— Это ты, дядя Артём, правильно заметил: надо подготовить завал магистрали, — Алексей остановил караван тачек и осмотрел окрестности. — Нашёл! Далеко ходить не будем. Сворачиваем влево. Натопчем тропинку в тупичок. Пока рублю уголь, вы катайте пустые тачки от завала до перекрёстка. Проложим ложный след. Потом я буду доставлять тачки с углём на перекрёсток, а вы уже назад, к стволу шахты.
— Зачем? — не хотелось Андрею зря бегать с пустой тачкой.
— Когда прокопаю выход через старый ствол шахты, пусть все думают, что артель политических завалило в глухом тупичке. А мы парочку дней отсидимся в дальней штольне и выберемся на свободу. Конвой не станет искать погребённых под землёй шахтёров.
Товарищи удивлённо переглянулись — план побега оригинальный, но вряд ли выполнимый. Изнутри расчистить засыпанный ствол старой шахты нереально. Однако вслух возражать казачьему атаману бойцы не решились. Лишь Артём осторожно спросил у сумасшедшего «Ивана» о первой насущной проблеме:
— След в тупик мы проложим, но ведь нам надо как — то повышенную норму выдать. Где ты столько угля найдёшь? Да и следы от твоей тачки выдадут место добычи.
— Угля в шахте полно, — отмахнулся Алексей. — Нарублю сколько надо. Свои следы замету. Кстати, угольная пыль идёт в зачёт?
— Принимают и пыль, — пожал плечами опытный горняк. — Только, если примеси породы мало.
— Отфильтрую, — пообещал странный шахтёр. — Тачками будем обмениваться на перекрёстке. Разбежались по направлениям. За работу!
Товарищи принялись накатывать дорожку до места обвала старого штрека, а вожак удалился в тёмное жерло шахты. Следы от его ног и колеса тачки исчезли через десяток шагов от перекрёстка. Но друзья этого уже не заметили, ибо Алексей… потушил фонарь!
— Шаман, — положил крестное знамение на грудь анархист Андрей.
Большевики креститься не стали: Фёдор лишь поёжился, Артём надолго замер с отпавшей челюстью. Старый подпольщик напряжённо вслушивался в мёртвую тишину забоя, но из пугающей черноты не слышалось ни скрипа колеса тачки, ни шарканья подошв ботинок, ни даже звяканья кандальной цепи. Казак, словно бестелесный призрак, растаял в тёмной мгле.
Алексей решил поберечь керосин в лампе, пригодится, когда товарищи будут отсиживаться в шахте. В подземелье сыну ведьмы свет не требовался. Палитра красок была исключительно в серых тонах — любоваться особо нечем. Колдовским зрением шаман отчётливо видел штрек до ближайшего поворота, и «просвечивал» грунт вглубь стен на десятки метров. Далёкие пустоты виделись ему туманной паутиной, но пространственная карта позволяла хорошо ориентироваться в подземном лабиринте. Заблудиться шаман не боялся.
Алексей парил над полом, неспешно летя с тачкой к далёкому старому стволу шахты. По пути следования, шаман собирал гравитационной тягой мелкие, рассыпанные по проходу камешки угля. Пылью он мог накачать кузов быстро, однако не хотел вызывать лишних подозрений, подсыпал в меру. Доверху заваленный углём транспорт пришлось бросить на пути.
Достигнув начала магистрали, Алексей окинул колдовским взором проход на поверхность. Вертикальный спуск был засыпан землёй едва ли на десяток метров. Сосредоточившись, шаман обследовал завал из сучковатых брёвен. Никаких вкраплений крепежа из металла не обнаружил. Однако понял: если грунт и можно легко «втащить» в разветвлённый штрек, то завал лучше бы разбирать сверху.
Сразу приступить к освобождению выхода не получалось, надо было гнать норму добычи угля за десятерых горняков, чтобы не огорчать «хозяина». «Пылесосить» штрек Алексей решил только по ходу движения к стволу, а основную добычу организовать поближе к перекрёстку. Видел он подходящий богатый пласт угля в ответвлении рядом с магистралью. Крепь для нового штрека можно надёргать с края тупичка, в который друзья прокладывают ложный след. Заодно, его конец присыплет свежим обвальчиком.
