— Говорите.
— Мне кричать во все горло?
— Нет. Подойдите ближе.
Я прошел десяток шагов. За моей спиною затихли, я слышал только глухой ропот, который еще перекатывался по шеренгам.
— Достаточно! Стоять тут! Кто вы такой?
— Подполковник Леонов. Я хочу обсудить условия нашей работы.
— Какие могут быть условия?! Вы сейчас отправитесь на станцию и…
— Вы думаете, что на таких условиях люди куда-нибудь пойдут?
— Пулеметы будут стрелять.
— Вы для этого нас подняли наверх? Стрелять сверху вниз удобнее и безопаснее. Как я понял, у вас стоит задача потушить пожар, а не перестрелять всех пленных. Или я не прав?
— Подойдите ближе.
Я подошел. Теперь меня и немца разделяло метров десять.
— Что вы хотите? — Это снова переводчик.
— Пусть этим людям окажут медицинскую помощь. Дайте мне карту станции и укажите на ней обстановку. Какие объекты, где и что находится. Их важность и первоочередность тушения огня.
— Идите на станцию, все остальное до вас доведут уже на месте.
А переводчик-то выслуживается! Вон даже мои слова немцу не перевел. Сам все решить хочешь? А вот те хрен! Я повторил свои слова уже на немецком.
Офицер удивленно поднял брови. Отодвинул в сторону переводчика и сделал пару шагов ко мне. Эх, до чего же ты, падла, стоишь-то хорошо! Два прыжка — и амбец! Я покосился в сторону, на пулеметчиков. Смотрят на шеренгу пленных, не помешают. Переводчик не в счет, безоружен, да и вообще — лопух. Пистолет у немца в кобуре, клапан не застегнут. Стрелял он один раз, значит, семь выстрелов у меня есть. Стало быть, присутствующих можем списать. А дальше что? Будут ли остальные немцы стрелять? Ясен пень — будут. Пулемет я уже не разверну, не успею. Обидно, значит, офицер еще поживет. Пока…
— Почему на вас солдатская форма? Вы назвались подполковником? — Немец с интересом меня рассматривал.
— Превратности войны, герр лейтенант. Это так важно именно сейчас?
— Так. Это действительно неважно. Можно поговорить и позднее. Что вы хотите?
— Я уже сказал. Для того чтобы поставленная задача была выполнена, я должен максимально точно знать обстановку на станции. Нам потребуется инструмент. Лопаты, багры, возможно, топоры и еще что-то. Это будет ясно уже на месте. Ведра, чтобы заливать огонь.
— Я сообщу это командованию. Вы уже имеете опыт в такой деятельности?
А как же! Если б не пожар, я бы и сюда-то не попал! Это уж точно!
— Имею.
— Стройте людей, пора выходить.
— Одну минуту, герр лейтенант. Я просил вас оказать медицинскую помощь раненым. Это благотворно повлияет на остальных, они будут видеть, что их не обманывают. Будут лучше работать.
— Вы сомневаетесь в слове немецкого офицера?
— Я — не сомневаюсь. Но там стоит около семисот человек Я не могу поручиться за каждого.
Немец оглядел меня еще раз, что-то просчитывая в уме. Кивнул.
— Стройте людей в колонну. Вон там. Я распоряжусь.
Подходя к строю, я видел множество внимательных глаз, напряженно смотревших на меня.
— Товарищи! Слушать всем меня!
Так, уже лучше. Повернули головы, некоторые приподнялись на носках, чтобы лучше видеть. На земле уже никто не лежал. Интересно, а засланные казачки тут есть? Судя по условиям лагеря — не должно быть. Рискнем.
— Я подполковник Леонов! Командиры есть? Прошу их выйти ко мне.
Строй зашевелился, и вскоре передо мною стояло несколько человек. Почти все в солдатской форме, у некоторых сборная солянка. Гимнастерки одни, галифе другие. У многих форма явно с чужого плеча.
— Значит, так, товарищи командиры. Познакомимся позднее. Сейчас слушайте меня. Нам из этого лагеря выхода нет. Немец это однозначно сказал. Не пойдем тушить пожар, всех расстреляют прямо здесь. На станции у нас будет хоть какая-то возможность для выбора. Я потребовал у него шанцевый инструмент. Лопаты, багры, топоры. Да и на станции что-то должно быть. Горит эшелон с боеприпасами, так? Значит, они там есть. Может быть, и оружие отыщем. Всем все ясно?
— Нет. Еще есть вопрос. — Это невысокий, плотно сбитый мужик. Волосы седые.
— Представьтесь, пожалуйста. Я должен знать, как к вам обращаться.
— Капитан Мялов. Что будет с нашими ребятами? — Он кивнул на лежащих на земле раненых.
— Им окажут медицинскую помощь, когда мы построимся вон там. До этого к ним никто не подойдет.
