода, пусть и на четверть богиня. Я прощаю тебя, Тигран, потомок Каина. Я прощаю тебе то, что, по твоей вине, сделали со мною люди. Я не прощаю только одного — лжи. Мои великие братья не были людьми. И ложь убивает память о них. А память — это всё, что от нас ещё осталось. И ты тоже являешься виновником грандиозной лжи.
Император молчал. Он знал, что желает услышать Альтис, но не мог этого сказать, потому что это снова являлось бы ложью.
— Я не могу обещать… — в конце концов выдавил он. — По политическим… соображениям… Люди не поймут…
Арох подался вперёд, верхняя губа приподнялась, обнажая острые клыки.
— Измельчал род Янтаря. Не пора ли сменить правящую династию? — прорычал он. — Создатель дал мне право карать и защищать. И кем я стану для потомков великого Янтарного короля, защитником или карателем, зависит от их поступков. Достойны ли потомки своего великого предка? — Арох замолчал, выпрямился. — Что скажете, братья?
— Мы предпочтём послушать…
— Что скажет нам этот человек…
— Этот император людей…
— В роду Янтаря уже рождались недостойные отпрыски…
— Достаточно вспомнить Керрона…
— Даже не причисляй этого паршивого выродка к потомкам Янтаря…
— Да уж, Каин был достойным человеком…
— Я бы сказал — достойнейшим…
— Теперь мы слушаем тебя, потомок Янтаря.
Император незаметно смахнул со лба пот и ответил:
— Я постараюсь… сделать всё, что в моих силах. Но не обещаю… сразу.
Скрипнула дверь, и в зал заглянула маленькая девочка. Вошла, совершенно не обращая внимания на императора, упёрла в бока кулачки. Тиграна удивило, как сразу поменялись лица богов и демона. Арох Архорт мгновенно спрятал клыки, Альтис ласково улыбнулся, обрадовались Коган и Траэллита, погасил мрачный свет глаз Стримбор.
— Вот вы где все запропали! А я хожу ищу вас по замку и думаю, а кто это мне что-то обещал, а выполнить забыл, а?
— Ой… — хором сделали виноватые лица друзья.
— Котёнок, прости, мы забыли, — повинно опустил голову Арох.
— Но мы исправимся!
— Да, прямо сейчас!
— Простишь нас?
— Да куда я денусь! — улыбнулась Яночка.
Коган опустился на колено, раскрыл объятия, и девочка обняла его за шею, позволяя взять себя на руки.
— Твои раны зажили? — спросила она, трогая маленькой ручкой чёрную повязку на глазу бога.
— Ещё немного — и совсем заживут, — улыбнулся Коган.
— А тебе не больно?
— Не-а…
— Ал, мы пошли выполнять обещание, — ласково глядя на малышку, сказал Стримбор. — Ты с нами?
— Сейчас, только через Грань прыгну… — неласково ответил Пламенный.
— А зря, — сообщил Арох, вместе с братьями неторопливо подходя к распахнутому окну.
— Малышка, не исчезай с этими безалаберными богами надолго! Они тебя и покормить вовремя не додумаются. Ты, кстати, обедала?
— Обедала, обедала, не волнуйся! А ты придёшь?
Альтис пожал плечами:
— Ну, возможно. Если Марья захочет. Коган, неси ребёнка бережно! И смотри, чтобы не укачало!
— А то я без тебя не знаю, заботливый ты наш.
Первым в небо прыгнул Стримбор.
— Ты — идиот! — сообщил демон Волку, когда тот перекинул ногу через подоконник.
— Скажи мне что-нибудь новое! — ответил Арох, прыгая вслед за остальными.
Альтис устало вздохнул, поднимая глаза к небу и безмолвно вопрошая, за что ему такие братья. Боги исчезли, и он посмотрел императору в глаза.
— Братья назовут меня дураком, но я тебе верю, Тигран Тринадцатый. Благодари за это свою дочь — она хорошая девочка. И если хочешь, чтобы Великий Волк смотрел на тебя более благосклонно, сделай для нас одну вещь. Найди бывшего правителя Дома Светлых, Лаэторриониса. Этот ублюдок кое-что должен Волку. Кое-что очень важное.
Не прощаясь, Альтис вышел из зала.
— Что с ними… со всеми?.. — Тигран поглядел на советника.
— Ты по поводу малышки, которая тебя проигнорировала, или вообще? — мрачно усмехнулся Дантэ.
— И малышки тоже! — Тиграна понемногу отпускало напряжение и начинало колотить.
— О, это Яночка, дочка виконтессы Карины. Она из богов верёвки вьёт, а те только рады.
— А с ними… со всеми… что?
— Жизнь, полная лишений и горестей, какие нам и не снились. Полагаю, всем им пришлось потерять своих детей. Заметил, как они все смотрели на ребёнка?
Император припомнил лица богов. Счастье, радость, обожание и… затаённая горечь.
— Пылинки готовы сдувать и глотку порвать любому, кто слово поперёк вякнет. — Дантэ помолчал, глядя в открытое окно. — А знаешь, Тигран, у меня в кабинете есть бутылка фиалкового вина столетней выдержки. Как ты на это смотришь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
