откликаюсь и ночь наполняется потоком ругани.
Территория, местами освещённая яркими пятнами света прожекторов, огромна. Десяток зданий, недостроенными махинами торчащих под разными углами друг к другу.
Котлованы, груды стройматериалов, горы песка, канализационные канавы и оборудование — идеальная пересечённая местность.
— Я всё тут сравняю с землей! — не успокаивается безопасник. — Вместе с тобой!
— Попади сначала! — провоцирую я его, прячась за углом невзрачного домика.
Бытовка, или просто какой-то склад, укрывает меня не надолго. Угол разносит и мне прилетает камнем в живот. Согнувшись, короткими перебежками, скрываюсь за другим сооружением.
Игра в прятки изматывает. Я задыхаюсь от бега, еле успевая находить следующее укрытие, которые Панаевский методично разносит одно за другим.
Отрываюсь и забираюсь на второй этаж небольшого здания. Внешних стен нет, но меня скрывает не пойми откуда взявшееся тут дерево. Позади густые заросли, сбоку глубокая яма. И сюда не достаёт свет прожекторов.
Приваливаюсь к стене, прикрывая глаза. Ну хоть одну минутку…
— Хватит прятаться, как последний трус! — беснуется Панаевский где-то совсем рядом, под шум разрушающихся преград на его пути. — Выходи!
Ага, сейчас всё брошу и куплюсь на детскую подначку. Сначала я тебя хорошенько вымотаю. Если враг тебя сильнее, ослабь, а потом уже нападай. Героем быть, конечно, круто, но это не надолго.
Чем больше он бесится, пытаясь меня найти, тем больше силы тратит. Нехотя встаю, примеряюсь к свободному пространству перед собой, упираюсь ногой в стену.
— Не выйду! — ору в ответ, отталкиваюсь и стартую в очередной спринт.
Стена за спиной разлетается на куски, но я уже далеко. Проношусь через здание, падаю, затормаживая телом, проезжаю по неровному полу и, раздирая одежду, вываливаюсь в кусты, с треском их ломая.
Фух, зараза, чуть не попался. Отползаю, выдирая из плеча воткнувшуюся ветку. Моё убежище разваливается, оседая слоем пыли. Пока ничего не видно, пересекаю открытое пространство и укрываюсь за рядами уложенных стопкой плит.
Надо задержать его подольше. Выглядываю и вижу Панаевского у котлована фундамента. На его дне из слоя серой массы торчат штыри. Рядом — хлипкая бытовка и гора мусора.
Он внимательно всматривается в недра ямищи, выискивая меня. Бью силой ему в спину и безопасник летит вниз в облаке пыли. Даже не надеюсь, что его там насадило на эти шампуры.
Закидываю сверху всё, что находится по краям. С бытовкой приходится попотеть, строение скрипит, дрожит, но не поддаётся.
Я уже слышу глухое рычание призрачного зверя со дна и отзываю силу, оттягиваю назад, накапливаю. Отпускаю рывком вперёд, как стрелу с тетивы. Вагончик взлетает вверх и рассыпается со скрежетом на части.
Слышу приглушенный вскрик и проклятия. Панаевский орёт дурным голосом, под лязг движущегося металла. Хтонь, я надеялся вырубить его!
Из ямы доносятся обещания расправы. Медленной и мучительной. Красиво загибает, но я уже не слушаю, стратегически отступая.
Пробегаю стометровку, явно поставив какой-нибудь рекорд. Высокоскоростного ора, например. Бедро сводит и падаю, запнувшись. Но добираюсь до строительного крана, прячась у его основания.
Даю себе минуту отдышаться, собраться с силами и осторожно высовываюсь.
Безопасник выбирается, что-то приговаривая, срывается с края, уползает обратно с комом земли. Слов я не слышу, но по тону понятно — недоволен мужик.
Карабкаться ему надоедает сразу же и одну сторону котлована сдувает силой, превращая в пологий подъём. Панаевский поднимается, чуть прихрамывая, отряхивается и идёт в противоположную от меня сторону.
И это всё? Пальчиком на ноге только ушибся? Да когда же он ослабнет?
Перебираю в уме родовые умения. Ничего достаточно сильного, чтобы завалить этого монстра. Доспехи, ярость и чистая сила — это, конечно, хорошо. Но тут нужна хитрость.
Какое-нибудь плетение, чтобы отрезать его от силы. Как с Высшими демонами. Что-то там ещё про отзеркалить говорили. Хтонь, как же мало знаний.
Кран, за которым я прячусь, стрелой нависает над длинным зданием. Пять этажей, частично облицованных блоками с оконными проёмами. Есть где спрятаться и немного перевести дух.
Но перед ним открытый участок, большой риск стать замеченным. Смотрю вверх, голова начинает кружиться от одной мысли. Затыкаю боязнь высоты куда подальше и, до судороги цепляясь в ребристые скобы, забираюсь.
По стреле я ползу крабом, забывая куда нельзя глядеть — вверх или вниз. Поэтому смотрю во все стороны, усугубляя свою акрофобию. Подо мной всё скрипит и шатается так, что начинает подташнивать.
Позволяю себе отдышаться, только добравшись до нужного места. Смотрю на расстояние до верхнего перекрытия и понимаю, что снизу оно казалось гораздо меньше. Тут, как минимум, метров десять.
Ветер трепыхается в одежде, мягко подталкивая. В нескольких метрах подо мной ворох порванных мешков. Но не факт, что без мусора в виде камней или ещё чего пожёстче.
Ну что, пора сделать прыжок веры.
Встаю, с трудом балансируя на шатающейся конструкции. Раскидываю руки и падаю вниз. Красиво у меня не получается. Я лечу, нелепо размахивая руками и ногами. И только под конец соображаю окутать тело плотным слоем защиты.
Падаю мешком, ударяюсь спиной, но защита помогает не переломать все кости. Пялюсь в небо, рассечённое гудящей на ветру крановой стрелой. Нет, больше никогда я такое повторять не буду.
Со стороны пустыря доносится крик:
— Вылезай, тваааарь!
Ух, какой настойчивый. Аккуратно поднимаюсь, задеваю какой-то хлам, жонглирую на краю, ловя. Железная банка выскальзывает из рук и громко падает, вызывая радостный вскрик Панаевского.
Опять бегу между кусками перегородок, проползаю под дырами окон, спускаюсь на пару этажей вниз и присаживаюсь на корточки, переводя дух.
Усмиряю дыхание и затихаю, вслушиваясь. Придётся тебе хорошенько побегать, обыскивая эту махину. А там, гляди, выдохнешься и тут-то я…
Подо мной ощутимо вздрагивает. Пошатываюсь, упираюсь ладонями в слой пыли на полу. Ещё один удар, сильнее и ближе. От него частицы строительной грязи поднимаются в воздух, тут же забивая нос.
Сбоку доносится грохот и треск, толчки учащаются. Боги, да сколько же у него мощи?? Этот психопат что, решил прибить меня целым зданием?
Перекрытия между этажами, один за другим, как домино, рушатся глыбами вниз. Бросаю на выдохе силу в защиту за миг до того, как надо мной взрывается плита и полтонны бетона падает на мою голову.
Глава 26
На меня упал, мать его, дом.
Сначала ко мне возвращается слух. Один единственным звуком — басистым гулом в ушах. Оглушило. Затем зрение. В глазах песок, промаргиваюсь и вижу пустырь. Строения, в котором я прятался, больше нет. Вокруг — нагромождение разбитых плит, откуда-то льётся ледяная вода, прямо за шиворот.
Надо мной домиком сложились два крупных обломка, защитив голову.
