— Вот так мы все время на других и надеемся! А чтобы самому выйти, на себя ответственность взять… нет нас, таких смелых! А когда решишься — все, поезд ушел! Ты за себя отвечать привыкай, старлей.
— Так…
— Эдак! Ты командир, на тебя много глаз смотрит. И не можешь ты слабость простую и естественную проявить. Испугаться не можешь, не имеешь права в сторону отойти. Командир скис — подразделению копец! Учись, пока учителя есть живые. Я же тебя за руку до конца жизни таскать не буду!
ГЛАВА 38
Так, за разговорами, мы поднялись на гребень холма. Немцев там поприбавилось, подъехало еще несколько машин и мотоциклов. Однако усиления охраны я не заметил. Значит, сработали наши фокусы!
Ожидавший нас солдат уже нетерпеливо притоптывал около тропинки. Выходить на открытый склон он не рисковал и поэтому ждал нас в безопасном укрытии. Когда же мы подошли ближе, он сорвался с места и поманил нас за собой.
Вот и знакомая палатка. Следуя за солдатом, мы вошли внутрь.
— Вы нас вызывали, герр майор?
— Да, оберстлейтенант. Как продвигается ваша работа?
— Склад мы обнесли валом, крышу усилили. Думаю, что вероятность его взрыва теперь существенно снизилась. Да и по остальным объектам тоже уже есть обнадеживающие результаты. Уцелевшие платформы мы вывели за пределы зоны возможного поражения.
— Да, я это видел.
— У нас есть потери, герр майор. Почти сто человек уже погибло на пожаре и достаточно большое количество рабочих получили ранения. Я бы хотел вас попросить, герр майор…
— О чем же?
— Можно ли отправить их в госпиталь?
— Манфред? — повернулся майор. — Мы располагаем такой возможностью?
— Да, герр майор. Ближайший госпиталь, способный принять этих раненых, находится в сорока восьми километрах отсюда.
— Распорядитесь, чтобы подали грузовики. И…
— Разрешите, герр майор?
Я обернулся. У входа стояли трое крепких, плотно сбитых немцев в черной форме. На петлице первого из них я увидел серебряные молнии. СС… А им-то что тут надо?
— Входите, шарфюрер. — Майор повернулся к вошедшим эсесовцам.
— Хайль Гитлер, герр майор! Шарфюрер Кройцер, управление по охране тыла. Группа С 10.
— Хайль Гитлер, шарфюрер! Чем я могу вам помочь?
— Мне нужен лейтенант Коссовски, начальник шталага 4 в. Он должен быть где-то здесь.
— Манфред! Где лейтенант Коссовски?
— С вашего позволения, герр майор, — вступил в беседу немолодой уже обер-лейтенант. — Он только что был в расположении своих солдат. Это в районе моста через реку.
— Вот как? Не будете ли вы столь любезны, чтобы проводить шарфюрера и его людей к лейтенанту?
— Безусловно, герр майор. Шарфюрер, будьте так добры, следуйте за мною. Тут совсем рядом, и мы дойдем достаточно быстро.
— Нет нужды, герр обер-лейтенант, у меня здесь автомобиль. Разрешите быть свободным, герр майор?
— Да-да, шарфюрер, занимайтесь своими вопросами. Итак, оберстлейтенант, — снова повернулся ко мне майор, не дожидаясь ухода посетителей. — Я вас слушаю. На чем мы остановились?
— Прошу вас, герр обер-лейтенант, — шарфюрер указал рукой на выход и посторонился, пропуская его.
После их ухода внимание присутствующих снова обратилось на меня.
— Позвольте вашу карту, герр майор. Я бы хотел подробнее пояснить существующую обстановку.
— Розмайер, дайте карту оберстлейтенанту. Манфред, займитесь отправкой раненых.
Как я и предполагал, отдельную карту (специально для меня) немцы готовить не стали. С чего бы это вдруг? Поэтому передо мною развернули карту майора, на которой, помимо собственно станции, были нанесены и прочие обозначения. В том числе и позиции охраны вокруг станции. Да и других значков, показывающих, какое подразделение и где стоит, на карте хватало. Судя по возбужденному сопению Козицина за моей спиной, он тоже успел это понять и теперь внимательно разглядывал нанесенную на карту обстановку.
— Позвольте карандаш, герр майор.
— Прошу вас, — кто-то из свиты майора протянул мне карандаш.
— Итак, герр майор, на настоящий момент мы имеем следующее положение вещей…
Мой обстоятельный доклад занял около двадцати минут. В его процессе я делал пометки на карте, объясняя майору создавшуюся обстановку. А заодно давал Козицину возможность хорошенько изучить отображенную там информацию. Он вполне вошел в роль и иногда вставлял в мою речь достаточно разумные и дельные замечания. Как выяснилось неожиданно для меня, он с грехом пополам понимал немецкий язык. Я мысленно поставил себе плюс — не подвела меня интуиция, взял в провожатые именно того, кого надо! В некоторых случаях, правда, мне приходилось его поправлять, но в целом доклад удался. Майор удовлетворенно покивал головой.
