— То, о чем мечтал весь день с того момента как увидел тебя в этом наряде. Теряю голову, когда смотрю на твою татуировку, — Джон медленно подкрадывался к ней, хищно улыбаясь.
Натали пятилась. Пока не уперлась в островок.
У нее пересохли губы. Она облизнула их языком. Для Джона это послужило идеальным призывом к действию. Он приподнял ее за бедра и посадил на гладкую деревянную поверхность островка. Поцеловал томительно нежно, проникнув языком в ее рот, мучительно медленно разжигая в ней желание. Натали с упоением отвечала на поцелуй, предвкушая огненный секс. Джон воспламенял ее своими ладонями, касаясь Натали сразу и везде. Медленно, сантиметр за сантиметром, он снимал с нее одежду и обувь, покрывая поцелуями обнажившуюся кожу, заставляя выгибаться и стонать, прижиматься своими бедрами к его. Провел ладонями по ее коленям, слегка сжимая их и вынуждая ее раскрыться шире. Он выучил ее тело, как опытный музыкант свой инструмент. У Натали слегка кружилась голова.
— М-м, до чего же красиво, — Джон оставил на ней только бюстгальтер и юбку. Трусики сражены в битве с его сильными руками. Ему нравилось рвать на ней одежду. Она и сама неистово возбуждалась, когда слышала треск ткани и видела его горячую и немного безумную улыбку.
Она сдвинулась на самый край, призывая всем своим телом, чтобы он вошел в нее прямо сейчас и очень глубоко. Джон наклонился и коснулся губами к источнику ее желания, едва не доведя ее до потери рассудка. Поигрывая языком с ее чувствительным и налитым клитором, Джон удерживал ее ноги, стремящиеся сжать его в порыве страсти. Натали рвала на нем волосы от волн наслаждения. Стонала и задыхалась. Он, смеясь, поймал ее руки, прижав к столешнице. Она почти достигла пика, но Джон резко отпрянул от ее лона и поравнялся с Натали.
— Джон, я хочу тебя, — едва не плакала она, пытаясь дотянуться до него в поцелуе, но он крепко держал ее.
— Я знаю, — он ласкал ее грудь ненасытными губами сквозь черное кружево бюстгальтера, вторя языком и увлажняя ткань.
— Я умру, — пообещала она, тяжело дыша.
— Возможно, — он издевался над ней, но продолжал свои пытки. Она никогда не думала, что у ее ног столько чувствительных местечек. Когда он касался внутренней стороны бедер колючей от вечерней щетины щекой, она кричала и вырывалась.
— Что тебе нужно, демон? — всхлипнула она. — Моя душа давно твоя.
Он смеялся, немного зловеще, но не отпускал ее.
— Ты мне не веришь. Не доверяешь, — он целовал и покусывал ей шею, уши, то и дело захватывал в плен ее рот.
— Я обещаю исправиться, — извивалась, пытаясь сомкнуть ноги, но Джон стоял между ними.
— Если еще раз сравнишь себя с моей бывшей женой, я буду делать это с тобой каждую ночь, — пообещал Джон-инквизитор.
— Не буду. Честно, — Натали дрожала от возбуждения. Задыхалась.
— Тогда повторяй за мной.
Натали не могла сосредоточиться, потому что его руки отвлекали, поигрывая с ее лоном.
— Я, Натали, самая красивая женщина в этом мире, — прошептал он ей на ухо, введя внутрь два пальца.
— М-м, — простонала, откинув голову назад и подалась навстречу его руке.
Он прекратил ласкать ее лоно, заставив очнуться и всхлипнуть.
— Повтори, — строго приказал Джон.
— Я, Натали… самая красивая… женщина в этом мире, — ее голос прерывался из-за напора его пальцев. — Ох, Джон.
Она обвила руки вокруг его шеи, прижавшись грудью к его торсу.
— Продолжай, любимая, — потребовал он, мягко касаясь губами ее уха. — Я — самая сексуальная, и у Джона закипает кровь, стоит ему посмотреть на меня.
— А-аа, Джо-о-он, — слова, которые он требовал повторить, пробуждали в ней нечто древнее и глубинное. Он резко отнял руку.
— Натали, ты сама продлеваешь себе мучения. Я не буду заниматься сексом с неуверенной в себе женщиной. Таков мой ультиматум, — вот оно желание Змея Искусителя.
Она укусила его за плечо, выругавшись на него.
— Дикая ведьма, — гортанно рассмеялся Джон. — Так ты хочешь меня или нет?