Пока возвращался к оставленной тачке, подсобрал по пути угольной крошки. Впереди шамана катился чёрный шар, вбиравший в себя рассыпанные кусочки угля, словно снежный ком липкий снег. Алексей водрузил метровый шар на горку угля в тачке и задал вектор перемещения. Гравитационная тяга поволокла груз к перекрёстку. Достигнув его, Алексей свалил шар к стеночке. Тут и товарищи с пустыми тачками прикатили.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Грузите уголёк и двигайтесь караваном к подъёмнику, — распорядился артельный бригадир. — В тупик больше не ходите, я там подёргаю сваи — для новой крепи нужны.
— А ну, как штрек обвалится? — предостерёг Артём.
— Я сам его и обвалю, чтобы край ложного следа скрыть.
— И когда ты успел несколько тачек угля приволочь? — удивился Фёдор, глядя на внушительную кучу. — Ходку назад, здесь было пусто.
— Моё дело — уголь добывать, ваше — перетаскивать, — усмехнулся богатырь. — И помалкивать, откуда что берётся.
— Может, помочь крепь перетаскивать? — всё же опасался за неопытного товарища бывалый шахтёр.
— Спасибо, дядя Артём, сам справлюсь, — отмахнулся Алексей. — Вы лучше за звуком рельса следите, чтобы обед не пропустить. Я из норы сам к трапезе вылезу вовремя, за мной не суйтесь.
— Ну, ты шаман, — уважительно прошептал Андрей и вперёд всех схватился за ручки уже гружёной тачки, чтобы лопатой порожние не нагружать — сказывался богатый интендантский опыт.
Алексей, не зажигая фонаря, исчез в темноте тупикового штрека. Артём проводил его спину взглядом и тоже прошептал:
— Действительно — шаман.
Алексей берёг по мере возможности нервы товарищей, поэтому чудеса творил в сторонке, в одиночку. Он проплыл по штреку до тупика. Силой перенаправленной гравитации надёргал деревянных свай, крепящих свод штрека. Уложил брёвнышки в стопку и двинул впереди себя, по направлению к перекрёстку. Чуть удалившись от тупика, Алексей обернулся и взмахнул ладонями сверху вниз — свод штрека с грохотом обвалился! Облако чёрной пыли дёрнулось к шаману, но властный жест ладони остановил пыльную бурю, словно воздвигнув на её пути незримую стену.
Чтобы любопытствующие соглядатаи не лезли к ложному забою, Алексей сдвигал за собой крепь набок и обрабатывал гравитационными ударами потолок. Теперь, даже при слабом толчке, бревенчатые подпорки упадут, а при сотрясении пола от шагов — с потолка посыплется пыль и камешки. Соваться в старый штрек стало по — настоящему страшно.
Товарищи ещё не успели вернуться с пустыми тачками, поэтому караван брёвнышек проскользнул по воздуху в магистральный штрек незамеченным. Алексей добрался до будущего забоя в недалёком ответвлении и принялся долбить киркой стену, прорубая новый штрек. Однажды он уже испробовал подобную методику работы рубящим предметом, только в прошлый раз это был топор. И тогда он складывал в сторону дрова, а теперь сортировал уголь и породу. Уголь отлетал кусками в сторону магистрального штрека, а порода и грунт отскакивали в сторону тупика. Рубить уголь шахтёр собирался не дольше недели, поэтому мог забивать дальний проход, не опасаясь затора. Добытый уголь Алексей не стал грузить в тачку — уж больно ёмкость маловата, — он сгуртовал всё в кучу и потащил Силой впереди себя.
На перекрёстке уже ожидали грузчики, но Алексей оставил кучу в проходе и вышел к товарищам за тачкой. Взял одну, скрылся в темноте, зачерпнул Силой часть угля и плюхнул в тачку. Вернувшись с полной тачкой, взял следующую и повторил фокус. Потом также с третьей. Товарищи, открыв рты, молча наблюдали за материализацией угля из мрака, однако лишних вопросов факиру задавать не решались. Они слышали, как в темноте что — то шуршало и шлёпалось в поскрипывающую от нагрузки тачку. Однако детали таинства чёрной магии не видели, да и не очень к тому стремились. Побаивались люди чертовщины, даже большевики — атеисты начинали сомневаться в классическом материализме. Конечно, бога на небе нет, а насчёт чертей под землёй как? Одно хорошо — шаман, якшающийся с дьявольской силой, был своим парнем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ссыльные ещё чуть поработали до обеда, и когда прикатили в пустых тачках бидоны и корзины с едой, то на перекрёстке их уже поджидала нечистая сила с чумазой рожей.
