О том, что иудаизм относился к проституции безусловно отрицательно, мы уже говорили выше, причем привели библейские законы против проституции и указывали на существование ее в более глубокой древности. Во времена Иисуса мы находим довольно обширную проституцию у евреев, но она во всех отношениях опирается на греко-римскую проституцию и организована под ее влиянием и по ее образцу.
С точки зрения описанных условий и среды мы и должны судить об отношении Иисуса к половой жизни. Как мы уже упоминали, оно в общем соответствует взглядам евреев на этот вопрос.
В то время как еврейская секта ессеев, возникшая во II веке до н.э. – несомненно, под влиянием греческой философии, в частности под влиянием учения Пифагора (VI в. до н.э.), – признавала полный дуализм между телом и душой и объявила чувственность чем-то нечистым, а умерщвление потребностей первой нравственной обязанностью, Иисус признает половую жизнь и судит о ней без всяких стеснений. Среди его изречений нет ни одного, в котором он осуждал бы половую жизнь как нечто греховное и нечистое. Это вполне соответствует воззрению иудеев, которое еще до появления Иисуса утверждало жизнь и естественные условия возникновения жизни.
Утверждением половой жизни дышат прекрасные слова Иисуса: «Женщина, когда рожает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир» (Иоан. 16; 21).
И еще: «Пустите детей приходить ко Мне, и не препятствуйте им; ибо таковых есть Царство Божие».
Радость по поводу рождения человека в мир и радость по поводу детей предполагают утверждение половой жизни. Поэтому Иисус и на женщину смотрит совершенно свободно, без всякой аскетически-женоненавистнической тенденции, как на естественную подругу жизни, за которой он признает до известной степени равные с мужчиной права. Ссылаясь на подчиненность еврейских женщин при господстве патриархата, отношение Иисуса к женщине называют чем-то совершенно новым и своеобразным, говорят, что такое отношение, в противоположность господствовавшим среди евреев взглядам, проявилось здесь впервые, и в доказательство приводят тот факт, что Иисус признавал слушавших его поучения и наставления женщин достойными, характерный пример чего приводит Лука (10; 38-42):
«В продолжение пути их, пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой;
У ней была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его.
Марфа же заботилась о большом угощении, и подошедши сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне.
Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом,
А одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее».
Женщин, учениц Иисуса, приводят также Лука (8; 2), Марк (15; 40), Матфей (27; 55), Иоанн (4; 10).
Но такая оценка женщины как самостоятельной личности и участие женщин в умственных и религиозных стремлениях мужчин встречались уже и раньше, а во времена Иисуса существовали и в других еврейских кругах. Так, старший современник Иисуса, еврейский философ Филон в сочинении «О созерцательной жизни» сообщает о секте терапевтов, что она имела приверженцев не только в Египте, где сконцентрировалась больше всего, но и во многих других странах, в том числе в Палестине, и что она предоставляла женщинам такое же право учиться и учить, как мы это видели у Иисуса. Женщины принимали участие в религиозной и умственной жизни мужчин и в секте ессеев.
Нужно допустить, что стремление к высшей оценке и к большему уважению женщины сказывалось во времена Иисуса и в других еврейских кругах и что Иисус не был в этом случае одинок.
Его взгляды на брак и нарушение супружеской верности также, вероятно, коренятся в еврействе. Главные места, в которых говорится о браке, имеются у Матфея (19; 3-9):
«И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?
Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их?
И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью,
Так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает.
Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею?
Он говорит им: Моисей, по жестокосердию вашему, позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так;
Но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует».
Основой этих рассуждений служит Второзаконие (24; 1): Если кто возьмет жену и сделается ее мужем, и она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное, и напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего…»
Нордин рассказывает, что во времена Иисуса между школами рабби Шаммаи и рабби Гиллеля по поводу толкования приведенного места из Библии разгорелся спор. Первый был сторонником более строгого, второй – более свободного толкования развода. Шаммаи первоначально понимал под словом «противное» только разврат и блуд, между тем как Гиллель придавал ему более широкий смысл, разумея под ним и другие неприятные стороны женщины. Фарисеи, очевидно, желали, чтобы Иисус дал им решение спора между обеими школами. Но он в своем ответе указывает на другое место в Библии и апеллирует от закона Моисея к закону Бога (Быт. 2; 24): «Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» – и ставит божеский закон выше закона человеческого, который, по Его словам, издан был только в силу «жестокосердия» человека. И все же Иисус вместе со школой рабби Шаммаи признает только одну причину для развода – прелюбодеяние (внебрачные половые отношения, проституцию).
Я вижу в словах Иисуса не абсолютное отрицание развода, а только утверждение идеала брака. Признание допустимости развода видно не только из исключения, которое допускает в этом случае Иисус для проституции, но и из извинительных слов, которые он находит для закона Моисея: последний должен был считаться с условиями времени и терпеть развод вследствие жестокосердия. В противоположность этому Иисус строит идеал брака на божественном законе: брак мужчины и женщины на основании полной взаимности, с целью неразрывной совместной жизни. С этой идеальной точки зрения брак разведенного с новым партнером естественно кажется ему прелюбодеянием, равно как и само вожделение другой женщины. Это выражено в словах Матфея (5; 28): «А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем».
Говоря о половой этике Иисуса, мы должны коснуться Его отношения к проституткам и внебрачным половым сношениям весьма распространенным в то время и среди евреев. Одна из прекрасных сцен Евангелия (Лук. 7; 36-50) показывает нам истинно человечное, свободное воззрение Иисуса на проституцию.
«Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, вошед в дом фарисея, возлег.
И вот, женщина того города, которая была грешница, узнавши, что Он возлежит в доме фарисея, принесла ало-вастровый сосуд с миром;
И, ставши позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром.
Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница.
Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель.
Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника – один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят;
Но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его?
Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил.
И обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла.
Ты целования Мне не дал; а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги.
Ты головы Мне маслом не помазал; а она мирром помазала Мне ноги.
А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много; а кому мало прощается, тот мало любит.