— Я — самая сексуальная и… и… о-о, — его рука снова отвлекала ее. — И Джона… у тебя… закипает кровь, когда смотришь на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Последние слова сорвались на крик.
— Я плохо понял. Повтори, — у него не было равных в пытках.
Она повторила, еще раз, пытаясь поцеловать его, но он по-прежнему не разрешал.
— И последнее. Я люблю свое отражение в зеркале. Меня устраивает во мне абсолютно все.
— Нет, — это ведь неправда. Даже под действием его дурманящего древесного запаха, тела, рук, она не могла соврать ему.
— Да, милая, да, — демон перешел на другой уровень. Он шептал ей слова, требуя, повторить. Убрал руки с ее тела. Не касался. Она ощущала лишь его обжигающее дыхание на своей шее.
— Я люблю свое отражение, — Натали не в силах больше терпеть. Она дотронулась одной рукой до клитора, мечтая прекратить агонию. Пальцы невольно принялись ласкать себя. Вторая самовольно сжала ноющую грудь. — Меня все устраивает во мне-е-е..
Натали услышала свой голос сквозь взрыв в теле. Сильный оргазм сотряс ее, накатив горячими волнами. Натали закричала и легла на спину, боясь потерять равновесие.
— Очень хорошо, — хрипло прошептал Джон. — Натали, ты удивительная. Идеальная. Восхитительная.
Придя в себя, она спрятала взгляд от него из-за смущения, но он рассмеялся и поцеловал, глубоко погружаясь языком ей в рот, обещая так много. Еле справился с застежкой бюстгальтера, к счастью, находившейся спереди, стянул с нее юбку и, расстегнув ширинку джинсов, погрузился в нее на всю длину, но мягко и нежно, вторя поцелую. Натали застонала. Ее Джон. Такой большой. Горячий. Заполняющий собой все. Скользил в ней, снова подводя к порогу экстаза.
Натали гладила его спину, ощущая, как под пальцами перекатываются стальные мышцы. Она почти дошла до пика, но он вышел. Нарочно. Понял, что она на грани. Продлевал, зараза, ее агонию.
— Нет! — прорычала она, пытаясь схватить его за футболку и потянуть обратно на себя.
— Нам нужно перебраться, — объяснил Джон, но ведь откровенно издевался. А сам еле держался. Он снял с себя футболку и надел на Натали. Она плотоядно улыбнулась и потянулась к его обнаженному сексуальному торсу. — Держи себя в руках, ведьма. А то закончится ночь объяснениями, откуда дети берутся.
— Я лучше покажу. Тебе. Вдруг ты забыл, — тем не менее она успела поцеловать его золотистую, покрывшуюся испариной, кожу на груди, лаская руками его живот и спину. Он застонал. Ага! Не такой уж он стойкий.
Джон от греха собрал ее одежду, разбросанную по кухне, вручил ей и взял Натали на руки. Пока нес до спальни, она всласть поиздевалась над ним до такой степени, что он ее чуть не выронил.
— Что ты со мной делаешь? — вздохнул он, бросая ее на кровать.
— Совращаю, — коварно рассмеялась Натали. Он жадно набросился на нее, ругаясь на джинсы, которые никак не хотели слезать с него.
Но она уложила его на спину и медленно сняла джинсы и боксеры. Футболка с нее тоже улетела куда-то на пол.
— Моя очередь быть главной. Хочу трахать тебя, Джон, — Натали села на него и вобрала его член в себя полностью без остатка, слушая, как их голоса, кричащие от удовольствия, смешиваются.
Его руки уверенно поддерживали ее, лаская бедра, спину и грудь. Джон заставлял ее гореть, выгибаться и ускоряться. Проталкиваясь глубже, он зарылся пальцами в ее волосы на затылке, притянув ее голову к себе. Встретившись в требовательном поцелуе со своим мужчиной, Натали задрожала от внезапно наступившей разрядки, сжимая его внутри себя со всей силы.
— Я люблю тебя, Джон. Люблю себя, какой становлюсь с тобой, — не останавливаясь, вымолвила она. Смотрела в его черные глаза и тонула… тонула…
Он уложил ее на себя, крепко обнимая и прижимая к себе и своему сердцу. Излился в нее горячим потоком, вторя ей слова любви, осыпая ее комплиментами и поцелуями. Обещал ей так много, насколько в состоянии исполнить. Лишь бы она всегда была с ним. Только бы не потерять ее.