— А что потом?
— А что потом будет со всеми нами? Не знаю, капитан. Но так — это хоть какой-то шанс. Иначе их просто добьют или вообще оставят лежать тут.
— Старший лейтенант Козицин. Вы понимаете, товарищ подполковник (ага, звание мое у них сомнения уже не вызывает, хорошо!), что мы оказываем помощь врагу? — Высокий и худой парень смотрел на меня настороженным взглядом.
— В чем именно, товарищ Козицин?
— Тушим пожар.
— И где вы его тут увидели? Мы уже успели что-то потушить? Когда это?
— Нет. Не успели еще. Но мы идем на станцию, и там…
— Получим в руки оружие. Не винтовки с пулеметами, но хоть что-то. Или у вас есть иной вариант спасения? Тогда я готов уступить вам командование.
— Почему вы в солдатской форме? — Это немолодой уже дядька. Держится уверенно, манера речи властная. Гимнастерка комсоставская. Опа, а почему рукав оторван? А что у нас там было? Не звезда ли? Так, это уже оппонент. Побьем его, другие замолкнут.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Старший политрук Сомов.
— Так и вы тоже, товарищ Сомов, не по форме одеты. В плен я попал в бессознательном состоянии, куда делась моя форма, не знаю. Мог кто-то из бойцов переодеть, сочли, что так лучше будет. Других объяснений у меня нет.
— Откуда вы, товарищ подполковник? (Так! И этот меня самозванцем не считает!) Назовите номер части.
— Я из НКВД. Подразделение «А» Первого Главного Управления ГБ. Старший инструктор второго отдела.
Опа! А народ-то враз подтянулся! Уважают контору! Так сказать, авансом. Ибо в действительности ее еще нет. Или уже есть?
— Простите, товарищ подполковник, а чем занимается ваш отдел? — Снова политрук. Вот черт неугомонный!
— Диверсионные операции в тылу врага. Ясно?
Похоже, что до политрука наконец дошло. Во всяком случае, вопросов он больше не задавал.
— Значит, так, товарищи командиры. Ставлю вам задачу. Разбить бойцов на два батальона. Первый батальон — командир капитан Мялов.
— Есть!
— Второй батальон… Товарищ старший политрук, готовы?
— Я политработник, товарищ подполковник, а тут строевой командир нужен. Не потяну.
— Ясно. Будете моим заместителем. Старший лейтенант Козицин!
— Я!
— Примете второй батальон.
— Есть!
— Разбить батальоны поротно, назначить командиров рот. Далее уже они сами разобьют бойцов на взводы. Времени у нас нет, поэтому формирование будем производить на ходу. До станции идти примерно час. Значит, все формирование должно быть завершено за сорок минут. Здесь я вижу девять человек Вот вы, вы и вы — к капитану. Остальные — к старшему лейтенанту. Товарищ старший политрук, окажите по возможности им помощь. Всем отходить вон туда, ждать моей команды. Я к немцу пошел, договариваться дальше.
— Товарищ подполковник! — Это Мялов. — Немцы нам мешать не будут?
— Хороший вопрос, капитан. Постараюсь это уладить. Еще вопросы есть? Нет. Тогда — выполнять приказ!
Я снова вышел из строя и зашагал к лейтенанту. В толпе пленных послышалось движение, голоса, начали ребята, молодцы!
Немцы не препятствовали, и я подошел к офицеру.
— В чем дело, герр подполковник?
— Если вы не возражаете, герр лейтенант, я разбил людей на рабочие команды и назначил им старших. Так будет больше порядка.
— Так. Это хорошо. Что еще?
— Как я понимаю, герр лейтенант, у нас мало времени, и я прошу вашего разрешения, чтобы формирование команд происходило бы на ходу.
— Это разумно.
— В процессе формирования часть людей вынуждена будет перемещаться вдоль строя. Я бы не хотел осложнений с охраной, они могут это неправильно понять.
— Я отдам соответствующее приказание. Что еще?
— Вы обещали мне информацию по станции и медпомощь раненым.
— Я помню.
За спиной послышалось движение. Приобретая на ходу подобие строя, толпа оттягивалась на указанное место. На ходу бойцы начали разбиваться на группы. Так, молодцы командиры, знают дело.
Лейтенант обернулся к строю, повелительно взмахнул рукой. Из-за бронетранспортеров выбежали несколько человек с медицинскими сумками на боку. Они направились к лежащим на земле бойцам. Офицер повернулся ко мне:
— Как видите, герр подполковник, я выполняю обещания. Отдайте приказ своим людям двигаться к станции. Конвой укажет им дорогу.
— Не понял, герр лейтенант? А я сам? С ними не пойду?
— Я связался с начальником станции. Он вызывает вас к себе для постановки задачи.