— Как много, по вашему мнению, займет окончательная ликвидация пожара?
— Приблизительно два-три часа. Надеюсь закончить до наступления темноты. В противном случае боюсь даже и предполагать…
— Надеюсь, что Господь не оставит нас своей защитой, оберстлейтенант. Благодарю вас, вы можете возвратиться к своим людям.
Ну, слава богу! Отбоярились мы от фрицев. Как же, ждите, будет вам через три часа… тишь да гладь…
— Александр Павлович?
Это еще кто? Я обернулся. Ага, лейтенант Коссовски. Стоит в дверях, рядом с ним старший эсэсовец.
— Слушаю вас, герр лейтенант.
— Вы ведь из штрафников, господин подполковник?
— В чем дело, лейтенант? — привстал майор. — Эти вопросы можно выяснить и позже, у нас есть важная работа…
— Которую, с вашего позволения, могут закончить и подчиненные господина Леонова, — встрял в разговор шарфюрер. — Если я правильно понял его доклад, основная фаза работ уже завершена, ведь так?
— Это так, шарфюрер. Но интересы дела требуют присутствия оберстлейтенанта среди его рабочих.
— Ну, насколько я успел разобрать, заместитель господина Леонова достаточно компетентно освещал ход проводимых работ. Так что смею надеяться, что он сможет его заменить там на некоторое время. А я успею ему задать некоторые вопросы, после чего он сможет вновь приступить к исполнению своих обязанностей. Вы не возражаете, герр майор?
Так, приплыли… Что этому шарфюреру нужно от меня? Откуда он вообще тут взялся? Прикинем. Что он сказал? «…управление по охране тыла. Группа С 10…» И что это за контора такая? Ладно. Попляшем от другого. Сейчас 1942 год. Так? Так. А это значит, что всех СС уже переодели в полевую форму. Всех? Черная форма — это Альгемайне СС, то есть собственно СС как организация, а не как войска, не как Ваффен СС. Так? Тогда что он делает на фронте? В каком качестве и кто может тут быть в черной форме? Может ли это быть какая-то служба безопасности? Какая, их ведь у немцев прилично было? А в памяти покопаться? Ну-ка… «Тотенкопф»! Они всегда ходили в черном! Но постойте, «Тотенкопф» — это охрана концлагерей? Что они здесь делают? Где тут ближайший концлагерь? Километров с восемьсот будет? Как бы и не поболее…
Стоп! Шарфюрер сказал: «…управление по охране тыла…». Отпал концлагерь. А что осталось? Что я знаю по «Тотенкопфу»? В 1939 году его переформировали. В дивизию СС. И входили туда собственно «Тотенкопф» и… полицейская дивизия СС! Приплыли… вот откуда эти ребятишки.
Майор тем временем переглянулся с подчиненными. Не хочет он с эсэсовцами конфликтовать, по всему видно.
— Хорошо, шарфюрер. Вы можете задать оберстлейтенанту все интересующие вас вопросы. Его заместитель отправится на станцию. Надеюсь, шарфюрер, это не займет у вас много времени?
— Я постараюсь быть кратким, герр майор.
— Вам нужно проинструктировать вашего заместителя, герр оберстлейтенант?
— С вашего позволения, герр майор, нужно.
Я подошел поближе к Козицину. Он был взволнован, мой разговор с эсэсовцем его заметно напряг.
— Что ему от вас нужно, това…
— Не знаю. Но не это сейчас важно! Важно действовать по плану! Понятно я говорю?
— Да! Но…
— Никаких «но»! Действовать по распорядку, это мой приказ! Понятно вам?! Независимо ни от чего — действовать по разработанному мной плану!
— Да. Я все понял. Мы будем действовать так, как вы нам ранее приказали.
— Так. Вносить какие-либо изменения в разработанный мною план — запрещаю! Кому бы то ни было! Все понятно?
— Все. Я могу идти?
— Герр майор, я проинструктировал заместителя. Прошу вас, разрешить ему отбыть на станцию.
Майор вышел из-за стола.
— Надеюсь, герр оберстлейтенант, ваш заместитель отдает отчет в серьезности обстановки?
— Не сомневайтесь, герр майор, он все хорошо понял.
— Так. Он может идти.
Козицын вышел. На пороге он задержался и посмотрел на меня. Я успокаивающе кивнул ему головой.
— С вашего разрешения, герр майор, мы немного прогуляемся с оберстлейтенантом? — Голос шарфюрера был предельно вежлив.
