вам было крайне неуютно. Нечистая совесть или какое-то сделанное вскользь мое замечание питали ваши страхи, но вы могли прийти к выводу, будто я уже начал вас подозревать, хотя это, конечно, было не так. Мне даже немного стыдно оттого, что я не подозревал вас всерьез, пока внизу не взглянул на те листки с нашим диктантом. Вашей лучшей защитой от возможного разоблачения было бы вернуть себе револьвер, забрать его у Торпа, но… как этого добиться, вы не знали. Страх не позволял сидеть на месте, побуждал вас действовать, выстроить какую-то защитную стену от возможных подозрений, и вы придумали весьма удачный выход. Признаться, вы здорово надули меня с той утренней поездкой в квартиру дочери. Стоило бы начать подозревать уже тогда, когда вы упомянули чай с бисквитом, которым вас угощала дочь, но расчет был верен. Вы посчитали, что, еще до рассвета сбежав от меня под предлогом разговора с дочерью… якобы ради того, чтобы убедиться, что Торп сам не совершил убийство… убедиться, что вы не состряпали ему алиби… тем самым избежите моих подозрений, и это сработало. Я недооценивал вас. После такого фокуса я даже спустил на тормозах вашу оговорку о чае с бисквитом… Что такое, Кестер?
– Ничего, – резко ответил секретарь. – Просто умозаключение, которое вы строите против Джордана, выглядит детально проработанным, в отличие от моего, и куда более загадочным. Что за чертовщина этот чай с бисквитом и при чем тут он?
– При всем, – парировал Фокс. – Ни один американец не вспомнит слова «бисквит», тогда как у англичан оно сплошь и рядом в ходу. Но еще и до того мне следовало понять, что Джордан – англичанин. По его собственным словам, он служил вторым помощником капитана на «Седрике», а это британское судно. Так или иначе, он вывел себя из-под подозрений.
Глаза Фокса не отрывались от лица Джордана. Тот, по-видимому, отвечал ровно тем же, но его глаза так глубоко скрывались под нависшими бровями, так узок был просвет в набухших, морщинистых веках старика, что об их выражении оставалось только догадываться.
– Потом, – сказал ему Фокс, – я сам привез вас сюда, в Мейпл-Хилл. Полагаю, вы были готовы удариться в панику. Ждали, что тихо переждете всю суматоху вокруг убийства Арнольда на своем катере, никем не тревожимый и не подозреваемый, и вдруг оказались в самой гуще событий. Вы начали бояться меня. Мое внезапное появление в квартире вашей дочери так скоро после вашего прибытия добавило тревог. И совершенно напрасно, ведь я не ожидал застать вас там. Хуже всего, револьвер все еще был у Торпа, который знал, кому принадлежит оружие. Эта деталь представляла для вас наибольшую опасность – знание Торпа о владельце револьвера, – но обстоятельства сами подкинули вам возможность от этой опасности избавиться. Вы мирно сидели на боковой террасе, когда из дома вышли люди и потревожили вас. Вам хотелось побыть в одиночестве, спокойно обдумать, стоит ли предпринимать решительные шаги, а если стоит, то какие. Вы зашли за угол дома, очутились на автомобильной парковке, и пистолет на сиденье машины Джеффри Торпа привлек ваше внимание, блеснув на солнце…
По губам Фокса скользнула невеселая улыбка.
– От одного вида оружия ваша кровь закипела. Вы знали, что Торп находится в библиотеке по другую сторону дома от боковой террасы, поскольку я сам вам об этом сказал. Окна наверняка оказались бы распахнуты, а в стрельбе через открытые окна для вас не было ничего нового. Вы знали, что вокруг полным-полно удобных для подозрения лиц: сын и дочь, Люк и Кестер, Грант и его племянница, целая толпа деловых партнеров. Но паника не успела завладеть вами настолько, чтобы вы отбросили всякую осторожность. Вы все продумали еще перед тем, как коснуться пистолета. Стрелок редко оставляет на оружии пригодные для опознания отпечатки пальцев, а вот частички сгоревшего пороха глубоко въедаются в кожу и с легкостью могут быть найдены. Для защиты от них собственный платок не годился. Оглянувшись по сторонам, вы нашли синий шарф, который мисс Грант оставила на сиденье моего седана. Убедившись, что вас никто не видит, вы взяли сначала его, а затем и пистолет. Вам хватило смекалки протереть металлические части оружия, потому что, будь на них обнаружены чьи-то отпечатки, следствие уткнулось бы только в одного подозреваемого, а у того могло оказаться стопроцентное алиби. Подозрения следовало перенести на всех. Вооружившись, вы не спеша прошлись вдоль дома…
Фокс прервал рассказ при легком постукивании ногтя о дверь. Помимо стука были слышны приглушенные ковром легкие шаги по коридору. Чуть погодя дверь приоткрылась – на ту ширину, которая позволила Дэну Пейви просунуть внутрь голову и гулким шепотом доложить:
– Женщина с длинным носом и глазами в кучку! Вошла в комнату!
– Кнудсен, горничная миссис Пембертон, – определил Кестер.
– Хорошо. Закрой дверь, – сказал Фокс, не отводя цепкого взгляда от Джордана, и продолжил: – Вы не спеша свернули за угол дома и из-за кустов услышали голоса: Ридли Торп принимал полковника Бриссендена. Вы забрались в кусты и через раскрытые французские окна увидели их обоих в библиотеке. Укрытие было идеальным. Заняв выгодную позицию, вы ждали с пистолетом в обмотанной шарфом руке. В какой-то момент Кестер тоже появился в библиотеке, но затем вышел вместе с Бриссенденом. Торп остался один. Когда он повернулся к вам спиной, вы вылезли из своего укрытия, выстрелили ему в спину, бросили пистолет и шарф в комнату, пробежали через кусты к месту под деревом позади дома и разыграли отдыхавшего на травке человека, которого внезапно оглушил звук выстрела. Откуда-то выпрыгнул садовник, и вы последовали за ним к библиотеке, ведомые отчаянными криками Кестера. Причем выказали завидное присутствие духа, вслед за садовником протискиваясь через те самые кусты, которые только что сослужили вам хорошую службу в качестве укрытия. Это выглядело совершенно естественно, но требовало выдержки, ведь вы снова ступали на опасную территорию.
Фокс замолчал. Все еще не отрывая от Джордана пристального взгляда, он потянул себя за мочку уха. Никто не пытался заговорить.
– Вот и все, – сказал Фокс. – Таковы неприкрашенные детали.
Губы Джордана искривились, руки все еще обхватывали колени, то ли сжимая их, то ли удерживая на месте.
– Давайте выкладывайте уже! – потребовал он.
– Что вам выложить, мистер Джордан? Чего еще вы хотите?
– Я хочу, чтобы вы произнесли это вслух. Перед этими ребятами. Должно быть, вы считаете меня чертовым идиотом, если вообразили, что я не стану защищаться от лживого обвинения в убийстве, лишь бы наружу не выплыла связь Торпа с моей дочкой. Ваша грязная игра обречена
